Кровавая история заселения и освоения Урала
Перед приходом русских по склонам Уральских гор жили те инородцы, какие и сейчас уцелели там – самоеды и остяки на Севере, вогулы, зыряне и пермяки в северной и средней части Урала, башкиры в южном Урале.
Эти народы, кроме самоедов, финны.
К Уралу финны придвинулись со стороны Азии, постепенно переселились на гребни его, расселялись все дальше и дальше, постепенно дробясь на племена, которые понемногу становились чуждыми друг другу.
Одни из них, как пермь, рано стали земледельцами, тогда как на севере их родичи жили жизнью бродячих охотников.
В глухую страну суровых и диких гор изредка заходили купцы за ценным товаром – мехами северных лесных зверей, которые они свозили в знаменитый город Болгары на Волге. Здесь, на торжище, встречались люди восточных, западных и северных стран. Отсюда, должно быть, эти полудикие люди приносили к себе домой серебряные блюда с персидской резьбой, кувшины и серебряные монеты для подвесок женам и сестрам, какие находят теперь в пермских кладах.
Должно быть, понемногу, местным жителям становилось тесно.
Около времени, когда еще существовали Болгарское и Хазарское царства, и только что зачиналось русского государство, отсюда, с Уральских гор, ушла ЮГРА, дикий народ, родичи вогул. Добравшись в своих скитаниях до степей среднего Дуная, они превратились в ВЕНГРОВ и давным-давно забыли свою глухую родину.
Первыми заглянули в глухие Уральские дебри НОВГОРОДЦЫ.
«Отроки» какого-то новгородца Горяты Роговича забрались сюда по Вычегде. Вольница новгородская отбирала у лесных жителей северной России дорогую пушнину и везла ее на торг Великого Новгорода. Они стали являться все чаще и чаще. Скоро на Вычегде, как и по Северной Двине, уселись новгородские поселения – городки.
Кроме пушнины, новой пахотной земли и простора, в этих краях нашелся в земле еще один клад – СОЛЬ. По всей северной России под землей лежат пласты, богатые СОЛЬЮ. Во многих местах подземные воды выходят наружу СОЛЯНЫМИ ключами. Новгородцы первые придумали способы выварки СОЛИ из ключей.
В эпоху, когда великие московские князья сокрушили Великий Новгород – подорвали его торговлю, усмирили гордыню, многие новгородцы стали выселяться в эту СОЛЬ-ВЫЧЕГОДСКУЮ и именно солепромышленники, так как все новгородские солеварни Иван III отобрал в казну.
В числе этих выходцев были Дубровины, Губины, Беляевы и Строгановы.
Эти богатые купцы и бояре предпочли не спорить с Москвой, а лучше бить челом и выпросить себе «великие и богатые милости» в виде «пустых» земель по Вычегде, где и расширили солеварение.
Известно, как плохо жилось простонародью в древней Руси. Утеснения всякого рода окружали его со всех сторон: от казны, от воевод и приказных, а больше всего от людей именитых, богатых, уже клонивших дело к закрепощению.
Русский человек не придумал способов сопротивляться этим насилиям. Он просто уходил подальше, пока было место.
И вот с Вычегды такие охочие люди из новгородских поселенцев перебрались на Вятку и Каму, предпочитая лучше страдать от набегов диких черемисов и вогуличей, чем гнуть выю перед боярами и богачами.
Эти вольные колонисты первые усеяли своими редкими деревнями берега Верхней Камы. Они и здесь открыли богатые СОЛЯНЫЕ ключи и положили начало русскому населению «Перми Великой», области, имевшей своим центром нынешний город Чердынь.
Следом за ними потянулись и большие люди.
Едва Пермская земля стала заселяться и распространились вести о разработке СОЛИ, «СОЛИ КАМСКОЙ», как уже на месте появляются будущие «именитые» люди СТРОГАНОВЫ (1).
При своем богатстве, родстве и связях им ничего не стоило зажать в свои руки всю эту окраину, которая вместе с другими землями, колонизированными новгородцами, отошли к Москве.
Пожалованные от великого князя «лесом диким да солью Качаловской» на Вычегде, они стремились закрепить за собой таким же пожалованием «пустопорожние» земли вниз от Чердыни по Каме. Земель, которые, на самом деле, уже начали заселяться, по мере того как расширение Московского княжества с покорением Казани доставляло большую безопасность этим местам от черемисов, воти и татар.
