Шли с Юлей мимо парка Горького, вспомнилось, как впервые столкнулся с т.н. «Ночными волками» Залдостанова.
Было лето девяносто первого года, перестройка достигла своего зенита, кругом царила вольница, нищета, свободомыслие и, короче, геополитическая катастрофа.ку
В Зеленом театре был очередной рок-концерт, широко разрекламированный как событие, охраняемое не милицией, а прогрессивно настроенными мотоциклистами, которые тогда агрессивно входили в моду. Я, кстати, тогда уже был хорошо осведомлен о событиях в Альтамонте 1969 года (если вы — нет, то погуглите), но шел на концерт без предубеждений, (объективность репортера — это святое), будучи аккредитован самой большой газетой мира, каковой была на тот момент «Комсомолка» со своим 22-миллионным ежедневным тиражом.
Не помню, кто там выступал, но подозреваю, что там мог быть Гарик Сукачёв, это стерлось из памяти ввиду нижеизложенного.
Так вот, я подошел к главному входу в Зеленый театр и тут же увидел жирную картину маслом: метрах в двадцати слева от входа стоял ментовской микроавтобус УАЗ, вдоль забора, а между машиной и забором несколько ментов избивали каких-то очень волосатых не то «металлистов», не то «хипанов», а на самом деле тщедушных подростков, и я уж не знаю, за что их так избивали ногами, но они лежали на земле среди пыли и окурков.
На входе рядом с контролем билетов стояла группа одетых в кожу «ночных Волков», ярко демонстрируя свое существенное присутствие, я, понимая, что против ментов я один ничто (а светить красной коркой газеты никогда не любил), подбежал к входу в Зеленый театр, маша руками в сторону машины и бормоча какие-то слова.
Самый толстый из них кожаный чувак, не глядя в сторону ментов, сказал «Не ссы, сейчас разберемся», и меня провели куда-то внутрь, ближе к сцене, около которой кучковались более старшие «байкеры», это было понятно по большому количеству заклепок, перстней и намазанных парфюмерным маслом волос. Уж не знаю, был ли среди них Залдостанов, но они совещались недолго, секунд пятнадцать, — мне сразу не понравились какие-то глумливые улыбочки — потом двое из них сказали, ну пошли посмотрим, и мы опять вышли наружу.
Там уже никого не били, просто стоял одинокий ментовской уазик. Мы подошли к машине, открылась водительская дверь, и оттуда выглянул мрачный сержант, с таким лицом, будто его разбудили.
Я ожидал, что сейчас будет некий разговор, обмен мнениями, общение между гражданским обществом и жандармерией, однако я не успел глазом моргнуть, оглянулся, а моих сопровождающих уже и нету! Они там меня оставили и ушли!
А потом из машины вышли еще двое милиционеров, они заломили мне руки за спину, втолкнули в машину, и в машине меня долго и с чувством били ногами, руками и, похоже, некими тупыми предметами (у меня глаза сразу были залиты кровью, и я не насладился визуальными подробностями общения гражданского общества с правоохранительными органами).
А потом тупо выбросили на асфальт. За забором начался концерт, гремела музыка, но я повторюсь, не помню, кто там выступал, может, и Сукачёв.
Кружилась голова, и я был весь в крови, у меня была пробита башка. Я побрел по газонам в сторону Ленинского проспекта, я помнил, что тут за углом больница и станция скорой помощи. На Ленинском какая-то добрая женщина дала мне платок, и я прижал его к голове.
На станции Скорой выяснилось, что у меня нет сотрясения, есть просто царапина на черепе, и, в общем, не очень все страшно, немножко выстригли волос и наложили маленький шовчик, сейчас даже шрама, наверное, нет.
Утром пришел на планерку «Комсомолки» как Щорс с повязкой на голове, но без репортажа, публикацию решили не делать, поскольку подробности личной жизни репортера для 22 миллионов читателей не нужны (была тогда такая этика).
Тогдашний шеф службы новостей газеты Митя Муратов веско сказал, что мы подключим МУР и возбудим уголовное дело, но!
Через два дня случился путч ГКЧП и до моего дела уже никому не было дела, да я и не настаивал...
Так что, о Залдостанове и его «Ночных волках» я еще с 1991 года знаю не понаслышке, и нынешние его фокусы мне совсем неинтересны.
Ну не знаю, что тут еще приписать умного, всем привет.