Я думаю, что это некий французский аналог американского 11 сентября. Латынина очень любит говорить, что систему характеризует не ошибка, а реакция на ошибку. Мы видели реакцию на ошибку, которая была у американцев: после 11 сентября у них ничего серьезного больше не было. Мы видим реакцию на ошибку в России: у нас один теракт следует за другим и ничего не меняется. Французы, скорее, похожи на Россию, к сожалению, — потому что у них было "Шарли Эбдо" и они сделали мало выводов. 

Я думаю, что произошедшее катастрофическим образом может сказаться на политической жизни Франции. Если Марин Ле Пен так стремительно набирает голоса, то теперь она просто может оказаться победителем на ближайших выборах и это самый неприятный выбор, который может быть. 

Мы должны сохранять голову и не бросаться в крайности, я боюсь, что французы могут это сделать. Для нашей страны это тоже не сулит ничего хорошего, потому что у власти есть теперь оправдание всему, что у нас происходит. Любой сбой, любой теракт, который не успеют предотвратить спецслужбы, можно оправдать тем, что вот Франция — развитая европейская страна и даже у них такое количество терактов и сказать: а что вы от нас хотите? Поэтому для нас лучше всего, когда эффективно предотвращают теракты, тогда не на кого будет ссылаться. 

Это плохо во всех отношениях, очень плохо.