В 1558 году Аника Строганов (2) съездил в Москву, выхлопотал себе земли по левому берегу Камы вниз на 146 верст от Чусовой, по-видимому, введя в заблуждение московское правительство, будто эти земли «пустопорожние», как подтвердил и спрошенный о том в приказе местный житель пермяк Кодаулин. На деле же там уже должны были жить жители, так как существовал монастырь, братия которого за щедрое вознаграждение не стала перечить Строгановым.
В 1568 году Строгановы исхлопотали себе новое пожалование: весь бассейн Чусовой до верховьев реки в Урале. Эти места тоже не были «пустопорожние» - тут жили бродячие вогулы, которые с одной стороны попали в зависимость от Строгановых, а с другой стороны имели свои соседом Сибирское татарское царство за Уралом.
Татары облагали инородцев данью «ясаком» и появлялись из-за Урала, с тревогой наблюдая надвигание русских, от которых недавно пало Казанское царство.
Хозяйство Строгановых было сложно и велико и, на деле, они обладали почти верховной властью в крае. Кроме многих деревень и городков, им принадлежали солеварни, товарные склады, лавки, амбары, ЦЕРКВИ И МОНАСТЫРИ.
Они держали в КАБАЛЬНОЙ ЗАВИСИМОСТИ чуть ли не все русское и нерусское население.
Они имели целую ФЛОТИЛИЮ судов.
Они содержали ратных людей с запасами оружия и ратных снарядов.
Они, наконец, пользовались большими ЛЬГОТАМИ.
Если еще их предок Лука Козьмич мог выкупить у татар великого князя ВАСИЛИЯ ТЕМНОГО, за которого «царь Ахмет взял 200.000 рублей, а иное Бог весть», то можно себе представить каким состоянием и каким влиянием обладали его потомки спустя СТОЛЕТИЕ.
В 1574 году Строгановы выпросили себе в подарок Западную Сибирь, составлявшую Сибирско-татарское царство.
Пожалованные пустые земли Строгановы, конечно, пытались заселить, но опасность от сибирских татар сильно мешала им.
В апреле 1579 года они послали позвать к себе воровских людей, донских КАЗАКОВ, которые промышляли на Волге, а зимовать и укрываться завернули на нижнюю Каму.
28 июня 1579 года ЕРМАК с товарищами уже явился на Чусовую.
КАЗАКИ служили у Строгановых свыше двух лет, прежде чем была задумана и подготовлена экспедиция для ЗАВОЕВАНИЯ СИБИРИ.
1 сентября 1581 года ЕРМАК пошел в поход, а год с лишним спустя пало Сибирское царство.
Взятие Сибири отдало почти весь Урал навсегда в руки русских, и с этого времени начинается более быстрое заселение Среднего Урала.
Еще Пермская чудь знала места, где залегали руды – медные и железные, где таилось золото и драгоценные камни. Никакое «преобразование» России не могло совершиться без металлов.
И тогда начало обнаруживаться громадное значение рудоносного Урала сперва для России, а потом и для всей Европы, которую наш Урал до половины XIX века снабжал превосходной медью.
Достаточно сказать, что французы и англичане громили в 1855 году Севастополь из пушек, медь для которых добывалась на Урале и вывозилась за границу.
Березин Н.И. Урал. СПб, 1910, с.57-63.
