Социальное неравенство в современной России в три раза выше, чем в Российской Империи

Децильный коэффициент неравенства в России начала ХХ века составлял примерно 6-6,5, тогда как в США 16-18, а в Англии и вовсе 35. По сравнению с Западом бедно жила даже российская элита и царская семьи. Это ещё раз доказывает, что Революций 1917-го были вызваны не экономическими, а политическими причинами.

Историк, профессор факультета социологии Санкт-Петербургского государственного университета Борис Миронов вычислил, насколько сильно было имущественное расслоение в России в начале ХХ века. Эти результаты опубликованы в журнале СОЦИС, №8, 2014.

Миронов рассматривал децильный коэффициент фондов (коэффициент дифференциации доходов) в 1901-04 годах (в преддверии первой русской Революции). Этот коэффициент показывает, во сколько раз средний доход 10% самых богатых превышает средний доход 10% наименее обеспеченных граждан.

Беднейшие люди в позднеимперской России находились среди люмпенизированных слоёв, прислуги, сельскохозяйственных, женской и детской части промышленных рабочих (потому что у крестьян доходы в среднем были выше, чем у пролетариев). Доходы меньшие, чем у рабочих и прислуги, имели нищие, бродяги, странники, богомолки, лица, призреваемые в богадельнях, приютах, живущие на пособия благотворителей. В низшую по доходам 10-ю децильную группу вошли полностью: (1) маргинальные слои (0,93% самодеятельного населения России), (2) сельскохозяйственные рабочие (3,53%), (3) подёнщики и чернорабочие (1,45%), (4) промышленные рабочие (точнее женский и детский их компоненты) – 4,09%. Средний годовой доход 10% самодеятельного населения с минимальными доходами равнялся приблизительно 78 рублей (или 6,5 рубля в месяц).

Доходы самой богатой части российского общества оценила созданная в 1905 году Комиссия по вопросу введения подоходного налога при Министерстве финансов, которая собрала данные о числе потенциальных налогоплательщиков в 1901–1904 и 1909–1910 годах. Согласно расчёту комиссии, элитарная страта включала 809,4 тысячи лиц старше 14 лет с суммарным доходом в 1 млрд. 723 млн. руб. и со средним доходом на одного человека в возрасте старше 14 лет 2130 рублей (или около 180 рублей в месяц). На её долю в самодеятельном населении страны приходилось примерно 1%.



Второй компонент 10-й децильной группы включал 9% жителей, или 7 млн. 681 тысячу человек, их средний годовой доход составлял 320,5 рублей, а средний доход всей 10-й децильной группы – 493 рубля.

Получается, что децильный коэффициент фондов в России начала ХХ века составлял примерно 6,3.

В начале XX века большинство западноевропейских стран по имущественному неравенству существенно превосходили Россию. Например, в США децильный коэффициент фондов в 1913 году равнялся 16–18. Колоссальное имущественное неравенство существовало в Великобритании, где в 1850-е годы децильный коэффициент достигал 22,5 для налогоплательщиков и 74 для всего населения (в начале ХХ века для всего населения – около 35). В других европейских странах неравенство было ниже, чем в США и особенно в Великобритании, но выше, чем в России (к примеру, во Франции тот показатель был около 12).

Необходимо также учитывать абсолютные значения доходов. Средний доход на человека у 1% самых богатых россиян в 1901–1904 годах равнялся в текущей валюте 991 рубль (507 долларов США), а у амерканцев в 1900–1910 годах – 8622 руб. (4412 долларов), т.е. в 8,7 раза больше.

Самые состоятельные англичане и американцы превосходили по богатству российского императора и великих князей.

Таким образом, имущественное неравенство в начале ХХ века в России в целом находилось на более низком сравнительно с западными странами уровне. Но оно имело важную особенность: незначительное по западным стандартам богатство сосредоточивалось в руках лишь нескольких тысяч аристократов и представителей крупного капитала, а среди остальных 99,7% населения оно распределялось без кричащих контрастов.



Разрыв в 4–5 раз между жалованьем интеллектуального профессионала и зарплатой промышленного рабочего нельзя считать кричащим. Например, годовой заработок рабочих металлических заводов Петербурга в 1904 году составлял 497 рублей, в то время как доход богатого человека начинался от 1000 рублей (к примеру, профессора – около 1500-2000 рублей в год). Предположение об огромном неравенстве доходов в позднеимперской России как главном факторе русской революции не подтверждается эмпирически.

