18 мая  на заседании дискуссионного клуба «Вечерний» прошла дискуссия на тему: Нужны ли городу устройства для детей-подкидышей, так называемые бэби-боксы.
СМИ уже опубликовали свои подробные отчёты: тут, тут и тут.
Не стану заниматься пересказом, всё можно прочесть по ссылкам выше,  а хочу отметить те моменты дискуссии, которые мне показались наиболее важными и интересными.

Интересен сам факт проведения этой встречи, а именно выбор сторон противников и защитников ящиков для подкидывания.  Ими стали два местных юриста.  Противник - Ярослав Михайлов, отметился в теме противодействия бэби-боксам тем, что направил запрос на проверку этой инициативы в прокуратуру.  Защитник – Ян Чеботарёв, который обеспокоен тем, что кто-то посмел выступить против такой «благой» инициативы.

Источник фото «Вятский наблюдатель»

Мы ожидали, что в схватке двух юристов тема соответствия законодательству инициативы использования бэби-боксов  будет полностью раскрыта. Однако, всё произошло иначе.  Ярослав Михайлов в своём докладе вообще не раскрыл юридическую тему, чем всех присутствующих очень удивил.  Потому данный вопрос, помимо всего прочего,  пришлось раскрывать уполномоченному по правам ребёнка Владимиру Шабардину, которого, к его удивлению, назначили содокладчиком прямо на встрече. Собственно, Владимир Валерьевич справился с задачей прекрасно.  И получилось, что не Михайлов, а Шабардин стал главным оппонентом  в дискуссии с Чеботарёвым, так как омбудсмену дали продолжительное время для выступления, где он смог развёрнуто изложить свою позицию против ящиков для подкидывания детей.

Замечу,  что  данное мероприятие было явно спланировано  и подготовлено защитниками боксов. Сложилось однозначное впечатление, что инициатива проведения обсуждения исходила не от Ярослава  Михайлова, так как он практически не проявлял никакой активности и живости в дискуссии, по сути, она ему была не нужна. И тут забавно то, что Михайлов, как я уже писала выше, на теме бэби-боксов отметился только тем, что отправил заявление в прокуратуру и всё. У него не было многочисленных статей с развёрнутой аналитическими рассуждениями к чему приводит это страшное начинание,  которые писали активисты РВС, не было обоснованных публичных заявлений протеста  внедрению ящиков и дискуссий с общественностью, не было ярко выраженной позиции и сильной аргументации. Ничего того, что было у Шабардина и РВС.  Однако сторонники боксов предпочли вызвать на дуэль именно Михайлова,  как слабого оппонента, видимо, рассчитывали тем самым победить в схватке, тем более, что Михайлов и Чеботарёв явно давно знакомы. Но победы сторонников установки бэби-боксов не получилось,  так как на встречу пришли и мы – кировское отделение «Родительского Всероссийского Сопротивления» и уполномоченный по правам  ребёнка Владимир Шабардин, а также Устюжанина Ольга – руководитель Центра защиты материнства и детства «Моя семья». Вместе мы слаженно и чётко донесли свою позицию о том, что эти ящики не спасают детей от смерти, а также наносят непоправимый вред обществу, внедряя лёгкий и комфортный отказ от материнства.

Это моё наблюдение подтверждает  выступление Григория Зволиньски, который в своём приходе и открыл злополучный бэби-бокс.  Григорий выступал  по  скайпу, причём по техническим причинам,  он не имел возможности слышать то, что происходило в зале. Зволиньски заявил, что его главными оппонентами являются представители РВС, а о Ярославе он не произнёс ни слова. Забавно, да?

Далее хочу рассмотреть тактику защиты боксов в лице Яна Чеботарёва и его некоторых сотоварищей.

Первый и главнейший приём защиты – это отрицание любых аргументов и фактов о вреде бэби-боксов, так как  именно сторона вреда этой инициативы для них наиболее опасна.
Отрицание было и  приведённых фактов, что ящики не работают, так как не спасают детей от смерти. Тут противниками боксов был приведён и опыт г. Владимира, где за 4 года в бэби-бокс детей не подкинули ни разу, а смертность осталась на прежнем уровне. А самое главное, Владимир Шабардин привёл довод, который опровергает все заявления защитников ящиков о том, что они спасают детей от убийства. Уполномоченный сказал:  «На прошлой неделе я был в следственном комитете, мы разбирали ситуацию по всем убитым младенцам, за последние два года, и ни в одном из этих случаев мать не понесла бы ребенка никуда.  Если женщина решила убить ребенка, не предпринимая никаких действий по его спасению, она его убьет». Все приведённые выше факты о том, что ящики не работают, сторона защиты с удивительной лёгкостью игнорировала.

