Вчера в очередной раз слушали дело Котова. Казалось бы, пустяковое дело, очевидное даже для тех, у кого нет юридического образования. А для тех, у кого оно есть, этот процесс и вовсе вызывает сплошное недоумение. Даже Конституционный суд Российской Федерации не вытерпел этого издевательства над правом, вмешался и постановил: раз не было ущерба и потерпевших, такой приговор должен быть отменен. И формально приговор вроде бы действительно был отменен. Однако затем был вынесен новый — по сути точно такой же, по-прежнему обвиняющий не понятно в чем невиновного человека.
Адвокат вчера заметила, что чувствует себя Добрыней Никитичем, отрубающей головы Змея Горыноча. Но те вырастают снова и снова...
Неизвестно даже, какой приговор хуже — изначальный судьи Минина или последующий Мосгорсуда — поскольку на деле обвинение только "засилили".
Возможно, кому-то может показаться, что указание Конституционного суда выполнено: ведь полтора года лишения свободы лучше, чем четыре. Однако новый обвинительный приговор мог возникнуть лишь при обнаружении новых обстоятельств, раз сам КС РФ постановил, что прошлыми доказательствами вина Котова не доказана. Т. е. для продолжения лишения свободы нельзя просто переписать приговор другими словами, а должны были появиться новые обстоятельства.
И хотя при таком пересмотре приговора запрещено ухудшать положение обвиняемого, положение Котова было даже ухудшено.
Так, например, в новым судебном акте упомянут эпизод, который рассыпался еще в прошлых заседаниях. (Что, впрочем, лишний раз подтверждает механическое копирование судом изначального обвинительного заключения). И в чем логика, когда за четыре эпизода Котову дали четыре года, а теперь, получается, за пять нарушений — всего полтора?
Чтобы "доказать" вину Котова, Мосгорсуд пошел дальше судьи Минина: взял и вовсе переписал показания свидетелей, вложив в них не произнесенные слова, употребив формулировки, которые никогда не звучали, и сделав из них выводы, абсолютно потерявшие связь с реальностью.
Так, на видео-записях всех эпизодов мы видим, что Костя просто шел или стоял на улице (и даже был без плаката), т. е. его поведение ничем не отличалось от простого прохожего. Но суд сделал выводы, что все его действия имели немирный характер. А еще у Котова было заведомо преступный умысел и деструктивное поведение: он не сделал должных выводов, презирает Конституцию и умышленный вредитель. В чем это заключалось - неизвестно, но суду очевидно, что Котов не мог думать ни о чем хорошем. Допустим даже это (хотя в Косте и после года в колонии по-прежнему нет никакой агрессии и ненависти, пусть даже по отношению к своим карателям), но в чем все-таки заключалось непосредственно преступление - так и остается загадкой.
В то же время суд употребил удивительную формулировку: мол, "все участники были объединены деструктивной идеологией". Не уточняя, что за идеология такая? И какая конструктивная? Хотя согласно Конституции никакая идеология не может быть главенствующей. А если это коллективное преступление, то где же другие соучастники? Почему Котов отвечает за некие коллективные действия, а не за себя самого, как будто он был организатором всех митингов и шествий? И хотя простое участие даже в очень массовых мероприятиях без организации и непосредственного вреда не образует состава преступления, Котов все равно виноват — пусть даже при отсутствии хотя бы одного потерпевшего.
Вообще применение закона судом, надо сказать, потрясает. Так, суд в оправдание своего обвинения пишет: "Более того, и Европейским Судом по правам человека признается право государственных органов на соразмерную репрессивность в случаях подстрекательства к насилию или нарушения демократических принципов во время массовых акций", ссылаясь при этом на дело "Тараненко против России". Как заметила вчера Мария Эйсмонт, это дело нацболки, участвовавшей в захвате администрации президента. Но даже при этих обстоятельствах реальных противоправных действий ЕСПЧ отметил, что и это не должно повлечь нарушения прав человека. Однако Мосгорсуд зачем-то сослался на то дело, видимо уравнивая прогулку Котова напротив администрации президента с ее непосредственным захватом.
Интересно также, что это дело выросло только на основании нескольких административных протоколов, не предусматривающих угрозу, разрушения или вред, но уже в уголовном процессе эти же протоколы вдруг обрели новый смысл, если верить выводам судей. Тогда угрозы не было, а теперь она была. Вывод суда прост: если акция не согласована (отдельный вопрос, можно ли считать акцией простое передвижение по улице), то она несомненно утратила мирный характер, и следовательно причинила неминуемый вред. И настоял жесткой формулировкой, что действия Котова создали угрозу. При этом в чем именно заключалась даже гипотетическая угроза, по-прежнему, не уточнялось. Очень удобно сказать слово угроза и на основании этого, тобой же сказанного, лишить человека свободы.
