Эллину зияла срамота
Илья Мильштейн, 06.07.2015
Из журнала «Грани».
Греки проголосовали.
Отчасти это напоминало крымский референдум. В части психологической, например, когда Ципрас и Варуфакис обратились к нации с вопросом: твари вы дрожащие или право имеете, если Европа исключит вас из еврозоны, вернуться к драхме, в родную гавань? В части геополитической, поскольку выбирать пришлось, как многие полагают, между самоизоляцией и мирным улаживанием экономического конфликта. В части личных разборок - ведь дошло до того, что министр финансов Греции обозвалмеждународных кредиторов "террористами". В части организационной: референдум был организован буквально в считанные дни, так что гражданам некогда было думать о последствиях. Преобладали эмоции, и после объявления предварительных итогов голосования эллины вышли на площадь праздновать победу над кредиторами.
Имелись и отличия, довольно существенные. Так, на Грецию никто не нападал и вежливые люди в натовской форме не отжимали у них какой-нибудь кусок побережья, объявляя его сакральным европейским курортом. Местные вооруженные греки при поддержке добровольцев со старого континента не учиняли гражданскую войну где-нибудь в Салониках, провозглашая там народную республику. Ангела Меркель в частных беседах не обещала взять Афины за два дня.
Главное же отличие заключается в том, что скандал в еврозоне носит вполне объективный характер и при всем накале страстей объясняется экономическими причинами. Это и впрямь "сыр-бор", как выразился российский национальный лидер, имея в виду события на Украине. Только в Донбассе мы наблюдаем рукотворную бойню, которую невозможно остановить, пока оттуда не уйдут те, кто ее начал. Греческая трагедия развивается по иным законам. Палачи в этой печальной пьесе отсутствуют, жертвами являются все, начиная с греков, а насчет того, кто виноват и что делать, существуют разные мнения.
Есть такая точка зрения, что долги вообще-то надо отдавать, а популисты, разговаривающие с кредиторами в резких тонах и призывающие народ на референдум, провоцируют национальную катастрофу. Есть и другое мнение. Если единая Европа - это не фикция, то сама идея политического объединения, основанного на общих ценностях, должна превалировать над экономическими расчетами, пусть даже и самыми здравыми.
Но тут ловушка. Идти на поводу у нагловатых законно избранных греческих лидеров, то есть соглашаться на их условия, опасно, и где гарантии, что очередные транши от МВФ не поглотит та же бездна, что и предыдущие? Да и пример другим странам подается дурной. Получается, что можно набрать кредитов на полторы сотни миллиардов евро, потом объявить референдум, припугнуть выходом из еврозоны - и шантажная технология сработает.
Однако общие ценности - это ведь еще и солидарность, и милосердие. И если у стариков нет денег на операции, если умирает и мелкий, и средний бизнес, а безработица среди молодежи достигает 50%, то думать следует прежде всего о заложниках, а не о шантажистах. Кроме того, ответственность за судьбу греков несут не только упертые местные лидеры, но и руководители стран Евросоюза. В конце концов кредиторы тоже повинны в том, что загнали греков в долговую яму. Когда деньги идут сплошным потоком, а евробанкиры думают лишь о грядущих процентах со своих вкладов, то целая нация воспитывается в духе инфантилизма и в итоге остается с Ципрасом и Варуфакисом и уверенно выбирает катастрофу, голосуя на референдуме. Ну да, они все взрослые люди, сами тоже виноваты и так далее, но когда речь идет о мучениях миллионов граждан, то сострадание должно вытеснять все прочие чувства. В настоящей трагедии, по слову поэта, гибнет хор, и здесь как раз тот случай.
Большая политика в цивилизованном мире должна сводиться к уменьшению человеческих страданий. Собственно, в том и состоит основное отличие европейских ценностей от азиатских в широком смысле. Для того и создавался Европейский Союз, чтобы граждане этого объединенного государства жили в нормальных условиях, определяемых гражданскими и личными свободами, открытыми границами, достатком. Сегодня эти ценности под угрозой, и кому в ЕС станет лучше, если толпы греческих беженцев заполнят европейские города?
Греки проголосовали, страна погружается в дефолт, и это означает, что их надо спасать, хочешь не хочешь. Ситуация тяжелая, но все же, если сравнить вчерашний референдум с крымским, то сюжет представляется не столь безнадежным. Хотя бы потому, что из греческой трагедии можно извлекать уроки, исправляя ошибки и стремясь больше не делать тех глупостей, которые были допущены. Происходящее в Греции поддается анализу и по сути своей понятно. В отличие от того, что мы наблюдаем в Крыму и в России, где все настолько иррационально, запущено и непоправимо, что никакого выхода в обозримые сроки не просматривается.
К слову, с деньгами это тоже связано, но случай здесь прямо противоположный. Экономические меры, которые направлены против России, связаны с попыткой обуздать ее лидеров. Греки в итоге могут более всего навредить самим себе. Антизападная, подпитываемая ненавистью и паранойей политика Путина гибельна и для страны, и для мира. Оттого и события в Греции у нас комментируют с таким злорадством, обращенным к Европе, и возможный "грексит" в Кремле уже заранее воспринимается как очередной триумф в борьбе с проклятым Западом.
Что ж, это еще один важный повод спасать греков, демонстрируя человеческую солидарность и способность прощать. От тех, кто способен лишь захватывать чужие земли, а потом требовать денег за прокачку газа и мечтать о банкротстве соседней страны, Европа по-прежнему будет отличаться в лучшую сторону. Не говоря уж о том, что Греция - родина европейской цивилизации и демократии, жалко терять.
Научный подвиг Лысенко
омимо борьбы за деньги, есть и вторая причина, по которой коллеги недолюбливали Лысенко. Это его идеи, открытия, которые были опасны для генетиков-теоретиков. Как у нас, так и за рубежом. Опередившие свое время догадки ученого о том, что организмы способны изменяться под влиянием условий внешней среды и "запоминать" это в механизме наследственности, грозили разрушить массу научных карьер. Да что уж там, они способны были совершить переворот во всей биологии.
Собственно, это были вовсе не догадки, а наблюдения, подкрепленные огромным количеством фактического материала. И Трофим Денисович действительно видоизменял растения. Например, разработанная им технология так называемой яровизации позволила успешно сажать озимые весной и получать высокие урожаи… Лысенко каким-то бытовым, истинно крестьянским чутьем умел добиваться от природы нужных результатов, но, к сожалению, никакого теоретического обоснования многих своих достижений не оставил.
Нильс Иогансен, обозреватель газеты "Культура". "Трофим Лысенко: гений или шарлатан?"
Это был знаменитый наш ученый. В свое время он выдвинул гипотезу, что современный баран - это не что иное, как первобытный ящер, видоизменившийся в борьбе за существование. Гипотезу он доказал на основании, кажется, сравнительного анализа лобных пазух современного барана и черепа ископаемого ассирийского ящера.
Отсюда великий ученый сделал естественный вывод, что курдюк барана как видоизменившийся хвост ящера должен был сохранить некоторую способность восстанавливаться. Предстояло развить эту способность, с одной стороны, и приучить организм барана к безболезненному отрыву курдюка, с другой стороны. Этим он и был занят в последние годы. Судя по всему, опыты проходили успешно.
Правда, находились и завистники, которые жаловались, что гениальные эксперименты великого человека никто не может повторить. Жалобщикам вполне резонно отвечали, что эксперименты потому-то и гениальные, что их никто не может повторить.
Фазиль Искандер. "Созвездие Козлотура"