Примечания:
(1)Григорий Строганов, добившись аудиенции у Ивана Грозного, так описывал прикамские земли: «…места пусты, лесы черны, речки и озера дики… и нет в тех местах ухожаев никоторых… и дани никоторые не идут». Григорий предлагал земли эти освоить и защитить от набегов врагов. В то неспокойное время на Урале часты были нападения сибирских татар и ногайцев. А о богатстве земель уральских и сибирских на Руси даже ходила такая легенда, что вместо дождя с неба падают в огромном количестве белки, соболя и лисицы. Главным же, что заинтересовало предприимчивых Строгановых, были месторождения соли. К этому времени Строгановым уже принадлежали многочисленные соляные варницы в Сольвычегодске, но коммерческий размах и невероятная предприимчивость требовали новых рубежей. Формально пермские земли вошли в состав Московского государства еще в 1472 году, но были отрезаны от Руси враждебным Казанским ханством. Путь в Прикамье лежал в обход Казани, через северные реки – Печеру и Двину. Такая отдаленность не позволяла наладить хоть какую-то защиту русского населения, уже начавшего стихийно осваивать наш край. Так в 1481 году все верхнее Прикамье было разорено отрядами сибирских татар и вогул во главе с князем Асыкой. В 1506 году сибирские татары сожгли русский город Соль Камскую (будущий Соликамск). В 1547 году казанцы и ногайцы сожгли «заставу Чердынскую». После 1552 году врагов стало меньше – войска Ивана Грозного захватили Казанское ханство. После падения Казани Пермь Великая (так тогда назывался не город, а вся прикамская земля) стала доступнее и превратилась не в формальный, а самый настоящий форпост русского государства. Но осваивать эту очень дальнюю для Москвы окраину не было, ни сил, ни средств. Весной 1558 году началась длительная и неудачная для Руси Ливонская война, одновременно строились крепости на только что завоеванных и еще не совсем мирных территориях Казанского и Астраханского ханств. В этой обстановке предложение Строгановых было как нельзя кстати. Освоение и защита новых земель перекладывалась на плечи частного бизнеса, что давало Строгановым возможность приобрести огромные богатства Прикамья или погибнуть в одной из многочисленных битв с сибирскими татарами или вогулами. В царской жалованной грамоте было написано: «…на том пустом месте ниже Великие Перми …городок поставить, где бы место было крепко и усторожливо, и на городе пушки и пищали учинити…и около того городка по речкам и по озерам лес сечи, и пашни распахивать, и дворы ставить…». Конечно же, пермские земли к тому времени не были «пусты». Уже добывали соль вологодские купцы Калинниковы, основав город Соль Камскую, кочевали немногочисленные остяцкие и вогульские племена (позже их станут называть ханты и манси), сылвенско-иренское поречье активно заселяли тюрки-башкиры. Строгановы решились объединить край под своей административно-хозяйственной юрисдикцией и сумели доказать царю, что земли эти совершенно пустые. В доказательство в Москву Григорий Строганов привез пермского князька Кодаула, который, конечно же, подтвердил слова Строгановых: «…о котором месте… Григорий бьет челом, те… места искони вечно лежат впусте…». Таким образом, Строгановы получили для освоения 3,4 млн. десятин земли от устья речки Ласьвы (ниже Соликамска) и до устья реки Чусовой. На двадцать лет царь освобождал их от всяких налогов, но обязывал «городки ставить, сечь лес, пашни пахать, соль варить». В те времена соль стоила достаточно дорого, ведь она была не только приправой, но и консервантом. Соль позволяла дольше сохранять продукты, а значит, содействовала торговле и путешествиям. Без припасов на русском севере выжить было очень трудно. Поэтому соль была важным продуктом и, когда цены на соль стали недоступны москвичам, они в 1648 году восстали. Строгановы же добывали в XVIII веке до 3,5 млн. пудов соли. Соль в Прикамье добывали из рассолов – соленых подземных источников и озер. В Соликамском районе пермские археологи обнаружили древний соляной промысел, относящийся еще к каменному веку. Ученые сумели реконструировать древнюю технологию добычи соли. В соляной источник наши дальние предки опускали шкуру животного, после высушивали ее и скребли специальным каменным скребком. Получалось совсем немного соли. Позднее, примерно тысячу лет назад, предки коми-пермяков усовершенствовали технологию. Археологи обнаружили облицованные глиной ямы для концентрирования соляного раствора, множество кострищ и плоские металлические пластины. Таким образом, стало ясно, что рассол сначала выдерживали – настаивали в особой яме, после выпаривали на открытом огне в плоской большой сковородке. Строгановы принесли современную им северно-русскую технологию выварки соли. В этой технологии отсутствовал этап концентрации соли. В описаниях соляного промысла того времени можно встретить – «соляные трубы и варницы». Вероятно, на русском севере – в Сольвычегодске, Тотьме рассолы были более концентрированные, чем в Прикамье. Соляная или рассолоподъемная труба – это скважина в земле, глубокий колодец, вырытый или пробуренный и укрепленный деревянными трубами. В XVI-XVII веках максимально использовали две вставленные одна в другую трубы. Первая – широкая – называлась «матица». Брался ствол дерева и выдалбливался изнутри, самая широкая «матица», найденная археологами, по внешнему диаметру была 62 см и 40 см по внутреннему диаметру. Длина «матицы» доходила до 25 м. В «матицу» вставлялась «обсадная труба».