В связи со столетием прихода к власти большевиков развернулась новая волна дискуссии по поводу известных событий нашей истории. Задается множество вопросов. Какое название наиболее точное для описания произошедшего? Были ли альтернативы? Можно ли было избежать трагического развития ситуации?

Современная историография события 1917 года рассматривает как единый революционный процесс. Что в принципе верно. Потому что одно событие приводило к другому. Все факты были взаимосвязаны и имели последовательную связь между собой. В то же время не все так однозначно. Например, приход к власти большевиков многие называют революцией, другие переворотом, третьи контрреволюцией.

Настоящей революцией был Февраль. Как любая революция она вспыхнула внезапно. Неожиданно для всех, в том числе «главного революционера» Владимира Ленина, который за несколько недель до падения самодержавия на встрече с молодыми партийцами заявил, вы молодые, доживете до этого дня, а мы. пожилые, уже нет.

А вот Октябрь произошел уже не неожиданно. Это не революция. Трудно дать точное определение.

Россия закономерно пошла по пути тоталитаризма. Не могла в принципе пойти по другому. Причина не в большевиках, не в Ленине, и не в Сталине. А в самой парадигме общественно-политического развития имперского самодержавного государства. В низкой политической культуре российского народа, в отсутствии демократической традиции, в единовластии. При любом раскладе тоталитаризм был неизбежен. Просто фамилии тиранов звучали бы иначе. Временное правительство пало, потому что оно действовало демократическими методами, относительно демократическими. Большевики удержались, потому действовали самодержавными методами.

В любом случае произошел бы раскол на умеренных и радикалов, и неизбежно победили бы радикалы. Если бы не было партии большевиков, радикальную нишу заняла бы другая организация. Учредительное собрание, если бы оно пришло к власти, превратилось бы в Конвент с тираном во главе и с расколом на якобинцев и жирондистов, причем с полной ликвидацией одними других.

И даже если бы в гражданской войне победили белые, это ровным счетом ничего не изменило бы. Началась бы междоусобица среди победителей,  лидеров белого движения. И победил бы в этой борьбе скорее всего не кто-нибудь из известных генералов, Колчак, Деникин, Юденич, а совершенно другой человек, мастер внутриаппаратной борьбы. Одно дело фронтовики, а в новых условиях более успешны люди иного качества. При этом то, что произошло в 37-м, вряд ли удалось бы избежать. Жесткость борьбы за абсолютную власть предполагает чрезвычайные средства. Исток массовых репрессий лежит в глубинном мифе сознания российского народа о «добром царе и плохих боярах». Царем воспринимался Сталин, а боярами все остальные. Теперешняя политика Путина по зачистке губернаторского корпуса – реинкарнация этого мифа на в новых исторических условиях. Царь Путин как бы хороший, он ни в чем не виноват, а бояре-губернаторы плохие, во всем виноваты. Это сидит в глубинном подсознании широких масс, подпитывалось веками.

Политические процессы в любой стране конфликтогенны. Даже в демократическом мире. А в странах авторитаризма, куда входит Россия, конфликтность гораздо выше. Отсюда трагичность отечественной истории. Империя всякий раз при своем восстановлении запрограммирована на централизацию с элементами тирании.

Авторитаризм и тоталитаризм – это закономерная колея России. Пока она империя – демократия невозможна.

Тоталитаризм возник в 20-м веке и затронул многие страны, Италию, Германию, Испанию. Это явление периода индустриализации и модернизации, вызвано кризисом развития, когда резкие изменения спровоцировали шоковые настроения миллионов людей. Это стало благодатной почвой для возникновения жестких режимов, демократизация дала сбой. Процессы в СССР были еще жестче. Точно так же и причина путинского авторитаризма с элементами тоталитаризма в реакции на нестабильность и хаос 90-х годов.

Интересный и важный штрих: режимы и Николая Второго и Керенского пали, когда они сами находились в отъезде, вне Петрограда. Самый благоприятный момент для переворота. Если бы оставались в столице, возможно смогли бы удержать власть. Хотя со временем их бы все равно свергли без всяких вариантов. Путину вроде бы пока не угрожает участь этих бедалаг, но риски все же существуют. Чем более централизованная политическая система, тем внезапнее ее крах. Стоит ли ему увлекаться поездками, особенно в дальние страны?!