Оказывается, он цветной, а я всю жизнь смотрел его черно-белым. И вот только сегодня - в цвете. Цвет его не испортил.
Смотришь его и понимаешь - этот фильм стал результатом случайного стечения многих счастливейших обстоятельств, он не должен был появиться, он был просто невероятен для 1958 года, и не только для него (а запущен был еще в 1956-м). Но он появился.
Пустыня, Средиземное море, бывший американский военный летчик, акулы и самолёты (подводные съемки делали французы). Суровая мужская романтика космополитической жизни. Смертельные риски и невероятные подвиги не во имя родины и социализма, а во имя заработка, семейных ценностей и от беспредельного детского страха остаться одному.
Фильм снят по рассказу Джеймса Олдриджа и весь буквально пропитан "высокой хэмингуэевщиной", только-только завоевывавшей тогда "физиков и лириков" Советского Союза. Фильм-томление для интеллигентных мальчиков, ищущих в себе мужчину с большими поступками, но еще без женщин.
Фильм гармоничен и изысканен буквально во всем, но создали его - люди мало кому сегодня известные, да и в советское время бывшие не в самых первых рядах нашей кинематографии (за исключением Михаила Глузского), но в те конкретные годы они явно были молоды и талантливы или талантливы молодостью. Для режиссеров Теодора Вульфовича, Никиты Курихина и сценариста Леонида Белокурова - это был по сути первый большой игровой фильм (все они пришли из документального кино, может быть в этом причина той завораживающей гипер-реальности и подлинности фильма, несмотря на всю его почти демонстративную маскулинную романтичность). Из других, более поздних фильмов Вульфовича кто-то, наверное, помнит "Крепкий орешек" и "О странностях любви". Но у них был очень опытный оператор - Самуил Рубашкин, в свое время снявший "Парень из нашего города" и "Жди меня". Греко-римский профиль Николая Крюкова, сыгравшего главную роль, говорил сам за себя и не только в "Последнем дюйме". А вот юный тогда актер Слава Муратов, сыгравший Дэви, просто исчез после фильма. Он больше нигде не снимался, стал военным, дослужился до подполковника. Но как играл... - еще одно счастливое совпадение в этом фильме: талантливый мальчик с необычной, не ребячливой органикой.
Ну и, наконец, та самая песня. Официальное название - "Песня Бена". Музыку написал советский композитор Моисей Вайнберг, автор многих сонат и симфоний, но и песен и саундтреков ко многим фильмам и мультфильмам, в том числе: "Летят журавли", "Каникулы Бонифация", "Винни-Пух", "Афоня". Он один из первых стал использовать электро-музыкальные инструменты, что мы и слышим в "Последнем дюйме". Автор слов - советский поэт Марк Соболь, воевал, награжден медалью "За отвагу". Стихи в основном писал военные, патриотические, но самым известным его стихотворением стала именно "Песня Бена" и еще слова песни "Все будет хорошо", которую считают еврейской народной. Спел "Песню Бена" - профессиональный советский оперный певец польского происхождения Михаил Рыба, бас-профундо. Большой театр, Всесоюзное радио, Московская филармония, пел в "Тихом Доне", "Карнавальной ночи", озвучивал того самого классического Мойдодыра из мультфильма.
Кстати, из всего авторского коллектива "Последнего дюйма" как минимум двое: композитор Моисей Вайнберг и поэт Марк Соболь - прошли репрессии. Это правило такое: как только сталкиваешься с чем-нибудь советским интересным, значимым и уж тем более выдающимся - обязательно наткнешься на репрессированных среди создателей. Талант такой был у сталинских отличников - выискивать и сажать таланты.
Могу сказать, что начальные сцены фильма и саундтрек к ним ("Земля трещит как пустой орех", маленький, продуваемый ветрами аэродром в пустыне, турецкая кофейня, белые потные мужчины в клетчатых рубахах, разговаривающие о важных мелочах, кофе в турках, хозяин в феске и опасная работа пилотов в этой мировой глуши) - в каком-то смысле сделали мою жизнь или как минимум ее образную колею. Хотя родился я через два года после выхода фильма, а посмотрел его первый раз в шесть лет.
15 лет назад, на покинутом людьми чердынском аэродроме я убедил коллег тащить через все летное поле столы и стулья, чтобы позавтракать на проросшем травой бетоне прямо в центре этого заброшенного простора, прямо среди отсутствующих самолетов, призванных соединять наши мечты с нашей планетой.