23. Свобода ошибочна постоянно. И это надо как-то попытаться принять, может быть даже скорректировать свои ожидания от идеальной свободы. Т.е. ошибка находится себе свободу как основу и ошибка становится основой для свободы. Ошибочное, врученное нам, мы принимаем только в рамках свободы. Нас нечто конструировало, в виде большой ошибочной модели и это было возможно в рамках упущенной возможности, которая по сути и есть свобода. Но эта упущенная возможность в виде свободы случается только внутри нас, потому мы себе эту упущенность можем позволить. Наруже все много хуже. Упущенное смоделировало в рамках свободы и позволило свободе случится, но тут же потребовало для себя рабства, тем было отсечено откровение снаружи, хотя изнутри это откровение вполне себе возможно. 

24. И вот тут возникает один важный парадокс для понимания свободы. Рабство как бы запрещает нам действие, запрещает нам достоверное. Граница, все только в рамках границы. И любая случайность, рождающая хоть какую-то открытость, как случайное в смысле внезапного, тут же оказывается свободой. "В открытом поведении простое сущее". Может быть именно поэтому можно говорить, что свобода - это единственный путь творения. Миф все равно порабощает, все равно ограничивает и случайно возникшая открытость создает бреш, куда под условием свободы вырывается то, что мы считаем достоверным в этот момент и сущим. Но сам этот прорыв и есть, по настоящему свобода, как процесс. Не большой, короткий, может быть даже случайный, но настоящий по достоверности в рамках случайно возникшей свободы. Да, связь очень простая и тем все это более удивительно. Можно даже попытаться взглянуть на это через простоту связи и что-то еще там разглядеть, но пока мне этого не удалось.

25. Тут может не хватать, очень нехватать честности в восприятие происходящего. Мы обязаны все это уводить в миф, что бы не свихнутся от чуда сотворения сущего. Либо у нас будет еще одни выход, через честное признание случайности достоверного и честного восприятия случайности свободы. Иного пути нет. Честность к восприятию, честность к познанию. Даже если этого почти невозможно и миф нас все равно подчинит. Честность как невозможное для достоверного вообще. Хайдегер говорит о возможности через честное "перенести назад к беспонятийности обнаружения и раскрытия сущего". Я бы опасался говорить о возврате, это едвали похоже на возврат, скорее мы можем говорить о зеркале, где застыло наше же изображение в виде фотографии и мы вдруг вглядываемся в собственные глаза и понимаем, что это вдруг случилось как зеркало. Но это мгновенное состояние. Мы можем как бы своим состояние оживить умерший фрагмент вчера. Превратить фотографию в зеркало. Но что мы там увидим?

26. А увидим мы всего навсего "отступление перед сущим". Хайдегер дальше пишет: "оно открылось в том, что оно есть и каково оно есть". И этот момент, по сути, и есть достоверное. Но потом мы как бы очнемся и поймем, что мы стоим перед мертвым вчера и нам надо успокоится и сосредоточится, а не обманывать себя. Это двойственное положение достоверного, которое нас легко обманывает и самим моментом обретения вгоняет нас в обман. Попробую это объяснить. Как только я понимаю свои переживания, тут же они теряются проваливаясь в эквивалент, который девальвирован посути своей эквивалентности. И заслуга девальвации в упрощении, которого не может не быть потому что происходит акт творения, акт дела, который подвешен на упрощении.

Оригинал