Американцы сделали свой выбор. А такое впечатление, что его сделали мы. Яровая сияет как медный пятак, Жириновский доволен, Медведев ухмыляется, да и сам Царь не выглядит удрученным. Праздник в Думе, ну, сейчас санкции отменят.
Не понятно, только где сейчас врага взять, кого назначить, чтобы было на кого тявкать. Дороги-то, вряд ли будут лучше, зарплатам тоже неоткуда вырасти, а где взять новый громоотвод?
Ток-шоу по телевизору какие-то, вдруг стали не острые, меньше стали собачиться избранники народа. Идеологию, вот предложили ввести, нашу российскую. Ничего, что прямой запрет в Конституции, наши депутаты таких книжек не читывали.
Сериалы опять же скучные какие-то. Вот про богему 60-х на первом. Название интересное «Таинственная страсть». Правда, больше чем на 15 минут меня не хватило, про Трампа с Хилари сериал интересней был.
А враги? Врагов мы себе найдем новых. Помидорами не отделаются. Вон, пятая колонна зашевелилась, говорят, что у нас выбора такого нет, как в штатах. А зачем нам, скажите выбор? Вдруг возьмем, да выберем себе кого-нибудь несистемного, Навального, например, или Хилари. Нет уж, выбор у нас есть, просто нам другого не надо.
А так все нормально, маятник качнулся в другую сторону, масть пошла, сейчас заживем!
ТАИНСТВЕННАЯ СТРАСТЬ
Прошу небес, минуй меня зараза –
Сливать стихи в глубины унитаза,
Мочиться ими в зал, на сцене стоя –
Любимый трюк вчерашнего героя.
Поэт живым бывает редко понят,
И этот, как дерьмо, нигде не тонет,
Как Михалков, ни в чем непотопляем,
Мы его в школе проходили, знаем.
Он видел современников подальше,
Знал цену бриллиантам чистой фальши,
Хотя бы щель для искреннего слова,
Пусть нет небесного, так хоть чуть-чуть земного,
Но на засов захлопнута душонка,
Все ясно – сильно битый мужичонка.
Какой порыв, какая буря страсти!
Полковник не признал в дежурной части,
Заставил ждать в толпе с простым народом,
Там, где всегда шнырял он черным ходом.
Игра ума, фантазия живая
В поэме под названием «Докладная».
Качнулась власть, царь выронил державу,
Он тут, как тут, святой поборник права,
В притихший зал, целуясь с микрофоном,
Завыла б***** своим оральным стоном.
Ори, ори, священная корова,
Ведь все орут, кому Бог не дал Слово.
Чужих полей хлеба полны и тучны,
С врагами, вдруг, мы стали неразлучны,
Исчезли враз ревнители свободы,
У них не здесь дома и огороды.
И наш герой теперь вещает где-то,
Напялив ризу русского поэта,
Сбывает барахлишко крупным оптом,
Ведь этот путь давно уже протоптан –
Чтобы подарок выдали в Стокгольме,
Надо в своей нагадить колокольне.
Пока страну лелеет КГБшник,
Певцу Лубянки есть всегда скворешник.
И снова бьется лживец оголтело,
Нескладное свое бросает тело,
Рывком, из под небес на амбразуру,
Из Штатов в русскую литературу.
Все хочет погрузиться, да не знает,
Забыл, наверно, что всегда всплывает.
Он лезет к музе, как к наседке кочет,
Она ведь женщина и отдаваться хочет,
Потом блюет стихами с перепоя,
Прошу небес – минуй меня такое.
В.Рылов