На митинге памяти Бориса Немцова ко мне подошла моя давняя общественная поклонница, ещё с конца 1980-х годов, — старушка-еврейка, дочь репрессированных. Вгляделась в меня и спросила:
— Игорь, вы опять возмужали или просто растолстели?
— Да, растолстел — говорю, — Безобразно растолстел за последние два года.
Старушка не стала ждать моих дальнейших разъяснений и сразу приступила к воспоминаниям:
— Знаете, Игорь, я вспомнила, как лет десять назад мы попали на заседание нашего Законодательного собрания — какие-то пенсионные вопросы обсуждались. Нас посадили сзади. Нельзя простых людей садить сзади — оттуда же всё видно. Особенно видны были за ушами депутатов их щёки. А как они, Игорь, рассаживались — это просто неприлично, но я покажу.
И отступив шаг назад, не останавливая рассказа, она принялась показывать:
— Они вот так: сначала одну половину своей задницы в кресле пристраивали, а потом — вторую, а затем еще, и так и сяк, прилаживали обе половины друг к другу и к креслу. А животы... они же у них на коленях лежали, больше, чем у меня, когда беременной была.
На середине последней фразы она шлепнула меня по животу, но я успел его втянуть и рука провалилась.
Оригинал