С середины августа я нахожусь в отпуске в Армении и Грузии. Путешествие навеяло несколько мыслей и вопросов общественной тематики, которые по возвращению хотел объединить в одну публикацию. Но сегодняшняя заметка получилась слишком длинной, эмоциональной и сугубо туристической. Поэтому публикую ее отдельно, а тех читателей, что на 7х7 интересуют исключительно рассуждения о судьбе либерализма в России, прошу простить и предлагаю им переключиться на других блогеров.

 

***

 

Троицкая церковь в Гергети расположена на высоте 2 170 м у подножья Казбека вдоль Военно-Грузинской дороги в грузинской деревне Гергети на правом берегу Чхери (приток Терека), прямо над поселком Степанцминда, где я нахожусь уже второй день.

 

Поход в церковь — главное событие отдыха большинства отдыхающих в Степацминде, путь до нее от поселка занимает 7 километров, можно идти пешком или нанять дорогущих и наглых таксистов. О. Н. рассказывал, что пару недель назад он ходил до церкви вместе с детьми, и поэтому в дорогу я отправился один, в джинсах, беговых кроссовках, свитере и с бутылочкой воды. Солнце в горах палит сильно, но температура всего +16.

 

По селу я шел, ориентируясь на указательные знаки, которые внезапно закончились, и я оказался у узкой тропинки, уходящей в горы. «Пешком дойдешь до церкви», — ответил местный житель, сидевший возле забора окраинного дома. Виды были прекрасные, кроме меня — никого, и через некоторое время я стал сомневаться, что это именно та дорога, по которой шла семья О. Н.. Я двигался по узкой тропинке, а слева было ущелье (назовем его так, да простят меня опытные скалолазы), и если оступишься или закружится голова, то полет на острые камни и бурлящий внизу ручей вполне обеспечен. С этими мыслями я подошел к развилке: одна тропа уходила вниз и влево, вторая — вверх и вправо, куда вроде бы мне и нужно было. Я стал подниматься, но через 40 метров дорога превратилась в совсем уж скалолазную, которую я не мог осилить. Я сел передохнуть и осмотреться. По сделанным ранее фоткам выходило, что иду я, казалось бы, правильно, но стоит спуститься назад и попробовать вторую тропу.

 

И тут я понял, что я не могу встать. Передо мной был резкий спуск до тропинки, за которой обрыв и упомянутые острые камни и ручей. Тело наполнилось детскими страхами высоты, в начальной школе регулярным ночным кошмаром у меня был подъем по старой пожарной металлической лестнице. Ноги стали ватными и абсолютно уверенными, что если попытаться встать, то они соскользнут на песке и камушках, из которых состояла тропа. Я попытался рукой зацепиться за камень, торчащий из отвеса горы, но это придало еще больше неуверенности ногам. Меня стал постепенно охватывать ужас, который раньше тоже возникал. Ужас не страха умереть, разбившись на туристическом маршруте, а ужас осознания собственной ошибки, что я самостоятельно загнал себя в сложную ситуацию, в которой не должен был находиться. В покере, которым я зарабатывал себе на жизнь в студенчестве, это называется «тильт». Состояние, когда твое поведение в силу тотальной удачи или тотального невезения становится неадекватным и ты не можешь себя контролировать. Удачи приводят к эйфории, а проигрыш тысячи долларов за 20 минут (большой суммы для 20-летнего студента!) вызывал во мне примерно такой же ужас. Зачем я начал сегодня играть? Зачем сделал эту ставку? Почему я, лесной северный человек, один пошел в эту гору? Почему не развернулся, когда стало ясно, что дорога опасна и японские туристы тут явно не шастают?! Я вспомнил посты А.С. в фейсбуке с фотками горного восхождения, и их кадры меня еще больше ужаснули. Я сидел и думал о телефоне в левом кармане, кредитке в правом, и что эти вещи мне сейчас никак не помогут.

 

Чтобы выбраться из этого состояния, мне потребовалось минут пять. Я все-таки оперся о камень, резко встал и спустился до развилки, повернув на альтернативную тропу. По ней я спустился к ручью, и затем вновь начался подъем. Впереди было еще несколько более опасных мест, уверенности на которых придавал помет животных, которым путь был буквально усыпан. Если толстые парнокопытные здесь проходят, то и потомок обезьян сможет. Когда ноги вновь становились ватными, я только ускорялся, следуя правилу езды по зимним дорогам никогда не тормозить на повороте в случае заноса.

 

Наконец-то я забрался на верх, преодолев последний холм, я увидел церковь, автомобили и десятки радостно фотографирующихся туристов, многие из которых заходили в церковь, ставили свечки и целовали иконы. Будь я верующим, наверное, поставил бы свечку за преодоление страхов.

 

Обратно я пошел по извилистой автомобильной дороге. Путь был скучный, но местами тоже красивый.

 

Подъем занял 1 час 10 минут.

Спуск — полтора часа.

 

Фото не отражают подлинную красоту мест и крутость тропинок. Когда я забрался наверх, я был так рад, что решил обязательно написать большой пост и сделал первое в своей жизни селфи.