Также отрицание защитой было и аргументации о колоссальном вреде от этих ящиков.  Мы вспомнили опыт западных стран, где уровень смертности младенцев не снизился при наличии ящика, а подкидывание увеличилось, при этом в Германии не смогли проследить судьбу каждого пятого подкидыша в бэби-бокс, они пропали.  Мы чётко обозначили позицию и неоднократно повторяли, что: «Мы не запрещаем спасение жизни детей, а хотим запретить беби-боксы, которые не спасают жизни, а лишь разрушительно действуют на институт семьи и создают для матери легкую возможность отказа от ребенка».

Так Владимир Шабардин уточнил, что  «бэби-бокс будет провоцировать матерей безнаказанно оставлять детей, отказываться от них, рожать еще и  плодить сирот. Он разрушает ответственность матери за своего ребенка. Бэби-бокс не спасает жизни. Он может спровоцировать еще одну мать на отказ от ребенка.»

А Ольга Устюжанина отметила: «И как объяснять молодежи, зачем  этот бэби-бокс там стоит? Само информирование  женщин и девушек  о бэби-боксах несет такую же разрушительную силу против материнства, как и информирование детей о разновидностях нетрадиционных половых отношений. Это разрушает традиционное и правильное отношение к семье, к материнству и детству».

Владимир Шабардин добавил, что «не исключена возможность использования подкинутых детей в криминальных целях, а также ситуация, когда мать, избавившись таким легким способом от первого нежеланного ребенка, понесет в него второго, третьего и последующих детей».

Было приведено ещё очень много аргументов, фактов, цитат. Однако сторона защиты игнорировала любые доводы против ящиков. Так, Ян Чеботарёв,  постоянно в своих выступлениях  заявлял, что он, к сожалению, не услышал в дискуссии ничего о вреде бэби-боксов, что якобы его оппоненты ничего не смогли об этом рассказать.

Второй приём защитников  – это осмеяние.  На моё заявление о том, что внедрение ящиков есть глубокая манипуляция, когда под предлогом спасения детей, продвигается расчеловечивание общества через внедрение  лёгкого отказа от материнства, -  Чеботарёв заявил, что всё это конспирология, и что в тёмные силы и теории заговора он не верит.  Очень весело…

Третий и видимо любимый приём Чеботарёва – это доведение до абсурда. Приведу цитаты из его высказываний:
«Запрет бэби-боксов – это равноценно, как если бы мне запрещали, например, защитить женщину от хулиганов, пристающих к ней на улице. По этой логике у меня только два варианта: либо вызвать полицию, либо пройти мимо. Поэтому, я убежден, нельзя отсутствие прямого разрешения в законе считать запретом».
Или так: «Если мы говорим о том, что бэби-бокс будет провоцировать оставлять детей и  поэтому их установку нужно запретить, то тогда следующим шагом должен быть запрет коммунальным службам ставить мусорные баки? Мы не можем запретить все: продавать ножи, топоры, которыми можно убить и так далее.»

Четвёртый приём - апелляция к слезинке ребёнка и обвинение оппонентов в кровожадности.
Чеботарёв: «И если эти устройства все-таки запретят, я лично буду жалеть о каждом младенце, найденном в мусорном баке». Ну а в кровожадности нас там не обвинял только самый ленивый защитник боксов:  и что мы жаждем смерти детям, и что мы жестокие, что у нас нет сердца и т.п. Зволиньски, вообще, дошёл до того, что повесил на РВС вину за миллионы детских смертей, возникших после того, как большевики в 20е годы разрешили врачам в больницах делать аборты. Как это связано с РВС, а тем более с обсуждаемой темой нам не ясно.

Напоследок приведу несколько ярких нестыковок в логике защитников ящиков:

1. Активист РВС Леонид Потехин попросил Чеботарёва прокомментировать пару вероятных ситуаций. Если один из родителей унесет ребенка в бэби-бокс, не сказав об этом другому родителю.  Или мать родит младенца и убьет его, а окружающим скажет, что отдала его в бэби-бокс.
Чеботарев ответил, что в первом случае один из родителей может инициировать розыск пропавшего ребенка, а во втором вину матери должны расследовать и доказать следственные органы.
-  Вот тут всплывает еще один  момент, о котором мы уже устали говорить - анонимность. С чего вдруг следственные органы станут рассматривать случаи анонимного подкидывания ребёнка в бэби-бокс? Ведь вся суть ящика в его анонимности – подкинула и никто с тебя не спросит. Иначе, что же это за анонимное подкидывание, если на каждый случай нужна проверка СК?  Тогда, наверное, и не стоит затевать весь сыр-бор с анонимностью? Но отсутствие анонимности - лишает смысла всю затею с бэби-боксами, потому что не анонимный отказ от ребёнка уже существует.