Она - тоже деревянная, но меньшего диаметра. Таким образом, получался колодец 50-70 метров глубиной. Рассол подымался с помощью обыкновенного колодезного «журавля» в бадье. Затем рассол по деревянным желобам поступал в варницу. Варница представляла собой большое здание, в центре которого была вырыта яма под костер и висела большая сковорода, называемая «цирен». В то время варницы еще были «черными», т.е. дым от костра и пар от вывариваемой соли выходил не через специальный дымоход, а через окна варницы. В 1647 году иностранный путешественник Пальмквист сделал рисунок варницы в тотемском соляном промысле. На рисунке видно как дым выходит из волоковых окон варницы. В XVIII веке процесс выварки соли существенно модернизируется. Рассолоподъемные трубы увеличиваются в своей длине за счет добавления третьей трубы и достигают 100-120 метров в глубину. Рассол подымали уже не колодезным «журавлем», а выкачивали насосом, приводимым в движение лошадиной силой. А в 1825 году на соляных завода Строгановых появились первые паровые машины для выкачивания рассола. Для насоса начали строить рассолоподъемную башню. Появляются соляные лари – деревянные емкости для повышения концентрации и очищения рассола. Из соляного ларя рассол поступал в варницу. Варницы начали делать «белыми», т.е. строили кирпичную печь с дымоходом. Но в помещении все равно оставался пар от рассола, который уходил в специальный дымник на крыше. Цирены-сковородки стали огромны, и достигали 100 квадратных метров. Процесс варки соли был очень сложным. В цирен наливали рассол, одновременно разводили огонь в печи. После закипания рассола специальными лотками и черпаками убирали грязь и примеси. Готовность соляного раствора проверяли палкой с рисками, на палке должны были остаться кристаллы соли. Когда рассол максимально концентрировался, закрывали печь и двери варницы, для того чтобы соль кристаллизовалась. Полный производственный цикл варки (без отстоя в соляном ларе) составлял 24 часа и в XVII веке давал примерно 100 пудов соли с варницы, а в XIX веке – 500 пудов. В XIX веке Строгановы посылали своих служащих в Европу для знакомства с опытом европейских солеваров. Зарубежные новинки тут же внедрялись. Например, новая конструкция печи с рядом дымоходов, позволяющая значительно экономить на дровах и особый пароотводный колпак, выводящий пар сразу наружу. Готовую соль на баржах везли чаще всего в Нижний Новгород на ярмарку. По Чусовой, Каме и Волге примерно через месяц прибывали на ярмарку пермские караваны, где соль разгружали и продавали. Грузчики носили соль в мешках на спине, и часто она просыпалась за ворот и на уши, оттого и прозвали пермяков – «соленые уши». В то время путешествовали редко, а в других городах часто видели только пермяков-соленосов, с ног до головы осыпанных солью. Сейчас одну из последних деревянных варниц можно увидеть в архитектурно-этнографическом музее «Хохловка». Она была привезена туда из-под Соликамска. Исследователь солеваренной промышленности Н.В. Устюгов описал в своей книге, сколько стоил труд уральских солеваров в XVII-XVIII веках. Так, больше всех зарабатывали трубные мастера, в обязанности которых входило полное изготовление скважины и рассолоподъемного устройства – бурение земли, изготовление деревянных труб, монтаж. Эти мастера зарабатывали до 25 рублей в год. Руководитель варки соли – повар – зарабатывал в год до 15,5 рублей. Самым низкооплачиваемым был «мешкодер», в его обязанности входило держать мешок, когда в него насыпают соль. Мешкодер зарабатывал около 3 рублей в год. По подсчетам Устюгова годовой бюджет на одного взрослого человека в Прикамье составлял 4-4,5 рубля, из этой суммы – 1 рубль составляли налоги. Такой небольшой годовой бюджет объясняется тем, что основные продукты питания и одежду люди в то время изготовляли сами. У каждого солевара был свой огород, корова, курицы, покос. Цены же были следующими – утка стоила 5 копеек, гусь – 10 копеек, пуд муки – 17 копеек. Прибывшую в Прикамье семью Строгановых возглавлял Аника Строганов. Аника обладал чрезвычайным коммерческим чутьем и организаторскими способностями. Уже в 17 лет он организовал собственный солеваренный промысел в Сольвычегодске, занимался перепродажей пушнины и хлеба, организовывал кузнечное производство. Его торговые маршруты выходили даже за границу Русского