Жертвенный костёр устроен таким образом: в землю вбиты два железных столба, на которых закреплена железная перекладина. К ней приварены (?) кольца (десять?), к ним подвешиваются на цепях с крюками огромные чёрные котлы. Вдоль железной перекладины на земле положены брёвна. Вот между ними и разводят костры или, скорей, один длинный костёр. В стороне сложена большая поленица крупно наколотых дров, приготовленных загодя. Когда подкидывают дрова (а это делают непрерывно), от костра идёт сильный жар, летят угольки и пепел.
Готовимся вкусить жертвенной пищи.
Воду черпают вёдрами из двух цистерн на грузовой газели. Наполненные водой котлы тяжёлые, и на крюки их вешают трое-четверо мужиков. Продевают брёвнышко под дужку поперёк костра и поднимают. Кому-то приходится залазить чуть ли не в огонь, он заматывает голову курточкой и смело переступает через бревно в самое кострище. Кстати, пожарной машины и "Скорой помощи" нет, но есть полиция.
Мясо варится долго, несколько часов; любопытно, что костёр должен гореть, пока не будет приготовлено последнее из принесённых в жертву животных. Например, как мне объяснили, если всё уже готово, но тут припозднившийся молельщик приносит гуся (живого), - всё начинается сначала!
В трёх отдельных котлах поменьше варилась каша, карты (жрецы) постоянно подливали туда бульона ковшом. Каша в итоге получилась с жирком и кусочками внутренностей. Насколько я знаю, раньше бульон варили без соли, но сейчас соль кладут, хотя и совсем немного.
Пока готовилось мясо и постепенно собирался народ, два или три карта "принимали" всех желающих "освятить" хлеб. После этого молельщики спускаются по крутым "ступеням" к реке Немде, точнее, к источнику, бьющему у подножья горы. "Ступени" земляные, осыпавшиеся, идти по ним трудно. Посередине пути - огромный замшелый камень, обломок горы Чумбылата, варварски взорванной в 1830 году. В 1990-х моленья проводили у этого камня, но поздее решли делать это в более удобном и вместительном месте - на поляне. На камне висит металлический знак и надпись "Курык кугыза" ("Горный старик"). Молельщики горячо молятся ему, оставляют монеты. Монеты кидают и в источник, пьют из него воду, умываются. Понятное дело, я туда спуститься не мог, а фотографировать там в этот день нельзя.
Начало тропинки к источнику
Когда мясо сварилось и котлы сняли с огня, всех молельщиков призвали опуститься на колени, а любопытствующих попросили отойти в сторонку и не мешать. Карт начал читать молитву, но так негромко, что мы почти ничего не услышали; помощник через каждые 10-20 секунд ударял ножом по топору - отгонял злых духов. Молитва длилась полчаса (с 13:20 до 13:50), потом карты отведали по косочку хлеба и глотку кваса (пить спиртное в этот день запрещено) и пригласили всех к котлам. В каждую плошку щедро отмеривали полную поварёху бульона и каши, многие брали побольше - в банки и бидоны, - чтобы увезти домой и угостить близких. "Порции" были такие большие, что мы вчетвером не смогли съесть и половину. В этом случае остатки советуют взять ссобой или аккуратно бросить в костёр. Выкидывать или давать животным нельзя.
После трапезы карты вознесли благодарственную молитву, и народ начал расходиться. Кто-то собрался к святому источнику, кому-то предстоял неблизкий путь домой (судя по автомобильным номерам, тут были "представлены" не только Кировская обл. и Марий Эл, но и Московская обл., Самара, даже, кажется, Ростов). Мы тоже засобирались домой. В это время за деревьями заворчал гром, а когда мы выхали за педелы Чимбулатского карьера, небо перерезала горизонтальная лилово-жёлтая молния. Да как грохнет! Сильным ветром кусты пригнуло к земле, хлынул ливень - дворники не справлялись с потоками воды на лобовом стекле. У меня невольно вырвалось: "У-у, Чумбылат, кугу патыр!"
Но через пару километров мы выехали под чистое небо - и помчались домой.
22 Июн 2015, 16:52