Меньший, чем на Западе, имущественный разрыв «сглаживался» всеобщей относительной бедностью россиян. С.Ю. Витте на совещании министров 17 марта 1899 года, проходившем под председательством Николая II и обсуждавшем вопрос об основаниях действующей в России торгово-промышленной политики, говорил: «Если сравнивать потребление у нас и в Европе, то средний размер его на душу составит в России четвертую или пятую часть того, что в других странах признается необходимым для обычного существования».

Неудивительно, что основная протестная деятельность в начале ХХ века сосредотачивалась на политических, а не экономических темах (противоположным образом дело обстояло на Западе). Основным требованием крестьян было распределение помещичьей земли (а также леса – что особенно актуально было в степной и лесостепной зонах с их дефицитом древесины), рабочих – профсоюзов и политического представительства, интеллигенции – в целом политических прав и Конституции, национальных меньшинств (особенно евреев) – национального равноправия, религиозных меньшинств – равных прав с православными.

К примеру, в 1913 году стачками охвачено 13,4% российских предприятий, при этом 57% из них сопряжены с политическими требованиями.

Царские реформы после Революции 1904-05 годов так и не смогли разрешить острые политические противоречия в России. Они были лишь сглажены, в том числе и карательными мерами (разгром оппозиции и её выдавливание в эмиграцию). И когда во время Первой мировой на эти накопившиеся политические проблемы ещё и наложились экономические, то и грянул социальный взрыв, участниками которого были все слои общества (включая даже значительную часть аристократии).



«Дороговизна и недостаток продовольственных продуктов в России обнаружились в городах вскоре после начала войны. Особенно не хватало хлеба, несмотря на его наличие в стране, и мяса, хотя скот имелся в восточных районах» — отмечал историк Шигалин. Статистики по этому периоду мало, земские исследования отсутствуют вовсе, но имеющиеся цифры позволяют подтвердить сведения историка. По данным о продовольственной ситуации, например, в Москве с 1913-го по 1916 годы потребление мяса сократилось на 57%, жиров – на 15%, картофеля — на 8%, хлеба на – 6%. В какой-то мере это компенсировалось 35-процентным ростом потребления крупы. По данным Бинштока и Каминского, к 1915 году калорийность среднего рациона россиянина составляла лишь 1600 ккал в день.

Полицейские власти относились к выступлениям всех слоёв российского общества более чем серьёзно. Осенью 1916 года Петроградское охранное отделение сообщало: «Вопросы питания в самых широких кругах населения огромной империи являются единственным и страшным побудительным импульсом, толкающим массы на постепенное приобщение к нарастающему движению недовольства и озлобления. Пока всё это движение имеет строго экономическую подкладку и не связано почти ни с какими чисто политическими программами. Но стоит только этому движению вылиться в какую-либо реальную форму и выразиться в каком-либо определенном акте (погром, крупная забастовка, массовое столкновение низов населения с полицией и т. п.), оно тотчас же и безусловно станет чисто политическим». Именно то, о чём предупреждала охранка, и произошло в феврале 1917 года.

В целом, и в СССР имущественное неравенство было на низком уровне. Децильный коэффициент с начала 1930-х до конца 1980-х составлял 3-5 (ещё ниже, чем в царской России). И это в большей мере сглаживало отсутствие политических свобод в стране.



В современной России всё обстоит противоположным образом. Сегодня децильный коэффициент составляет у нас 16-18 – уровень США начала ХХ века, и в 3 раза выше, чем в царской России. Для сравнения: в скандинавских странах Дании, Финляндии и Швеции этот показатель 3-4 (как в СССР). В Германии, Австрии – 5-7.

По неравенству распределения имущества и доходов Россия находится на одном из первых мест в мире, свидетельствуют результаты опубликованного в 2013 году исследования Credit Suisse Research Institute. В России 110 миллиардеров контролируют 35% богатств всех домохозяйств. Столь высокий уровень имущественного неравенства отмечается лишь в России и некоторых государствах Карибского моря. В 2013 году в России насчитывалось 2 тысячи человек, чьё состояние превышало 50 млн. долларов. Количество долларовых миллионеров в России оценили в 84 тысячи человек.

Огромное имущественное неравенство и постоянно уменьшающееся количество политических свобод в России – очень взрывоопасная смесь. Лишь полицейско-военная хунта латиноамериканского образца может удерживать такое общество от взрыва.

Источник: http://ttolk.ru/?p=23378