Когда мы придумали, а потом обустраивали (в этом мы принимали самое минимальное участие - все хлопоты, заботы и волнения, с этим связанные, взяли наши любимые библиотекари, чьим талантом, любовью и вниманием был согрет каждый уголок нашего Изолятора), я присмотрела себе место на окне. На окне цокольного этажа. Когда-то кто-то, очень на меня похожий, но намного лучше и на шестнадцать (о, боги!) лет моложе, очень любил сидеть на окнах.
За окнами был осенний Екатеринбург, дождь, общага напротив. Или улица Большакова. За окнами были утро, день, вечер, ночь. За окнами были люди. И что-то, что ждало меня впереди. Я не знала, что впереди меня ждёт Вятка, театр и Культурный Изолятор)) Мне вдруг так отчаянно захотелось весь час, который должна была длиться наша акция, провести на окне. Что я и сделала. Подушка. Плед. В последний момент взятые на окно три листа белой бумаги и ручка. Просто на всякий случай.
Прошла минута, вторая, зашли участники акции. И вдруг в окне я увидела отличное название для пьесы. Решила записать. Вдруг потом придёт история, герои и проч.? А пока это были просто два слова на бумаге. Но, собственно, когда оно будет - это потом? Когда я найду ещё время придумать и записать? Уже сто лет не писала ничего своего. И разве не для этого мы придумали свой Изолятор, чтобы каждый провёл этот час так, как давно не мог себе позволить? И я начала писать пьесу. Два листа с двух сторон исписанные всё более торопливым почерком. А потом был стук в дверь, выход из Изолятора, оказавшийся таким.... неожиданным.
Люди, музыка, ведущие, ростовые куклы, розыгрыши, тонны песка на полу и кем-то оброненный чупа-чупс. Распухший гардероб, с трудом вмещающий все пальто, плащи и куртки. Множество знакомых лиц. Совсем другая, бурная, кипящая жизнь. Это был интересный опыт. Коллективная медитация в изоляции. Интересно, какими были ощущения других участников? Более, чем уверена, что у каждого был неповторимый и в чем-то уникальный опыт.