Раздел № I: Хроника основных на данный момент событий, свидетельствующих о вопиющем беззаконии государства в отношение меня не только как отдельного его гражданина, но и как юридически возглавляющего Региональную организацию Общероссийского профессионального союза военнослужащих РМЭ (РО ОПСВ РМЭ)

Председателю Правительства Российской Федерации, кандидату в Президенты РФ от ПП «Единая Россия» Путину Владимиру Владимировичу

/ НА БУМАЖНОМ НОСИТЕЛЕ ПОДАЁТСЯ ЛИЧНО В ОБЩЕСТВЕННУЮ ПРИЁМНУЮ ПАРТИИ «ЕДИНАЯ РОССИИЯ» В РЕСПУБЛИКЕ МАРИЙ ЭЛ (пр.-т Гагарина, д. 8),

 В ЭЛЕКТОРННОЙ ФОРМЕ НАПРАВЛЯЕТСЯ ПО ИНТЕРНЕТУ НА САЙТ ЭЛЕКТРОННОГО ПРАВИТЕЛЬСТВА

А ТАКЖЕ ПО ПОЧТЕ  (НА КОМПАКТ-ДИСКЕ) С СОПРОВОДИТЕЛЬНОЙ ЗАПИСКОЙ/

КОПИИ (В ЭЛЕКТОРННОМ  ВАРИАНТЕ):

- Уполномоченному по правам человека в РФ Лукину В.П.;

- в общественные правозащитные организации, включая иностранные;

- в СМИ, в том числе иностранные;

- гражданским активистам;

- широкой аудитории пользователей Интернетом

ОТКРЫТОЕ  ЗАЯВЛЕНИЕ.

Раздел № I:

Хроника основных на данный момент событий, свидетельствующих о вопиющем беззаконии государства в отношение меня не только как отдельного его гражданина, но и как юридически возглавляющего Региональную организацию Общероссийского профессионального союза военнослужащих РМЭ (РО ОПСВ РМЭ) её законно избранного председателя.

Уважаемый Владимир Владимирович!

         16.09.1999 г. Указом Президента РФ № 1237 было утверждено «Положение о порядке прохождения военной службы», где впервые в истории приложением № 2 был определён порядок учета служебного времени и предоставления дополнительных суток отдыха военнослужащим по контракту.

         18.08.2001 г. - моё заявление в суд о невыполнении Министерством обороны РФ условий контракта (о нарушениях Указа № 1237).

         24.08.2001 г. – моё обращение к Вам, как к Верховному Главнокомандующему и Президенту РФ с заявлением о массовых и систематических нарушениях в в/ч 34096 Указа № 1237. Основано на моём заявлении в суд от 18.08.01 г.

         24.09.2001 г. – незаконное (недобровольное) помещение меня в психоневрологическое отделение в/ч 68540 по приказу № 500 от 12.09.01 г. бывшего командира в/ч 34096 генерал-майора Шевцова В.И. и незаконное принудительное удержание там до 11.10.01 г. Выставлен предварительный психдиагноз «акцентуация характера».

         14.10.2001 г. – направление меня на основании исх. № 572 от 29.09.01 г. в 25 ЦВКГ РВСН (г. Одинцово) для утверждения заведомо ложного статуса психически ненормального.

29.10.2001 г. – моё вынужденное в силу приказа № 500 от 12.09.01 г. и исх. № 572 от 29.09.01 г. согласие на психиатрическое обследование в Главном военном клиническом госпитале МО РФ им. академика Н.Н. Бурденко (ГВКГ) за неимением возможности независимого обследования и с расчётом на обещанную мне помощь и поддержку со стороны Председателя Союза Комитетов Солдатских матерей России Мельниковой В.Д., с которой лично обсуждался данный вопрос.

         5.12.2001 г. – выставление мне заказного, заведомо ложного психического диагноза «хроническое бредовое расстройство» (свидетельство о болезни № 546 ГВКГ).

