Продолжаем выставлять мнения экспертов, выступавших в рамках международного семинара «Трансграничные возможности информационного сотрудничества и обмена независимых информационных сообществ журналистов и блогеров в противодействии неправдивой информации».

Ниже приведены отрывки из беседы с Натальей Черныш, доктором социологических наук, профессором, заведующей кафедрой истории и теории социологии Львовского национального университета имени Ивана Франко.

 

 

О происходящем на Донбассе  

Оборудование тех заводов, которые были на Донбассе, просто разрезают автогеном и вывозят как металлолом. Это такое устаревшее [оборудование] в России, а высоко технологические предприятия уже давно вывезены в Россию. И сейчас эти оккупированные области — это лунный пейзаж. У меня есть двое студентов, приехавших из Донецка. Одна из них рассказывала. Я ее спросила: что вы такая бледненькая? Она ответила, что четыре месяца просидела в подвале. Видели бы вы этих людей, видели бы вы их глаза! Девушка решила доучиться здесь, но сейчас она болеет, потому что четыре месяца в подвале, а это были осень и зима, сложно пережить.

Люди там [в оккупированных областях] видят, кто к ним приезжает. Как оружие ставят возле детских садиков и школ, стреляют и быстренько уезжают, чтобы украинцы ответили по этим позициям. Я не идеализирую украинскую сторону. Но я хочу сказать, что сейчас жить в Донбассе и что-то там делать нельзя. Если у тебя бизнес, то придут и заберут. Если у тебя машина, то вот Копняка, водителя, [взяли] за волосы:«Пошел! Машина моя». Тот: «Как? Чего?» Ему в ответ: «А что ты хотел?»

Кто там может выжить? Пенсионерам там живется более-менее, поскольку они совершают челночные поездки. Они ухитряются получать две пенсии: одну от Украины, вторую — от ДНР и ЛНР. Вот поедут они на территорию Украины, возьмут пенсию, которая накопилась за полгода, и возвращаются.

Я не знаю сколько и чего понадобится на восстановление этого [региона]. Основная причина, по которой Россия не захочет забирать Донбасс — это колоссальные деньги, которые туда надо вбухать, если туда вернутся люди. А где давать работу? Шахты… Вот еще беда, ведь будет и экологическая катастрофа, шахты разбомблены и уничтожены, а это означает только затопление, реставрировать их невозможно. Представьте себе: на три-четыре километра откачивать воду с глубины, это все уже пошло в пласты. Тяжелейшая ситуация.

Я не знаю, кто туда может вернуться, видя беззаконие и постоянную опасность, обстрелы и бомбардировки, отсутствие работы. Ситуация сложная.

 

О разнице в менталитетах

Знаете ли вы статью Костомарова 1861 года «Две русские народности»? Я нашла ее только в Канаде, ее и в Украине не печатают. Костомаров издал свою работу, когда отменили крепостное право, в ней он писал о россиянах и украинцах. И он отметил восемь отличий. Очевидно, ментально мы не совсем одинаковы, если еще в 1861 году, задолго до СССР, в период существования Российской империи уже эти отличия были заметны. Вы до сих пор говорите «Мы едем на Украину». Костомаров приводит пример, как говорят о муже и жене. Украинец скажет: «Я одружився з...» («Я женился с...»), а россиянин скажет «Я женился на...». «На» — это вертикаль, женщина — человек второго сорта. А в Украине «с», то есть, как с равной.

Украинские историки, типа Грушевского, на фактах показывают, что в Украине люди не знали общин, здесь были индивидуальные собственники земель, а коллективизацию делали для того, чтобы уничтожить украинских крестьян, которых было очень много. И когда Черчилль спросил Сталина «Во сколько же вам обошлась коллективизация?». Сталин ответил: «Десять миллионов». Это индивидуальных господарей, то есть хозяев. Господарь — тот, у кого была земля, на которой человек вел свое хозяйство, не завися ни от райкома, ни от обкома. Это не было общинное устройство, где все были повязаны одной порукой, а над ними был помещик, добрый или злой. Наказали только Салтычиху [при Екатерине II], но сколько их было таких.

Мифы и стереотипы о том, что мы совершенно одинаковы — это преувеличение. Но у нас есть много общего. СССР сработал прекрасно за свои 73 года. Посмотрите, откуда во Львове вдруг взялось 10% россиян. При Сталине еще здесь был Львовский автомобильный завод, детали на который шли с 600 предприятий из всех концов Советского Союза. Люди перемещались и перемешивались — «Наш адрес — не дом и не улица, наш адрес — Советский Союз». Это 73 года вбивали. Да немцы после 40 лет еле очухались, чтобы воссоединиться нормально, хотя до сих пор там есть OstАльгия — ностальгия по Востоку. Восточные немцы до сих пор скучают по социализму, Эрику Хонекеру, когда образование и медицина были бесплатны. У нас в Украине часть людей скучает по Януковичу, вспоминая, как доллар был по 8, а не по 25 гривен, такие найдутся даже во Львове.

Мне кажется, что сильное отличие украинцев все-таки есть. Почему наше общественное устройство начиналось не с патриархата, а с матриархата? Почему в Украине среди христиан распространен не культ Иисуса Христа, а Божьей матери? Почему у вас чоловик (мужчина) — голова (главный), а у нас — жинка (женщина).

 

***

И напоследок. Что нужно сделать, чтобы увидеть украинское телевидение? Намазать антенну салом.