В семье моих очень близких людей, проживающих в большем Коми селе, произошло горе. В последнюю пятницу февраля у них на руках умерла их дочь, инвалид 1 группы. Ей было 29 лет. С рождения она была неизлечимо больна. Последние полгода она вообще не могла выходить на улицу самостоятельно.. В нашей стране, как правило, детей с подобными, как у нее ужасными диагнозами оставляют государству. Но тут совсем другой случай. В семьях коренных Коми это вообще не принято оставлять детей. Девочка до самого последнего дня была окружена любовью и заботой ее родных и близких, вниманием простых медработников, друзей и всех окружающих эту семью людей. Жизнь в селе это ведь всегда на виду у всех. И, наверное, и можно как то свыкнутся с тем, что уход рано или поздно будет, потому что эти болезни не лечатся, но все равно, - когда это произошло, это было таким ударом для матери, к которому невозможно быть подготовленным.
И вот после этой трагедии, на ее мать обрушился еще больший АД, который невозможно представить. Все началось с того, что участковый, после получения самых подробных объяснений, оформил постановление на вскрытие. Хотя в протоколе осмотра не было зафиксировано ни одного факта, которые могли бы даже косвенно указывать на НЕ ЕСТЕСТВЕННУЮ причину смерти. Участковый не стал объяснять матери причины, которые побудили его вынести подобное решение. Мольбы матери, желание дочери, чтобы ее, когда ЭТО случится, не увозили в ту сельскую убогую больницу и похоронили без проведения вскрытия остались не услышанными. На календаре была пятница, впереди выходные. Своего эксперта в селе нет, эксперт из города и работает наездами по графику, обслуживая несколько деревнь и сел…в общем вся эта открывающаяся перспектива с затягиванием и неопределенностью направила мать девочки искать защиту и участие от органов власти..
В тот же день, после ухода участкового, мать устно при свидетелях и письменно обратилась и молила о помощи и главного врача больницы, и зам.главы администрации, и зам. Прокурора района, чтобы те дали ей, убитой горем матери, «добро» на похороны без вскрытия. И она получила от всех них устное согласие. Она понадеялась на их участие.
На следующий день после похорон, она обратилась в больницу за справкой о смерти дочери, но главврач ей справку не выдал без объяснения причины..
После этого дня, АД просто вошел в ее жизнь..
Следственный отдел приступил к “проверке” обстоятельств смерти дочери и назначил проведение медицинской судебной экспертизы. Мать поставили перед фактом о необходимости эксгумации дочери. В этот же день мать снова обратилась письменно к прокурору, с просьбой не проводить эксгумацию дочери. Ответа она снова не получила. И в конечном итоге, представитель правоохранительной системы заставил ее дать согласие на проведение эксгумации, так как в противном случае по его утверждениям ее должен быть ждать суд. (Представитель власти объяснил, что без этой процедуры, ей ни кто не даст справку о смерти, а значит она по-прежнему будет получать пенсию дочери инвалида, а это значит уже мошенничество).
На следующий день, тот самый эксперт, который приезжает в село по графику из города, в день проведения эксгумации подписал справку и свидетельство о смерти, в которой указал причину смерти: ОСТРОЕ ОТРАВЛЕНИЕ НЕУСТАНОВЛЕННЫМ ЯДОМ. Кроме этого в его заключении были указаны, что имелись ссадины на лице дочери, которые как я уже рассказывал выше, не были зафиксированы ни в одном протоколе.
В последствии, этот эксперт в объяснительной, данной им представителям следствия пояснил, что этот дичайший для матери «приговор» - «а именно острое отравление неустановленным ядом» в качестве причины смерти, был поставлен им «на скорую руку», т.е. как он сам указал ДО ПОЛУЧЕНИЯ каких либо результатов лабораторных методов!!! Теперь представьте... Как это с такой справкой об отравлении, матери было получать мизерные похоронные выплаты. Кроме того, этот «приговор» эксперта моментально стал распространяться по всему селу. По этому «приговору» выходило, что мать и била дочь перед смертью, а потом ее отравила.
