Дэвида Схиммельпенника ван дер Ойе интересует дальневосточная политика России времён молодого Николая II в связи с точками зрения влиятельных персон той России относительно этой политики.

Политику вершат люди, поэтому проблема политического сознания, элитарного и массового, будет предельно актуальна, пока политика вообще существует.

Автор совершенно верно подмечает ипостаси Востока в Российском сознании образованных людей столетней давности – область колонизации, поиск своих исторических корней, источник угрозы в память о монгольском нашествии и поиск своих исторических корней. Правда, ничего не говорится об отношении к Востоку основной массы населения тогдашней России – многомиллионного неграмотного российского крестьянства (вероятно, этим отношением было полное безразличие), но автор разбирает взгляды тех личностей и социальных групп, которые влияли на политику России на Востоке, а крестьянство никакого отношения к выработке этой политики не имело. Ему предоставили лишь право подыхать на сопках Манчжурии за непонятные себе интересы.

Исследователь по большей части ищет причины того, почему Россия тогда в этом вопросе вела себя так, а не иначе. Автор отлично показывает идеологические дебаты в Российской элите относительно Восточной политики по ходу проведения этой политики при молодом Николае II, когда восторжествовала точка зрения о возможности и выгодности военного проникновения на Дальний Восток, почему и каким образом сформировался миф о потенциальном Дальневосточном величии Российской Монархии, как отброшены идеи самоограничения для сосредоточения на европейской политике, исключительно мирного проникновения на эту территорию. Отдельные личности и политические группы интересов всегда стремятся к достижению какой-либо цели, потому что у них есть для этого стремления мотивы. Интересующемуся политикой всегда полезно и занимательно проследить за зарождением этих мотивов и целей, а также за борьбой по их претворению в жизнь, так как в политике эти процессы никогда не прекращаются.

Описание событий лишний раз свидетельствует о подчинённости идеалов людей их интересам, а идеологий – конкретным обстоятельствам политики. Ниже показано, что все точки зрения на тогдашние дальневосточные дела вытекают из реальных фактов, которые их сторонники имели возможность наблюдать и анализировать. Все описываемые сторонники различных точек зрения на Дальневосточный вопрос связывали торжество своей точки зрения со своими карьерными перспективами (кроме разве что “восточников”, слабо связанных с государственным аппаратом и деловыми кругами – для них политика была игрой ума, в которой они даже при осознании полной ошибочности своей точки зрения много не проигрывали и не проиграли). Хотя в данном случае, с учётом других политических факторов, получилось так, что проиграли все спорящие.

Колебания в дальневосточной политике России закономерно объясняются автором тем, какая точка зрения или комбинация описанных точек зрения в какое время в силу действия каких факторов преобладала. Однако нужно отметить никогда не отступающее имперское мышление правящей бюрократии, которое почти никогда не давало России с выгодой отступить (Крымская война и связанное с ней унижение уже всем позабылись). Именно агрессивные инстинкты русской политики в решающий момент выходили на первый план, а умеренные голоса замолкали, лишь задним числом клеймя действия “партии войны”. Оно и понятно – кому хочется идти против господствующего придворного течения. Заграничные территории приобретаются и отпадают, а высокое положение в государственном аппарате нужно сохранять.

Точки зрения сторонников различных направлений описаны Схиммельпенником практически исчерпывающе. Показано, как складывались эти точки зрения в умах их выразителей, какие общие идеи (колониализм, милитаризм, евразийство, страх перед “азиатчиной”) влияли на эти точки зрения. Показано также (пусть автор на этом отдельно не останавливается) какие социальные группы за какой точкой зрения стояли (военные и часть дельцов – за силовой подход, другая часть дельцов – за мирное проникновение, восточничество тогда волновала только кучку рафинированных интеллектуалов, то же самое можно сказать и о невмешательстве японо-китайские дела – даже дипломаты не поддержали логичную аргументацию генерала Куропаткина). Зная вес этих социальных групп в тогдашней российской элите, совершенно не удивляешься торжеству милитаристской точки зрения.