И хотя Конституционный суд четко постановил уже дважды, что именно реальные, а не мнимые угроза и вред дают основания для привлечения к уголовной ответственности, т. е. это не формальность, и это должно быть точно установлено и доказано, тем не менее Котов не просто был наказан, а получил самый строгий вид наказания из возможных (ведь мог быть и штраф, к примеру), и это при исключительно положительных характеристиках Кости (включая от участкового).
Легендарный адвокат Юрий Артемович Костанов говорил вчера на процессе о том, почему он решил войти в это дело. Он говорил, что несмотря на то, что сегодня его мало уже что удивляет, но его очень насторожило, как человеку назначили не просто наказание, а максимальное из возможных — и это ни за что. И тогда он задумался, а если бы Котов, к примеру, бросил бумажный стаканчик или сделал хоть что-то, тогда что бы его ждало?
Он говорил, что все перевернуто в этом деле, и обнажал, как ради срока шло следствие и выносился приговор. На его вопрос: почему на улице среди других прохожих исправно задерживали именно Котова — так никто и не ответил. Как не ответил никто, почему в отсутствии объективной стороны преступления есть наказание? За что оно — конкретно? Ведь не может же оно устоять за общие фразы суда о злом умысле Котова.
Надо заметить, что кроме отсутствии логики, сплошных домыслов суда и искусственных конструкций в этом деле, есть, конечно, и куча процессуальных нарушений. К примеру, механическое копирование в приговорах недопустимо. Но несмотря на точный слепок обвинительного заключения, включая пунктуацию и ошибки, такой приговор был оставлен вчера в силе.
Несмотря на все это, и убедительные для каждого речи выдающихся девяти адвокатов, вошедших в этот процесс за гонорар, равный 212 рублям (по номеру статьи), включая самого Костанова, по учебникам которого учились все юристы в нашей стране, — суд принял сторону обвинения.
Принял сторону прокурора, пробубнившего воду, не сказавшего ни одного конкретного слова по сути, и даже умудрившись не произнести фамилию "Котов". Он только сказал, как отрезал, что только суд может делать выводы, а раз он их сделал, значит они верные. Речь его была написана заранее, и на нее никак не повлияли аргументы защиты — по крайней мере ни на один из них ответа так и не последовало.
Любому человеку, пришедшему впервые на слушание этого дела, показалось бы, что теперь-то обвинение очевидно разбито в пух и прах, и прямо сейчас Костя Котов будет освобожден и реабилитирован. А после озвучивания вердикта люди испытывают шок и задают вопрос: почему так? и как такое возможно?!
Это все потому что, приходя в суд, мы относимся к нему как к суду.
Но интересно посмотреть, кто произносит приговоры от имени Российской Федерации.
И, думаю, если бы мы знали, кто скрывается под мантиями, никаких даже минимальных надежд не было бы.
Мы часто видим расследования про чиновников и их семьи, однако каста юристов, на мой взгляд, еще интересней. Ведь именно они правят страной, если вдуматься. И хотя Путина никто не называет юристом, он ярчайший представитель именно этого сообщества. Можно сколько угодно воротить нос и говорить о формальности правового образования и отсутствии соответствующего сознания, однако он типичный юрист современной России. И таких немало. Среди судей, к примеру, даже имитационные выборы давно отменены вовсе и именно Владимир Владимирович Путин — самый известный юрист и правовед в нашей стране — назначает их своими указами. Это вам не депутаты, а серьезные дяди и тети, среди которых не может быть ни одного случайного.
Поэтому, имхо, интересно посмотреть, что произошло именно с этим сообществом после открытия в стране тысячи юрфаков и небывалом внезапном ажиотаже на эту профессию. В то время как само правовое пространство с каждым годом схлопывается все больше и больше.
Конечно, исследовать конкретных судей, прямо скажем, страшновато. Ведь в отличие от всех остальных они действительно неприкосновенны. А за простое неуважение (которое, казалось бы, не должно быть априорным, а тем более в случае нарушения судом закона) можно схлопотать уголовную статью. Как, например, Михаил Квасов, который был привлечен к уголовной ответственности по статье 296 Уголовного кодекса как раз за то, что излишне эмоционально возмутился в соцсети приговором Минина Котову.