государства – имел торговые договоры с Литвой. Будучи одним из самых богатых людей государства, по описаниям современников «всю жизнь донашивал кафтаны и шубы своих предков» и всюду возил с собой сундук с походной библиотекой. Именно он обратил внимание на тогда еще «беспризорное» Прикамье и начал строить первые крепости, заселяя их русскими людьми. В 1558 году строится крепость Пыскор, в 1570 – Орел-городок. А в 1572 году «ратные люди» из Орла-городка разбили вооруженные отряды «черемис, остяков и башкирцев», которые «побиша русских торговых людей, 87 человек». После ряда кровопролитных и разорительных нападений сибирских татар, которые «селения и деревни жгли и убиения учиняли», Строгановы наняли казаков Ермака. В летописях сохранилась следующая запись: «В лето 1579 года, априля в 6 день, слышали Семен и Максим и Никита Строгановы от достоверных людей о буйстве и храбрости поволжских казаков и атаманов Ермака Тимофеева с товарищи, которые на Волге ногайцев побивают,… и людей с писанием и с дарами многими посылали к ним, дабы шли к ним в вотчины их, в Чусовские городки и в острожки на спомогание им». Но, не только помогать в защите своих острожков-крепостей звали Строгановы Ермака, а разгромить само Сибирское ханство. В очередной раз сказалось стратегическое мышление представителей этой фамилии. Проблему постоянных набегов из-за Камня (так тогда называли Уральские горы) Строгановы решили кардинально, послав хорошо снаряженный и вооруженный отряд в самое сердце Сибирского ханства – столицу город Кашлык. Первого сентября 1582 года отряд Ермака, состоящий из 300-500 казаков, отправился за Урал и ценой собственных жизней присоединил Сибирь к русскому государству. Так, благодаря частной инициативе Строгановых был освоен не только Западный Урал, но и открылись огромные просторы Сибири. Деятельность Строгановых в Прикамье привлекла значительные массы русского населения. Работы хватало всем – для соляного промысла необходимы были дрова, нужны были кузнецы, строители барж и кораблей, грузчики, штурманы, бурлаки, крестьяне и животноводы. Уже к концу XVI века пермские земли стали относительно безопасными и активно осваивались. Строгановы строили города и крепости, дороги и храмы. Для охраны своих варниц и людей Строгановы построили острожки-крепости – Очерский, Сылвенский, Яйвенский. Основали свою первую «столицу» - Новое Усолье, где и сейчас стоят прекрасные Строгановские храмы. Конечно же, в истории Строгановского рода далеко не все страницы благочестивые и добрые. Были и вооруженные нападения на местные – прикамские – племена, значительная эксплуатация работников, подкупы и обманы. Но в итоге получилось так, что интересы государства и частные интересы Строгановых совпали. Молодое русское государство укрепилось и получило новые земли, на которые устремилось свободное русское население, в том числе многочисленные беглецы от крепостного права. Рачительные хозяева Строгановы, хотя и имели предписание принимать только «неписьменных и нетяглых», т.е. свободных людей, брали на свои производства и в вотчины всех. Не раз деньги Строгановых шли на помощь всему государству. Так, еще в 1445 году Строгановы выкупали московского князя Василия Темного из казанского плена. Строгановы строили на свои деньги военные корабли для Азовских походов Петра 1, сами участвовали в войнах. В Отечественную войну 1812 года барон Григорий Александрович командовал одной из армий, в одном из боев победил французский отряд в три раза превосходящий русский. Но в этом бою на глазах Григория Александровича погиб его единственный сын – Павел Александрович. Получив от императора Петра 1 право на собственный герб и девиз, Строгановы избрали своим девизом следующие слова: «Земные богатства отечеству – себе имя». Этому девизу Строгановы не изменили и после революции 1917 года. Последний владелец пермского майората, граф Сергей Александрович Строганов сдал ключи от картинной галереи и дворца на Невском проспекте наркому просвещения Луначарскому и навсегда покинул Россию. Строгановы не увезли с собой ни свои дворцы, ни произведения искусства, ни вотчины. Шитье и золотошвейное дело всегда входило в круг занятий женщин рода Строгановых, поэтому оказавших в Париже без средств к существованию, графини и княгини открыли ателье, где шили модную одежду. Одна из последних представителей пермской ветви рода Строгановых – Елена Андреевна живет сейчас в Париже, и всю жизнь проработала модельером в доме моды Ив Сен-Лорана. Когда она впервые приехала в Россию она была поражена тем, как обветшали, построенные Строгановыми храмы и дворцы. Строганова создала в Париже международный фонд для восстановления Строгановского наследия. В фонде аккумулируются средства со всего мира и на эти в очередной раз отстраиваются и реставрируются храмы и дворцы. При составлении примечания использована работа Сергея Шевырина,
ведущий специалист ГОПАПО.
