Аудитория уже не очень замечает, на какой виток скандалов, связанных с принятием допингов, выходит отечественный спорт. Всё не выглядит неожиданным. По крайней мере, по причине того, что в международном контексте огромную роль играет нарастающее ощущение «ненормальности» России, которое в последнее время становится повсеместным и вездесущим. Период, когда к стране относились как к успешно развивающейся экономике, ответственному члену международного сообщества, пытающемуся вырастить демократические институты, бесповоротно остался в прошлом. Но разговор сегодня не непосредственно об этом, а о том, как мельдоний, в самом широком смысле этого слова, проник и распространился в общественно-политической ткани.
Эксперты говорят, что национальная экономика «так и не слезла с нефтесырьевой иглы». Медиа констатируют, что «подсадка» на утечку мозгов и капиталов не исчезает – умные и успешные стремятся вывезти за внешний контур беспредела, авось и халявы практически все свои ликвидные активы. То, что остаётся, далеко не всегда может реально конкурировать с импортным и зарубежным. Именно в таких обстоятельствах и возникает спрос на мельдоний.
Да, препарат используют миллионы соотечественников. Он помогает работать сердцу в ситуации повышенных нагрузок. Но международные спортивные организации признали его допингом и запретили. И суть дела здесь заключается не в том, что его можно купить в аптеке, а в ряде случает он реально помогает нуждающемуся. Суть дела заключается в том, что мельдоний создаёт у спортсмена преимущество перед теми, кто его не принимает. Соревнующиеся оказываются в неравных условиях.
Так и с майскими праймериз партии власти. Желая получить мельдониевое преимущество перед теми, кто воздерживается от приёма «препарата», некоторые кандидаты на партийное выдвижение для участи в сентябрьских выборах практически открыто задействовали нехорошие, но пока не запрещённые допинги.
И базовая проблема находится не в плоскости того, что поступающие нечестно политики-спортсмены не понимают, что демократия – это устойчивые правила и прозрачные процедуры, и любые нововведения устанавливаются на долгое время, так чтобы никому не пришло в голову отменить партийные праймериз просто потому, что их итог кого-то не устраивает.
Мельдониевые скандалы на праймериз порождаются фундаментальным отношением большинства представителей политического класса к любым правилам. Формальным и неформальным. Установленным государством и принятым в повседневных практиках. Полностью институционализированным и ещё только оформляющимся. Эти самые политики-спортсмены полагают, что честность – это уходящий в прошлое рудимент, принципиальный человек – это лох, а в конечном счёте побеждает и становится успешным тот, кто окажется более умелым шулером, чем остальные игроки. Такой подход, однако, хорош для решения одной частной задачи, и он тем более эффективен, чем реже применяется. Однако в случае, если подобное отношение становится единственно допустимым, то проблемы – в политике, в экономике, в спорте – не заставляют себя долго