И все-таки любопытно посмотреть, кто на этот раз осудил Котова? Кто эти люди, растаптывающие право, или как выразился Юрий Артемович Костанов, которые "плюжат закон".
К сожалению, я не расследователь и у меня нет доступа к базам данных. Но даже простой поиск яндекса говорит, что за мантиями скрываются интереснейшие персонажи.
Например, председательствующий во вчерашнем процессе - Матейкович Максим Станиславович — не может быть безынтересным. Ведь у человека 1973 года рождения уже потрясающая биография. Перед нами гений, не иначе.
Так, из ассистента в Тюменском университете он последовательно превращался в старшего преподавателя, проректора, первого проректора, профессора и директора всего института государства и права. Это все произошло с молодым вундеркиндом меньше, чем за 10 лет. И не только это, но в те же самые годы, начиная с 2000-го, Максим Станиславович активно участвовал в работе избирательных комиссий, после чего стал депутатом - и не муниципальным, а сразу Тюменской городской думы пятого созыва и даже занял пост заместителя председателя постоянной комиссии по социальной политике. Занимался также ни много, ни мало капитальным ремонтом домов и благоустройством, если верить его же интервью того времени. И все это в коррупционной Тюмени.
Но и после этого бурного опыта Максим Станиславович не остановился на достигнутом, став судьей уже целого областного суда и выйдя за пределы города.
И там, видимо, была какая-то выдающаяся практика, поскольку меньше, чем через пять лет (год назад) он оказался в Москве и сразу в Кассационном суде. И не просто судьей, а целым председателем судебного состава по уголовным делам. А вчера, соответственно, был главным в рассмотрении дела Котова. Словом, было бы, конечно, интересно подробнее узнать об успехе столь умопомрачительной карьеры. Но по простому поиску о его реальных делах (может быть очень хороших!) ничего не находится, а есть только многочисленные государственные награды. А раз они есть, значит - какие могут быть сомнения — заслужил человек.
Или Карипов Ленар Рафаилович (на фото - слева в президиуме). Многие вчера поражались, какой молодой, а уже не просто судья, а сидит в вышестоящей инстанции и проверяет законность других судей. Не иначе, перед нами еще больший вундеркинд!
Однако, несмотря на все заслуги, об этом нет никакой информации в интернете. Известно только, что он успел немного поработать судьей в Уфе перед этим.
И интересное совпадение, что в Уфе есть его известный однофамилец и тоже судья - Карипов Рафаиль Гаптуллович. Вот про того море заметок. Вот, например, он измывается над обвиняемой мусульманкой - матерью грудных детей.
Вот, наоборот, поддерживает своего коллегу, где описана целая судейская банда суда, где тот работает.
Рафаиль Гаптуллович даже попал в поле зрения Людмилы Алексеевой и угодил в один из докладов Московской Хельсинской группы о нарушениях прав человека: в частности, назначал аресты гражданским активистам.
И могу ошибаться, конечно, но, по-моему, вчера перед нами восседал в президиуме суда - сын своего отца.
Идем дальше. Колесников Олег Викторович (на фото - справа в президиуме) тоже человек из региона. Прежде трудился в Нижегородской области.
Вот он на кафедре (оцените название) оперативно-рАзыскной (это цитата) деятельности органов внутренних дел — в научном кружке "Оперативник". Почетный друг и гость силовиков выступал с докладом "Основания и порядок проведения оперативно-розыскных мероприятий, ограничивающих конституционные права человека и гражданина". Т. е. действительно специалист в этом деле. И дело Котова именно про это: ограничение конституционных прав человека.
Интересно было бы узнать хоть что-то и про прокурора, некого Самойлова. Однако про него ничего не сыскать вовсе. Хотя человек не просто должностное лицо, а представляет саму Генеральную прокуратуру Российской Федерации. Но такая уж странная корреляция в нашей стране: чем выше пост, тем меньше про тебя известно.
Так что ничего удивительного не происходит в деле Котова. Странно считать, что заслышав речь того же легендарного адвоката и юриста Костанова, у людей столько успешной карьеры что-то екнет внутри и расплакавшись от совершаемого ими произвола, они подумают, к примеру: папа мне друг, но истина дороже! Или: кто я такой, чтобы растаптывать Право и Закон? Ломать жизнь невиновного человека!
Происходящее не только не удивительно, но и закономерно, если задаться вопросом Чацкого: «А судьи кто?».