Подписано соглашение по Сирии между США и Россией. Оно предусматривает прекращение огня между правительственными войсками и легитимной вооруженной оппозицией. В то же время борьба с ИГИЛ-ом (запрещенная в РФ экстремистская организация – прим.ред.), Джебхат-ан-Нусрой и другими группировками, признанными Совбезом ООН террористическими, будет продолжаться.
В чью пользу это соглашение, кто больше выиграет, кто проиграет? Все зависит от того, как будут реализоваться договоренности. Запад относится к ИГИЛ-у (запрещенной в России и ООН-ом организации) как к террористической, в то же время поддерживает антиасадовские вооружение группировки поддерживает, которые для России и Асада являются врагами.
Расчет Путина – вывести России из международной изоляции из-за аннексии Крыма и войны на Донбассе, добиться снятия санкции, вступление в клуб привилегированных стран мира, быть наравне со всеми уважаемыми. Несомненно это главная причина того, почему Кремль пошел на подписание соглашения о перемирии. Другая причина: не удалось разгромить оппозицию, несмотря на массированные бомбардировки с воздуха, наступление сирийской армии в союзе с иранцами и с ливанской Хезболлой, более того с участием российских «советников». Пять месяцев фактического топтания на месте. Отступление боевиков носило тактических характер, чтобы уходить из-под обстрелов. В их действиях усилился акцент на партизанские действия, в ходе одного из которых был убит российский «советник".
В общем, Кремль подписал соглашение вот по каким основаниям:
1. Не удалось одержать решающей победы в лобовой атаке, теперь возможна попытка победить окольными путями. Если доминирующая военная сила начинает переговоры, значит нет победы, при сокрушительной победе не садятся за стол переговоров.
2. Россию критикуют за неизбирательные бомбардировки, в результате которых гибли мирные жители, увеличивалось количество беженцев, и чтобы избавиться от этих обвинений и было подписано соглашение.
3. имитировать миролюбие ради политических дивидендов, повлиять на западное сообщество в плане убедить отменить санкции, активизировать там прокремлевское лобби.
4. пытаться перетянуть на свою сторону часть вооруженной оппозиции, расколоть их на более примиримых и менее, как говорит старая колониальная формула политики «разделяй и властвуй», а войну продолжать внося в нее коррективы, бомбить при этом заявляя, что бомбежек нет, или обосновать ее борьбой с терроризмом.
Перемирие – это все-таки не мир. Оно временное, оно не разрешает противоречия, а лишь переводит конфликт в новое состояние, на другой уровень, на менее интенсивный, но не менее острый, и более продолжительный и вялотекущий. Вряд ли прекратятся бои даже с теми, кто не причислен к террористическим группировкам. Все это напоминает политику «национального примирения» в Афганистане в период советской интервенции и перемирия в Чечне в 1995-96 годы. Точно также полевые командиры подписывали перед телекамерой бумаги, ну а ситуацию в корне не разрешало. Большинство внешне соблюдало условия соглашения, а радикалы всякий раз срывали. Война вспыхивала вновь.
Уверен, соглашение будет носить имитационный характер. В этом не сомневаюсь, потому что в России все имитационное, имитационная демократия, имитационные выборы, имитационная конкуренция партий, имитационные институты государства, имитационная борьба с коррупцией. И перемирие скорее всего тоже будет имитационным. Пример Донбасса, – яркое свидетельство, сколько договоренностей там ни подписывалось, все нарушались. Сейчас ситуация на юго-востоке Украины слегка стабилизировалась не благодаря, а вопреки, -- лишь потому что Путин решил избежать войны сразу два фронта. Просто Сирия оттеснила на второй план Украину. Прокремлевский политолог Леонтьев прямо озвучил: Сирия важнее, если победим там, победим и на Украине.
Писалось уже не раз, победить в такой войне невозможно. Это напоминает стрельбу из пушек по воробьям, когда централизованная военная сила, используя тяжелое вооружение, тяжелую технику, плюс ко всему авиацию, ведет боевые действия против сил, борющихся преимущественно партизанскими методами. Армия может контролировать только крупные узлы, коммуникации, объекты, но будет получать удары с тыла. Если такая война затянется, то приведет армию к разложению, разложится и система власти. Хотя система власти Асада уже разлагается, если он заявляет, что Россия должна защищать свои интересы в Сирии, не сама Сирия у себя. Что это за правитель!?
В такой войне, в которой участвует централизованная политическая сила, которая доминирует и наступает, нужно либо победить, либо уходить. Причем победить убедительно, сокрушительно. А перемирие – что-то вроде полупобеды-полупоражения, которое при затяжном процессе неизбежно выльется в поражение со всеми последствиями. Победа должна быть однозначной, разгромной. Причем не только чисто военная, но и политическая и морально-идеологическая в первую очередь. Ее нет. Победа только тогда победа, когда она имеет политическую основу. Без политической победы чисто военные успехи оборачиваются поражением. Когда даже военных удач нет. Наступление асадовских войск не дало ощутимого результата. Было преимущественно выдавливание оппозиции из населенных пунктов. Боевики просачивались в тыл войск. Происходили и контрнаступления.
Национальным интересам России война в Сирии не отвечает. С каждым днем это становится все очевиднее. Кампания длится уже пять месяцев. Есть погибшие, официально признано таковых четыре человека, но нет сомнения, что реальное число жертв тщательно скрывается, их гораздо больше. Бомбардировки позиций боевиков все менее малоэффективны. Линия фронта после наступательных действий правительственной армии превратилась в слоеный пирог, поэтому использование массивных бомб и коврового бомбометания не дает должного результата.
Нам говорят, что Россия должна воевать в Сирии, чтобы террористы не пришли к нам и что если уйдем, они усилятся и придут сюда. Это уловка. Почему тогда афганские моджахеды не пришли в СССР? Нам говорят, в Сирии воюет много выходцев с России. Я считаю, что для борьбы с терроризмом нужно прежде всего обеспечивать безопасность внутри своей страны, на вокзалах, аэропортах, в местах массового скопления людей, вводить жесткий пограничный контроль, чтобы преградить дорогу экстремистам. А не влезать в далекие страны и проводить там тактику «выжженной земли". Бомбардировка, скажем, Алеппо – к борьбе с терроризмом не имеет никакого отношения. Кровавая вакханалия, в результате которой гибнут тысячи мирных граждан, а миллионы стали беженцами, нам не нужна. Бомбардировка Алеппо нужна Путину для реализации его глобальных амбиций, планов мирового господства.
Считаю, что авантюру надо сворачивать. В условиях, когда в России экономический кризис, тратить деньги на амбиции политиков преступно. Разные источники приводят разные цифры расходов на войну, в любом случае речь идет миллиардах долларов.
Россия все больше увязает в Сирии. Перемирие – еще один этап увязания. Интересы народа и власти расходятся. Россиянам война не нужна. А власть и лично Путин уходить не могут. Для Путина уход из Сирии приведет к уходу из власти вообще, потере этой власти.