Во мне умер консервативный государственник и родился социалист-революционер

 

Политтехнологический взгляд

 

Пресловутые 70х70 появились не просто так. Это не просто красивые числа, их математическое соотношение с небольшим отклонением даёт 50% от общего числа избирателей. Именно в этом была главная цель – победа Путина должна быть абсолютна.

 

На старте кампании главной задачей была нейтрализация либерального протеста. Проект «Навальный» использовали весьма успешно: его не допустили к выборам, и он в «праведном гневе» призвал своих сторонников к бойкоту выборов. Несогласным с таким вариантом предложили Явлинского и Собчак. Если первый должен был забрать консервативную часть электората, то Ксения – его радикальную и молодёжную. Свою роль должны были сыграть и Бабурин с Титовым.

 

Гипертрофированный «патриотизм» Жириновского делить смысла не было. Владимиру Вольфовичу отвели привычную роль на «дебатах» с главной задачей оказаться менее крутым, чем президент, и отдать последнему часть своего электората.

 

КПРФ – отдельная тема. Грудинин был призван повысить интерес к выборам и стать основным конкурентом кандидата №1 без использования жёсткой риторики в его адрес. Для подстраховки к выборам допустили якобы-коммуниста Сурайкина.

 

После этого суть кампании должна была сводиться в грамотному манипулированию медиа для корректировки позиций каждого кандидата. Основная задача по обеспечению явки возлагалась на мобилизационные проекты в регионах.

 

Однако появление Собчак (ещё до Грудинина) было воспринято частью избирателей как попытка превратить выборы в дешёвое шоу, а Грудин, имевший фактически нулевую узнаваемостью, начал резко набирать рейтинг. Т.е. ожидания явки не увеличивались, а кандидат от КПРФ начал с катастрофической скоростью возвращать себе партийный электорат. Да-да, именно возвращать, поскольку последние лет десять именно КПРФ была основным электоральным донором для Единой России и Путина в частности.

 

Вот тут и начались, на мой взгляд судороги, которые с одной стороны не помешали получить 76 при 69, но привели к весьма опасным последствиям. Но об этом чуть позже.

 

Во-первых, Грудинина начали «мочить» разве что не «в сортире». Дошли до абсолютного маразма, поскольку либо ЦИК должна была снять кандидата от КПРФ с выборов, либо надо было признать, что история со счетами за рубежом высосана из пальца. Чего стоило уговорить Грудинина не рефлексировать я не знаю. Но кроме той части избирателей, которая во всё это поверила, появились и те, кто разуверовали в чистоту агитационного процесса напрочь.

 

Во-вторых, кто-то решил, что надо закрепить имидж Владимира Путина. На мой взгляд, это было похоже на попытки наших властей создать бренд Ярославля. «Сильный президент – сильная Россия!» на белом фоне с «плоским» силуэтом Путина в 20 метрах от развалин и помойки – лучший пример того, как не нужно делать рекламные банеры и где не нужно их размещать. Откровенно милитаристическое послание Федеральному Собранию потребовало усиленного разъяснения в СМИ. Пожалуй, только история с отравлением Скрипаля и последующая истерика Лондона удачно подсказали россиянам кто их враг, а кто защитник. Но сложно предположить, что это был спланированный предвыборный ход. На мой взгляд, образ президента на старте кампании был столь устойчив, что достаточно было бы простого призыва «За Путина!»

 

В-третьих, на регионы возложили ответственность за явку. До каких крайностей местные власти дошли в мобилизационном и агитационном процессе ярославцам рассказывать не надо. И так было почти везде. Да, избиратели пришли на участки и проголосовали. Возможно, они голосовали именно так, как им «рекомендовали». Но это не было результатом искреннего желания, патриотическим порывом, на который как раз и рассчитывали руководители избирательной кампании президента. Понимание, что их «нагнули» и дёшево купили осталось. Я уверен, что уже в сентябре, на выборах в ЯОД власть столкнётся с большими проблемами при мобилизации голосования за ЕР.

 

В итоге имеем следующее. Технологическая цель достигнута. Участники кампании торопятся присвоить себе частичку победы, славы и бабла. Однако за формальное абсолютное большинство голосов избирателей заплатили реальной степенью поддержки населением Владимира Путина. Тенденция опасная, поскольку бюджетных ресурсов на «майские указы-2» нет, кругом враги, а народ начал уставать и от «войны», и от бедности. Крайне популярными становятся левые политические взгляды. Президент и правительство перестают с ними ассоциироваться. В обществе созрел запрос на обновление политической системы.

 

 

Я уверен, что ни развиваться, ни просто существовать Россия не может без сильной власти и лидера. Слабый царь Николай II – революция и разруха, демагог и идеалист Горбачёв – распад СССР и талонная система. Я считаю демократию такой же утопией, как коммунизм. Я знаю, что неолиберализм – по сути военная доктрина. Я вижу, как уничтожаются наши традиционные ценности, как искореняется русское и слово «русский» становится оскорбительным. И не потому, что у нас в России Путин. Я готов поступиться своими правами, свободами и благополучием, но ради чего? Ради великой идеи и Великой России? Или ради возможности орды чиновников кормиться от богатств страны и народа? Ради власти интеллектуальных посредственностей? Ради избирательности правосудия? Да, во многом на ломку моего гражданского сознания повлияли события в Ярославской области. Они стали лакмусом, характеризующим состояние всей системы власти в стране. Коррумпированная власть не способна к созиданию и эволюции. Она превращается в паразита со звучным названием на теле общества. Как капиталист, обладая исключительными правами на средства производства, эксплуатирует человеческий труд, так и нынешняя власть, контролируя масс-медиа и правоохранительную систему, эксплуатирует электорат. Мы сами отдаём ей право творить беззаконие, удовлетворяясь сказочными обещаниями и веря в потоки лжи.

 

По результатам этих выборов во мне умер консервативный государственник и родился социалист-революционер.