Этот АД для матери продолжался до середины июля.. Более 100 дней!!!! До тех пор, пока она сама не выпросила у правоохранителей ответ о причине смерти . В окончательном документе, датированном концом апреля, мать девочки прочитала, что тот же самый эксперт, пришел к абсолютно другим выводам и подписал новое заключение о причине смерти на нескольких страницах, где причиной смерти дочери были указаны неизлечимые с рождения болезни. Результат лабораторных исследований не нашел в организме никаких признаков иных лекарств, кроме тех что девочка принимала по рецептам врачей. При этом эксперт в своем заключении снова указал на наличие ссадин на лице дочери, которые, как мы помним не были отражены в Протоколах, правда при этом он допустил, что причина их появления могла быть неизвестной науке..
И снова выходило, что мать избивала дочь, но умерла она все же естественно из за болезни?
Так ведь и это еще не все. Все по тому же окончательному заключению одного и того же эксперта выходило, что смерть дочери наступила за 4 дня до эксгумации, те в конце первой декады марта!!! Хотя и тут снова, эксперт не исключает, что смерть могла произойти и в дату, которая указана в иных многочисленных протоколах, которые заполнялись всеми инстанциями в тот самый последний день февраля, когда и наступила смерть.
Вот разве весь это АД можно уложить в голове?
Все эти ужасные и неподдающиеся никакому объяснению обстоятельства, изложенные выше, мать девочки отразила в жалобе на имя министра здравоохранения РК. Мать задала в своей жалобе конкретные вопросы. Можно ли было обойтись без эксгумации дочери, принимая во внимание все обстоятельства протекания ее болезни с самого рождения и сведений, отраженных документально во всех протоколах и опросах в тот ужасный день? На чем строились и в чем заключались подозрения в насильственной смерти ее дочери? Какие были основания у того самого эксперта указывать первоначальную причину смерит «острое отравление неустановленным ядом» без проведения каких-либо исследований в день проведения эксгумации?
Ответ на жалобу с вопросами пришел в село обычным письмом в почтовый ящик. И.о.министра первым делом снова указал , что она, мать, якобы лечила дочь неустановленными препаратами, делала дочери в день смерти укол с неясно каким препаратом и т.д. Откуда он мог получить эти выводы?
Кроме того, в ответе минздрава не было ответов на ее конкретные вопросы, а сам тон письма можно пересказать очень коротко: «Сами лечили, сами били, а причину смерти они так и быть, пошли на встречу матери и поменяли, - вместо указанной первоначально причины – отравление ядом, пришли к выводу ее естественности». Разве это ответ для матери, потерявшей любимую дочь, которой и так выпало пожизненные вечные страдания?
И вот мать девочки приехала на прием к Уполномоченному по правам человека в РК искать помощи правды. Мать на самом деле хочет самого малого, ей необходимы слова сожаления, сочувствия, поддержки, так как весь этот адский документооборот опустошил ее окончательно. Она уже запуталась и не может понять, где прячется то зло, которое обрушилось на нее. Но должен же быть какой-то выход, чтобы она снова смогла начать нормальную жизнь.
Я, почему-то думаю, что наш уполномоченный, Надежда Николаевна Быковская, постарается сделать все от нее возможное… пусть даже самое малое. Как то я очень проникся к ней симпатией. Когда мы три года назад с ней пересекались на одной телепередаче, я это для себя упустил..
Вот такая история, после которой блекнут рассказы Сажина, про “поломанную зарядку у бабушки сына нефтяника” и иные прочие геополитические вопросы, которые некоторые здесь любят так помусолить. И еще мне представляется, что это тема, для 1 го канала.
С уважением, Кустов А
PS
Я бы не поверил в реальность этой истории и изложенному выше, если бы у меня на руках не были все документы по этому делу. Я знаю эту семью более 20 лет.