На излете студенческих лет нас отправили в военный лагерь для завершения обучения на военной кафедре. Мы ехали в поезде, пили водку, дурачились. Целая сотня безответственных парней, равных друг другу. И вот мы прибыли в воинскую часть, где один из нас вдруг был назначен старшиной роты, а некоторые -сержантами. И почти моментально мы стали бесконечно неравными. А старшина, еще вчера милейший парень, вдруг оказался близким к идеальному типу скотины-тюремщика. Волшебной палочкой, которая мгновенно преобразила личность, стала лычка на погонах. В первый же день моя шутка в его адрес обернулось чисткой полов в казарме с помощью гвоздя. Мы были бесконечно неравны, поскольку за ним с этого дня стояли воинские уставы и законы государства, дававшие ему огромные права (когда не было офицеров, он становился царем роты), а меня лишавшие почти всех прав, кроме почетного права выполнять приказы.
Поскольку лычка ничуть не сказалась на моем отношении к нему и армейским порядкам, то наряд вне очереди стал моим регулярным занятием. Но это мне казалось более достойным, чем серьезно относиться к придурку с лычкой как к чему-то достойному уважения. Для меня это был очень поучительный армейский экперимент.
После двухмесячных военных лагерей я уже ничуть не удивлялся, слыша рассказы о дедовщине, читая о садизме охранников и следователей СС и НКВД. Логика трансформации личности, вдруг влезшей в кресло, наделенное властными полномочиями, для меня прояснилась до пугающей прозрачности.
Гораздо позже я узнал, что нечто похожее было огранизовано в Стэнфордском университете, правда, уже в качестве научного эксперимента, получившего всемирную известность.
Приложение
СТЭНФОРДСКИЙ ТЮРЕМНЫЙ ЭКСПЕРИМЕНТ Ф.ЗИМБАРДО
ЭКСПЕРИМЕНТ МИЛГРЕМА: ПОСЛУШАНИЕ