Эта фотография была во вчерашнем (27 января) репортаже "Медузы" из Воркуты. На ней - памятник Ленину и дворец культуры поселка Северного. Я его тоже фотографировал для репортажа о взрыве на шахте Северной в 2016 году (второе фото).
Этот дворец, старый, потрепанный, с советским паркетом и красным старым занавесом, на какое-то время стал моим вторым домом. Там репетировали мои друзья, участники эстрадно-джазового оркестра.
К годам 17 я вдруг осознал, что все мои друзья из творческой тусовки что-то умеют. Вот Саша, он 10 лет занимался танцами, выступает в крутом коллективе и просто классно двигается. Вот Лена, она много лет ходит на уроки вокала, классно пародирует Варум, но и круто поет песни Мэрайи Кэри. Вот Дима, он уезжает из города на поселок каждое воскресенье в 16:20, потому что у него репетиция в оркестре. А губы для тромбона надо еще размять, чтобы не лажать.
Я помню, как просто приходил к ним на репетицию, чтобы слушать музыку и шутки. Сначала они разбредались по разным углам комнаты, коридорам и прочим углам, чтобы разогреться. Потом изучали новую партитуру и собирались все вместе. Вот Аркадий на барабанах берет слишком быстрый темп, Леня всех останавливает, в шутку ругается и просит сыграть с самого начала.
Это была семья, и мне хотелось быть частью этой большой творческой семьи.
Вот директор дворца культуры говорит скрипачкам, что мы сможем уехать вшестером на его машине. Они удивленно пересматриваются, но соглашаются, и мы вшестером пакуемся в «Оку». Двое девчонок лежат на наших коленях на заднем сидении, а сверху у них кофры с инструментами. Дорогу перебегает заяц, мы всматриваемся в небо, любуясь северным сиянием.
А еще иногда этот ДК был полностью нашим. Мы любили исследовать закулисье, взбираться на леса, чтобы посмотреть, как крепятся задники. Или залезть на крышу, но не подходить к левому краю, потому что в соседнем здании отделение полиции, а ребят уже гоняли полицейские.
Однажды я приехал во дворец августовским днем и не узнал его. Весь холл был завешан черными тканями. Внутри было страшно, неуютно и скверно. Так выглядело (и до сих пор в моей голове выглядит) большое-большое горе. Три дня назад на шахте погибли трое горняков, с которыми прощались всем поселком. Это случилось на следующий день, как я вернулся из отпуска. Я должен был быть там, рванул туда с утра, потому что один из погибших горняков был лучшим папиным другом. После смерти отца он не перестал приходить к нам в гости и всячески поддерживал нас. Мне было важно с ним попрощаться.
Сейчас там пусто. Половина поселка опустела. Школы объединили, библиотеку закрыли, половина мест, где я был счастлив, заброшена. Это все осталось только в моей голове. Очень счастливые воспоминания. Очень грустная реальность.