2. На позицию Шабардина, что данная инициатива не законна, ничем не регламентирована и несёт только вред, Чеботарёв заявляет:  «Вы, государство, для того и существуете, чтобы регулировать и контролировать эту ситуацию». То есть получается, что Чеботарёв с этими ящиками генерирует государству новые проблемы,   заставляя государство же их решать. Нормально, да?

3. Очень активная женщина из адвокатской конторы  Анна Китайчик, защищающая интересы Григория Зволиньски, прицепилась к ответу  прокуратуры, в котором было сказано, что выявлять детей, оставшихся без попечения родителей, может только опека. Забавно, что  Китайчик и Чеботарёв ответ прокуратуры постоянно называли главным аргументом  противников бэби-бокса,  хотя это не соответствует действительности.  Итак, она позвонила в опеку и узнала, что такое это «выявление».
Опека ответила, что выявлением детей считается документальное оформление статуса ребенка.  Анна заявила:  «Таким образом, деятельность бэби-бокса ни в коей мере не выполняет функции органов опеки, а лишь является  дополнительной цивилизованной опцией анонимно оставить ребенка».
В том то и дело, что анонимно ребёнка в нашей стране оставлять нельзя, так как родитель по закону обязан нести ответственность за отказ от содержания и воспитания ребёнка.  Китайчик и Чеботарёв, как юристы должны бы это знать, иначе вообще возникают сомнения в их профессиональной компетенции, как юристов. Существование возможности цивилизованного анонимного отказа сейчас существует только в мечтах сторонников бэби-боксов, но не в российском законодательстве.

4. Также не оставило равнодушным и выступление сотрудницы «Галереи Прогресса» Нины Хабибрахмановой. Девушка жаловалась, что рожала ребёнка в трудной жизненной ситуации, когда она была студенткой, а муж безработным, и что никто из государственных органов не удосужился ей помочь. «Я - потенциальная мать, которая должна была либо бросить ребёнка, либо его убить, потому что у нас нет средств на воспитание нашего сына».

Девушка, сама того не замечая, полностью снимает с себя личную ответственность.  Перед тем, как решиться на рождение ребёнка, она с мужем должна была взвесить все за и против, исходя из своей жизненной ситуации. И если, не смотря на это, они всё-таки решились на то, чтобы завести ребёнка, они должны понимать, что основной груз по воспитанию и содержанию естественно ложится на родителей. Существует, конечно, и меры государственной поддержки, о которой Нина, почему-то ничего не знала. Хотя это странно, так как в женской консультации каждой беременной женщине выдаётся «личная карта беременной», где на странице №4 указаны, какие меры государственной поддержки полагаются и куда надо обращаться для их получения.

При всём этом Нина, полностью снимая с себя всю ответственность, обвиняет государство в том, что оно создало ситуацию, когда ей приходится делать выбор:  убить ребёнка или отказаться. А так как государство не внедряет бэби-боксы, выходит, что, по мнению Нины,  оно подталкивает женщин на убийства своих детей? Но ведь Нина не убила ребёнка, верно?

А вот при наличии бокса такая слабая инфантильная и безответственная особа запросто отнесла бы туда своего ребёнка. И, слава Богу, на тот момент в Кирове не было бокса, иначе одним сиротой, как минимум, стало бы больше. И как не стыдно заявлять подобные высказывания женщине - матери на публику, просто позор какой-то. Нина сама доказала то,  во что превратиться общество при наличии ящиков для анонимного подкидывания детей: женщина станет безответственным инфантильным существом, а дети лишатся своих матерей, институт  семьи будет разрушен.

И тут как нельзя кстати пришелся пример Ольги Устюжаниной про девочку подростка, которая нежеланного ребёнка отнесёт в бокс по причине, что он её никогда не узнает и это прикольно...

Ну так что, будем ставить ящики для выбрасывания детей, потому как у нас есть некие капризные дамочки, напрочь лишённые ответственности и за свою жизнь и, желающие снять ответственность с себя за жизнь своего ребёнка. Это теперь норма?

Не бывать такому.
До встречи в СССР!

Оригинал