15.11.01 г. – ответ из военной прокуратуры за исх. № 836 на моё обращение к Вам, как к Президенту РФ от 24.08.01г., ставший мне известным уже после выписки из ГВКГ 5.12.01г.: «установлено, что в подразделениях…, входящих в в/ч 34096, действительно ранее не велись журналы учета служебного времени и предоставления дополнительных суток отдыха…».

         8.01.02 г. – заключение Независимой Психиатрической Ассоциации России (НПАР) о том, что выставленный мне в ГВКГ психический диагноз не соответствует моему статусу.

13.06.02 г. – исключение из списков личного состава части по состоянию здоровья с многочисленными грубейшими нарушениями моих прав и законных интересов (без полного проведения необходимых расчетов, без предоставления жилья даже по установленной норме, без направления на освидетельствование на группу инвалидности и последующей выплаты единовременного пособия, без оформления документов по страховому случаю, без направления на переподготовку гражданской специальности и т.д.). Поставленные мной в листе беседы в связи с увольнением вопросы командиром части грубо проигнорированы.

         19.09.02 г. – решение суда по заявлению от 18.08.01 г., в частности, постановившего «Обязать командира в/ч 93876 порядок учета служебного времени и предоставления дополнительных суток отдыха привести в соответствие с требованиями приложения № 2 Положения…, завести в подразделениях соответствующие журналы, правильность записей еженедельно подтверждать подписью военнослужащих».

         26.09.02 г. – отказ специализированного психиатрического бюро медико-социальной экспертизы (СПБ МСЭ; исх. № 329 от 1.10.02 г.) в установлении мне какой – либо группы инвалидности, лишивший меня соответствующих льгот (на дополнительную жилплощадь в соответствии с Постановлением Правительства РФ № 214 от 28.02.96 г., на единовременную выплату при увольнении по инвалидности, на реабилитацию, на трудоустройство, на надбавку к пенсии и т.д.).

         7.10.02 г. – установление за мной диспансерного наблюдения, которое предусматривается в случае «хронического и затяжного психического расстройства с тяжелыми, стойкими или часто обостряющимися болезненными проявлениями», то есть которое однозначно предполагает установление инвалидности. Наблюдение установлено в результате моего обследования в Государственном учреждении здравоохранения «Республиканский психоневрологический диспансер» (ГУЗ РПНД), проводившегося со 2.09.02 г. по 14.09.02 г. в плане подготовки к освидетельствованию в СПБ МСЭ.

25.12.02 г. – ответ за исх. № 2681  министра соцзащиты населения и труда РМЭ Н.В. Климиной с четким указанием на «расхождение диагнозов лечебного учреждения и психбюро МСЭ».

         С 14 июня 2002 г. по 3 июня 2003 г. (почти год) - вынужденный безработный, что открыто предрекалось полковыми представителями органов военного управления, заказавшими для меня психдиагноз. Их неоднократные достаточно прозрачные откровения об этом хронологически зафиксированы в моём дневнике.     

         4 июня 2003 г. - принят ночным сторожем с окладом 1002 руб. 35 коп. в Государственное учреждение РМЭ «Общественно-политический центр Республики Марий Эл» (ГУ РМЭ «ОПЦ РМЭ») по инициативе его директора Баширова Л.Ш. – подполковника запаса, одного из бывших приближенных генерал-майора Шевцова В.И. Предложение как бы случайно поступило от мало знакомого мне офицера. На основании проявленных мной исключительно положительных морально-деловых качеств менее чем через месяц, 2.07.2003 г. переведён на должность главного механика ГУ РМЭ «ОПЦ РМЭ» без какого-либо медицинского освидетельствования (без санкции ГУЗ РПНД), а спустя ещё 1 месяц и 19 дней, 20.08.2003 г., мне было предложено очередное повышение - должность заместителя директора ГУ РМЭ «ОПЦ РМЭ» по административно-хозяйственной части вместо увольняющегося Довлеканова М.А. и тоже без какого-либо согласования с ГУЗ РПНД.

         1.07.03 г. – мое обращение к Председателю Комиссии по правам человека при Президенте РФ Памфиловой Э.А.

