Знакомясь с информационной продукцией праволиберальных СМИ, постоянно приходится сталкиваться с утверждением, что голод 1932–1933 гг. на Украине был специально организован сталинским руководством. Интереснейшая монография С. А. Нефедова «Аграрные и демографические итоги сталинской коллективизации» опровергает этот миф, дополняя тему крайне любопытными и важными сведениями.
Автор приводит статистику, что численность населения в 1935 году была такой же, что и в 1930-м (157 млн чел.). Это означает, что демографический кризис 1933 года привел к потере пятилетнего естественного прироста. Число жертв голода в оценках разных авторов варьируется, называется число от 2 до 5 и даже более млн жертв (статья в Википедии подробно освещает этот вопрос, я не буду на нем останавливаться). В любом случае голод был, и он был страшный.
Однако обвинения в адрес правительства в сознательном геноциде украинского народа явно тенденциозны. В безвыходной ситуации первого квартала 1933 г. Украине была выделена значительная помощь – около 5 млн ц зерна. Для сравнения: за аналогичный период на снабжение всех городов и строек страны было отпущено 15 млн ц хлеба. Экспорт зерна продолжался, но масштабы его были сокращены до размеров оплаты по краткосрочным кредитам, иначе бы Москве грозило банкротство. В начале апреля экспорт был прекращен. В первом квартале 1933 года снабжение городов было уменьшено на четверть, были сокращены выдачи продуктов рабочим и красноармейцам. ОГПУ сообщало о тяжелом положении рабочих во многих районах страны: «В связи с урезкой хлебного пайка получающие невысокую зарплату и обремененные большими семьями занимаются нищенством, посылая для этого своих детей… На отдельных предприятиях отмечены случаи, когда рабочие употребляли в пищу падаль… В некоторых случаях рабочие падают от истощения у станков…» То есть ситуация в целом была катастрофической, и руководство страны не располагало достаточными ресурсами для быстрого преодоления беды.
Какими же причинами можно объяснить трагедию ?
Основной фактор общеизвестен, о нем говорится во всех школьных учебниках — это форсированное, насильственное проведение коллективизации. Государство изъяло у наспех созданных колхозов в том числе необходимый продукт. Введение паспортной системы, когда паспорта выдавали только тем, кто постоянно живет и работает в городе, позволило остановить отток крестьян в города, но фактически люди были заперты и обречены в голодающей деревне (за 1931–32 год в город ушло 4,5 млн крестьян — небывалая миграция, через год многих высылали обратно).
С. А. Нефедов обращает внимание на ряд деталей, которые дают возможность взглянуть на событие под несколько иным углом зрения.
Прежде всего, общая отсталость сельского хозяйства, где потери достигали почти четверти урожая (специалисты оценивают их в 15–23%). Революция привела к измельчанию хозяйств и падению производительности труда.
Каждая крестьянская семья стремилась иметь лошадь, которая была символом хозяйственной независимости, но постоянный недостаток кормов привел к деградации скота, к воспроизведению породы малорослых и слабосильных лошадей - они не могли тащить плуг. Содержание лошади в большинстве хозяйств ввиду малой площади обрабатываемого участка оказывалось нерентабельным.
Как отмечал Н. И. Вавилов, главным бедствием нашего земледелия являлась засоренность посевного зерна сорняками. Первые комбайны на таких полях часто использовать было просто невозможно. Сортовые посевы составляли всего около 3% посевных площадей.
Крайне редко крестьяне протравливали семена, потому, например, болезнь под названием «мокрая головня», которая поражала пшеницу, в отдельных губерниях могла погубить до 30% урожая.
Таким образом, устаревшие формы и методы хозяйствования никак не отвечали потребностям страны, деревня не всегда была способна прокормить себя, не то что город.
Кроме того, Советский Союз столкнулся с серьезным экологическим кризисом. Во время пыльной бури в апреле 1928 года на Украине ветер поднял с площади около 1 млн км² более 15 млн т чернозема. Черные облака были унесены на запад, и пыль осела на территории Румынии и Польши. Мощность черноземного слоя в степных областях Украины после этой бури уменьшилась на 10–15 см. В 1930-е годы экологический кризис нанес новый удар: на 10 лет пришлось пять засух, и первая из них в 1931 г., который принес катастрофическое падение сборов зерна. На результат повлияли также небрежное отношение к технике, когда до половины тракторов простаивало из-за неисправностей; грубые нарушения агротехники и др.
В этих условиях хлебозаготовки приняли жестокий характер. Активисты указывали, где можно найти спрятанное зерно, и работники ОГПУ забирали все, что находили, не оставляя ничего крестьянам. Только за два зимних месяца на Украине было вскрыто 17 тыс. тайных ям и «черных амбаров», из которых было извлечено 1719 тыс. пудов хлеба. В среднем на вскрытую яму приходилось около 2 тонн зерна, причем встречались ямы с 40 тоннами – очевидно, это были запасы, предназначенные для торговли. Для получения хлеба использовались и другие, более эффективные, методы: из колхозных амбаров изымалось все вплоть до семенного зерна, и если план все же не выполнялся, то арестовывали руководство колхоза, а села подвергали блокаде, лишая всех поставок извне. Заготовители особенно свирепствовали среди единоличников, заставляя их выполнять «твердый план» независимо от размеров посева. Если не было зерна, то отнимали все продовольствие, которое находили в доме.
И теперь особое внимание! С. А. Нефедов пишет, что в ответ на такую политику «1933 год на Украине и в ряде других регионов стал годом своеобразной „итальянской забастовки“, крестьяне сознательно резко уменьшали объемы производства, саботировали поставки... Огромные потери урожая 1933 г. – это зерно, осыпавшееся или сгнившее из-за затягивания уборки, зерно, оставшееся в соломе после умышленно „вредительского“ обмолота, и зерно, расхищенное крестьянами. Не будь этих факторов, урожая было бы достаточно для пропитания всего сельского населения Украины в течение года»!
Вдобавок ко всему осыпавшееся на полях зерно вызвало невиданный рост популяции грызунов. «Мышиная напасть» 1932 года была уникальным биологическим феноменом: она намного превзошла все, что когда-либо наблюдали биологи. Если в обычное время в скирдах почти не бывает мышей, но зимой 1932–33 года в скирдах половы находили до 4 тыс. мышей: по 70 грызунов на кубический метр. Обильный корм запустил механизм взрывного размножения полевок: число нор доходило до 10 тыс. на гектар, то есть по норе на каждый квадратный метр! Мыши и крысы уничтожили значительную часть и без того скудных продовольственных запасов.
Таким образом, голод 1932–1933 гг. был вызван совокупностью разнообразных причин, включая деградацию сельского хозяйства, экологический кризис, ментальность крестьян, биологический феномен «мышиной напасти».
Нефедов считает, что, хотя Сталин не организовывал голод, он несет ответственность за приказ блокировать села, не выпуская из них голодающих крестьян. Это увеличило число жертв «тихой войны». Голод сломил крестьянина-собственника — умирали прежде всего единоличники, так как в отличие от колхозников они были лишены всякой помощи. Если весной 1932 года на Украине отмечались сотни крестьянских выступлений и число участников во многих случаях превышало 500 человек, то весной 1933 года значительных выступлений не отмечалось. Измученные голодом крестьяне капитулировали перед властью.