Уже в начале XVI века основы семейного состояния заложил Аника (Иоанникий) Федорович Строганов. Как и отец, в конце жизни он стал монахом, в иночестве известным как Иоасаф.
Унаследовав от отца небольшой соляной промысел, Аника его значительно расширил. Сначала он действовал в Сольвычегодске, развивая собственное производство за счет соседей-солеваров. Одновременно он осуществлял и торговые операции. Еще одной статьей его доходов являлось наблюдение за торговлей английских купцов, что ему было поручено Иваном IV Грозным. Кроме того, по заказам царя и его приближенных А. Строганов приобретал у англичан различные иностранные товары, получая от подобных операций большую прибыль.
Со своей стороны, английские купцы особенно охотно покупали меха. Стремясь расширить торговлю ими, Аника Строганов и его братья начинают все дальше и дальше проникать на восток, достигая реки Камы и Урала. В 1558 году Иван Грозный пожаловал среднему сыну А. Строганова Григорию «для всего рода»(так было сказано в царском указе) 3,5 млн. десятин земли на Северо-Западном Урале.
В том же году, сразу после получения царской грамоты, Аника вместе с сыновьями Григорием и Яковом отправился на новые земли, и на правом берегу Камы основал город Камгорт (Канкор). В 1560 году на расстоянии одной версты от этого города Строгановы начали строительство монастыря во имя Преображения Господня, который позднее стал именоваться Пыскорским. Этому монастырю Строгановы для поминовения царского рода пожертвовали «ближние места» к нему - земли от реки Лысьва до реки Нижняя Пыскорка с различными угодьями и несколькими соляными варницами.
В конце XVI века в распоряжении Строгановых было уже более 10 млн. десятин земли. Земли и промыслы Строгановых долгое время находились в совместном владении всего «рода», то есть всех потомков Аники Федоровича. Лишь в середине XVII века произошел раздел этого богатства между разными ветвями династии. Но в конце того же века все владения вновь оказались в руках единственного наследника - Григория Дмитриевича Строганова. Кроме 10 млн. десятин земли, он владел 20 городами и «острогами», а также имел более 200 деревень и 15 тысяч крепостных мужского пола.
Первоначально земли жаловались Строгановым лишь во временное владение, но каждый новый государь при восшествии на престол неизменно подтверждал их права на прежние пожалования. В начале же XVIII века Григорий Дмитриевич Строганов получил от Петра I грамоту о вечном владении всеми пожалованными местами. Когда правительство через некоторое время осознало свою ошибку, оно само было вынуждено в интересах казны пойти на сложные и длительные переговоры со Строгановыми о возврате земли. В результате этих переговоров в начале XIX века государство получило назад около 4 млн. десятин. Большая же часть пожалований осталась во владении Строгановых.
В XVI - XVII веках, обещая различные привилегии и льготы, Строгановы привлекали на свои территории переселенцев со всей России. На средства Строгановых по рекам Каме и Чусовой были основаны города и крепости, в которых находились вооруженные гарнизоны, состоявшие из «пушкарей, пищальников и воротников» для «бережения от ногайской и других орд». А также отряды для охраны соляных промыслов. Строгановы подлежали только личному суду царя, их владения были неподвластны воеводам и наместникам. Фактически сложилось что-то вроде «государства в государстве», со своей администрацией и вооруженными силами.
Именно Строгановы основали промыслы Соли Камской. Пользуясь правом беспошлинной торговли, фактически являясь монополистами-солепромышленниками в этом регионе, они в большом количестве поставляли соль в Казань, Нижний Новгород, другие города Поволжья и Центральной России. Вместе с тем, как и прежде, они вели активную торговлю пушниной, рыбой и иными товарами.
Полная версия:
Александр Рашковский, краевед, 21 ноября 2015 года.