         1.10.03 г. – незаконное увольнение из ГУ РМЭ «ОПЦ РМЭ» в связи с моим отказом принимать должность замдиректора по АХЧ по причине отсутствия достаточного опыта работы с материальными ценностями и небеспочвенного опасения, что на этой должности при неснятом психдиагнозе при желании меня будет проще всего «подставить».

         27.10.03 г. – в соответствии с предписанием № 2353 от 23.10.03 г. Государственной инспекции труда в Республике Марий Эл (Гострудинспекции РМЭ) восстановлен на работе в ГУ РМЭ «ОПЦ РМЭ» в должности главного механика (увольнение 1.10.03 г. признано незаконным).

         7.10.03 г. и 18.12.03 г. – обращения в судебный участок № 1 г. Йошкар-Олы (С/У № 1) по вопросам, не разрешенным Гострудинспекцией РМЭ. Ответчик – директор ГУ РМЭ «ОПЦ РМЭ» Баширов Л.Ш.

         22.01.04 г. – за 5 мин. до начала судебного заседания в С/У № 1 в результате заведомо ложного вызова скорой психиатрической помощи принудительно доставлен в ГУ РМЭ «Республиканская психоневрологическая больница № 1» (ГУ РМЭ «РПНБ № 1» – так называемый Семёновский дурдом), откуда выпущен на следующий день, 23.01.04 г. за отсутствием оснований для недобровольной госпитализации. Тем ни менее провёл в дурдоме полные сутки. Акция была осуществлена по заказу организованной преступной группировки в составе Баширова Л.Ш., мирового судьи С/У № 1 Емельяновой Л.В., главврача ГУЗ РПНД Фадеева П.Н., специалистов ГУЗ РПНД Колзиной Т.А. и Соколова В.М., а также заместителя ГУ РМЭ «Республиканская психоневрологическая больница № 1» Соколовой А.М.

         29.02.04 г. – был вынужден покинуть место постоянного жительства, бросив семью, в связи с реальной угрозой незаконного повторного принудительного помещения в психстационар с последующим необоснованным принудительным лечением. Из объяснения Колзиной Т.А. от 13.(16.)02.04 г. – лист № 12 прокурорской проверки № 213 г. Йошкар-Олы: «Я считаю, что Лебедев А.М. нуждается в экстренном лечении в стационаре для коррекции поведения».

         10.03.04 г. – мое заявление в комиссию Министерства здравоохранения РФ по рассмотрению жалоб и заявлений, связанных с оказанием психиатрической помощи при Московском НИИ психиатрии (комиссию МНИИП).

         27.10.04 г. актом № 8 комиссии МНИИП признан психически здоровым, нуждающимся в социальной и профессиональной реабилитации.

         Место временного пребывания с 1.03.04 г. по 27.10.04 г. (почти 8 месяцев до вынесения Акта № 8 комиссии МНИИП) и далее - г. Москва. При этом по закону комиссия МНИИП была обязана вынести своё заключение в течение 3 дней.

         1.12.04 г. – обращение в Московский гарнизонный военный суд (МГВС) с заявлением о признании необоснованным и об отмене заведомо ложного, заказного психического диагноза, выставленного в ГВКГ 5.12.01 г.

         С 1.12.04 г. по 9.06.08 г. – судебный беспредел и волокита МГВС. Четвёртое заведомо ошибочное решение МГВС от 9.06.08 г. об отказе в удовлетворении моих требований вступило в силу только 2.10.08 г. в соответствии с кассационным определением №  КГ- 1475 Московского ОВС.

         7.04.06 г. – немедленно (в день возвращения домой из г. Москвы) обратился к главному врачу ГУЗ РПНД Фадееву П.Н. с заявлением о безотлагательном снятии с меня диспансерного наблюдения на основании акта № 8 от 27.10.04 г. комиссии МНИИП и получил в ГУЗ РПНД справку от 7.04.2006 г. № А/127 о том, что «10.01.2006 года   диспансерно-динамическое наблюдение психиатра прекращено».