Ретроспективно оценивая все изложенные в книге точки зрения действовавших тогда лиц в Восточной политике России, понимаешь, кто и почему был прав, а кто и почему заблуждался.

Михаил Пржевальский совершенно справедливо писал о военной и культурной отсталости Китая от России, делающей успех агрессии последней вполне возможным. Но он не учёл возможности быстрой военной модернизации Японии и совершенно не просчитывал возможность столкновения с этим усиливавшимся потенциальным противником России. Да и возможность превращения дальневосточного военного конфликта в европейский с участием России, так беспокоившая Витте и Куропаткина, осталась вне его поля зрения (справедливости ради, когда восточная политика России в 1890–е годы активизировалась, Пржевальский уже лежал в могиле. Но все недостатки его образа мысли переняла в то время экспансионистская группировка при царском дворе).

Эраст Ухтомский и “восточники” не менее убедительно доказывали схожесть забитости и рабского образа мыслей (именно это они имели ввиду под “восточной духовностью”) китайского крестьянина крестьянину русскому, что облегчало процесс подчинения китайского народа русскому царю. Но вот незадача – в силу прославляемой “восточниками” политической пассивности азиатам никакого активного стремления войти в подчинение русскому царю они не выказывали. Царской Администрации приходилось иметь дело исключительно с китайским правительством, которое добровольно не под чьё иго не стремилась, а над духовным родством русских и китайцев всласть бы посмеялась, если вообще что-то знало об этой модной петербургской теории.

Сергей Витте был совершенно прав в своём антимилитаристском пафосе. Но и результаты лелеемого им “мирного проникновения” неизбежно влекли и привлекли к столкновениям с другими державами, имеющими интересы в Китае. Столкнувшись с насильственным отпором, русское проникновение в Китай либо переставало быть проникновением, либо переставало быть мирным. Да и вообще, как совершенно верно писали оппоненты Витте в его же время, железнодорожный путь между Востоком и Западом не мог сравниться в экономической выгодности с морским путём через Суэц. Огромные экономические выгоды восточной экспансии оставались только в голове Витте, карманах некоторых крупных сановников и более нигде. А вот издержки воплотились в огромные убытки и горы трупов.

И лишь Алексей Куропаткин в предостережении своей “жёлтой угрозе” оказался совершенно прав. Царизм слишком поздно убедился, что его наполеоновские планы на Дальнем Востоке совершенно не нужны большинству населения, а попытка претворения их в жизнь , используя ресурсы этого общества, ещё сильнее подорвёт популярность и устойчивость режима.

 Анализы этой проблематики, на первый взгляд  далёкие от современных проблем, на самом деле являются ценнейшей пищей для размышления человека, интересующегося политическим анализом. Все факторы, которые анализировали тогдашние политические умы (военная мощь государств, система дипломатических и военных союзов, устойчивость и спаянность этих союзов, настроения населения, мера способности этого населения в соответствии со своими настроениями влиять на политику государств, причины для определённых политических и социальных групп поддерживать какую-либо политическую позицию или не занимать никакой политической позиции, ресурсы этих групп, позволяющие или не позволяющие добиться поставленных перед собой целей, перспективность экономических проектов как в умах людей, принимающих политические решения) остаются в силе сейчас. Эта книга – великолепный учебник вполне современной политики, причём не только внешней – он применим к политическому анализу практически в любой ситуации! Эта книга действительно может научить принимать вас верные решения, опираясь на реальные обстоятельства и отбрасывая химеры и прожекты, ведущие к тяжёлым политическим неудачам (мышление Николая II – вообще кладезь уроков, как мыслить и поступать политику нельзя никогда и не в коем случае). Разбор подобных ситуаций давно минувших дней – отличное упражнение для политического ума.