            Только 24.08.2006 г. (спустя более 4 лет после увольнения из ВС РФ 13.06.2002 г.) мне был надлежаще оформлен военный билет. Его отсутствие, в частности, повлекло нарушение моих прав при увольнении из московской типографии 11.02.2005 г. и фактически являлось одним из непреодолимых препятствий для официального трудоустройства в период с 13.06.2002 г. по 24.08.2006 г. Так, после моего обращения 12.04.06 г. в ГУ РМЭ «Центр занятости населения г. Йошкар-Олы» мне была выдана  справка о вакансии в МП «Лифтсервис». В трудоустройстве в указанной организации мне было отказано с формулировкой «в виду отсутствия военного билета». В ГУ РМЭ «ОПЦ РМЭ» я был принят 4.06.2003 г. ночным сторожем без какого-либо документа воинского учёта (не говоря уже о медосвидетельствовании), то есть – с грубым нарушением требований ст. 65 Трудового кодекса РФ. И только 5.09.2003 г. военкомат выдал мне (вместо военного билета) справку № 3/400 для внесения соответствующих сведений в трудовую книжку. При этом справка № 3/400 от 5.09.2003 г. содержала заведомо недостоверную информацию. Надлежащая правовая оценка ни действий Баширова Л.Ш., ни действий (бездействия) военкомата по данным фактам до настоящего времени не дана.

При очередной попытке трудоустройства в 2008 г. исходящим № 1739 от 10.04.2008 г. директор ГУ РМЭ «Центр занятости населения г. Йошкар-Олы» С.З. Васвиева уже указала, что мне необходимо предоставить справку ВКК для подбора подходящей работы с учётом состояния моего здоровья. Поскольку же мне никогда не устанавливалось никакой группы инвалидности, то, соответственно, я был и остаюсь лишённым возможности предоставить какой-либо документ, свидетельствующий об ограничениях в трудовой деятельности по состоянию здоровья. По данному и иным вопиющим фактам ущемления моих прав и интересов 8.05.2008 г. я был вынужден обратиться к Вам, как к Председателю Правительства РФ, с заявлениями  №№ 1-3. Результат их рассмотрения – нулевой, так как они традиционно были противозаконно спущены вниз, а от местного чиновничества я получил пустые, ничего не разрешающие по существу  отписки.

1.12.2008 г. – моё обращение в торговый центр «Мегахолл-центр стройки» (ул. Соловьёва, д. 29) с целью трудоустройства охранником. Вместо этого в связи с наличием другой, более важной для работодателя вакансии мне было предложено попробовать поработать без официального оформления продавцом-консультантом в отделе напольных покрытий - ООО «М-строй». После исключительно успешной работы в этом качестве на протяжении более года 14.12.09 г. был уволен без каких-либо внятных объяснений. Только 10.02.10 г. мне стало известно, что я уволен за прогул, так как яко бы отсутствовал на рабочем месте 11.12.09 г. в течение всего рабочего дня. Таким образом, основания моего увольнения были откровенно и бессовестно сфальсифицированы работодателем в преступном сговоре со своими подчинёнными.

11.08.10 г. - отказ ГУЗ РПНД в выдаче разрешения на ношение оружия в связи с моим обращением по требованию работодателя, у которого уже успешно, без каких-либо нареканий я работал с 24.06.10 г. охранником в ювелирном салоне в центре города. В результате выданного мне в ГУЗ РПНД медзаключения ВК 3365, где было указано, что у меня яко бы были выявлены противопоказания, я не смог приобрести соответствующую лицензию и продолжить работать в указанном качестве - был уволен.

21.06.11 г. - очередное медзаключение ВК 2463 ГУЗ РПНД с указанием «не годен» в связи с моей попыткой трудоустройства на предложенную должность мастера текущего ремонта. При этом главврач ГУЗ РПНД Фадеев П.Н. устно сообщил мне, что возглавляемая им комиссия считает, что заболевание «хроническое бредовое расстройство» у меня не прошло и не пройдёт никогда и в случае, если я соглашусь на добровольное освидетельствование,  Фадеев П.Н. со своими единомышленниками обязан будет опять поставить меня на диспансерно-динамическое наблюдение.

Таким образом, вместо полагающейся мне в соответствии с актом № 8 от 27.10.04 г. комиссии МЗ РФ социальной и профессиональной реабилитации, в которой в 2006 г. мне было отказано только в связи с тем, что никогда не устанавливалась инвалидность, государство в лице должностных лиц ГУЗ РПНД, напротив, постоянно только усугубляет моё положение, создавая мне непреодолимые формальные препятствия для трудоустройства даже туда, где я уже работал либо куда меня заведомо брали на работу и даже предоставляет заведомо ложную информацию, на основании которой мне необоснованно и незаконно отказывается в восстановлении нарушенных трудовых прав, как в случае с ООО «М-Строй» в 2010 г.

В феврале 2010 г. я был единогласно избран председателем родительского собрания учащихся 9«а» и 9«б» классов МОУ СОШ № 6 г. Йошкар-Олы с целью руководства коллективной защитой прав наших детей, которым местное чиновничество объявило о том, что в 2010/11 учебном году в нашей школе 10-е классы формироваться не будут. Задача была успешно решена – наши дети заканчивают в этом учебном году курс средней школы в той же МОУ СОШ № 6. В рамках решения этой совсем не простой задачи я лично готовил тексты коллективных письменных обращений в различные инстанции, включая Президента РФ Д.А. Медведева, которые зачитывались, коллективно обсуждались и практически без изменений и дополнений одобрялись на нашем объединённом собрании и затем были единогласно подписаны всеми заинтересованными родителями. Я инициировал общение с представителями местной власти в рамках личного приёма, в ходе которого меня поддерживали некоторые наиболее активные родители и т.д.

11.04.10 г. в Республике Марий Эл была создана Региональная организация Общероссийского профессионального союза военнослужащих (РО ОПСВ РМЭ), председателем которой единогласно был избран я. РО ОПСВ РМЭ объединила 4 первичные профсоюзные организации военнослужащих и 2 территориальные. Государственная регистрация получена в октябре 2010 г.:

- 7.10.10 г. в ИФНС России по г. Йошкар-Оле я получил СВИДЕТЕЛЬСТВО серии 12 № 001027974 о постановке на учёт с 5.10.10 г.

- 11.10.10 г. в Управлении Министерства юстиции России по РМЭ мне выдали СВИДЕТЕЛЬСТВО о госрегистрации № 12 0345 и СВИДЕТЕЛЬСТВО серии 12 № 001063735 о внесении записи в ЕГРЮЛ, а также выписку из ЕГРЮЛ.

Таким образом, в настоящее время наша РО ОПСВ РМЭ является юридическим лицом, единственным представителем которого, имеющим право без доверенности действовать от его имени, являюсь я, как её председатель в соответствии с записью на листе № 7 выписки из ЕГРЮЛ от 6.10.10 г.

23.11.10 г. первичная организация профсоюза военнослужащих Заречного района г. Йошкар-Олы ОПСВ обсудила и приняла коллективное обращение в Центральную военно-врачебную комиссию Министерства обороны РФ Военно-медицинской академии имени С.М. Кирова с просьбой о пересмотре и отмене моего психдиагноза, так как сложившаяся ситуация, когда Региональной организацией ОПСВ РМЭ руководил человек в моём лице с психдиагнозом «хроническое бредовое расстройство» была совершенно абсурдной. При этом мне была дана объективная, развёрнутая, подробная характеристика. К обращению присоединились и все остальные 3 первичных организации профсоюза военнослужащих в лице их законно избранных Председателей. Ещё раньше с исх. № 1/160 от 9.11.10 г., содержащим такую же просьбу, обратился Председатель Исполкома ОПСВ Герой Советского Союза лётчик-космонавт Волков А.А. к начальнику Главного военного клинического госпиталя  имени академика Н.Н. Бурденко полковнику медицинской службы Максимову И.Б. Аналогичные письменные подтверждения в мою поддержку имеются и со стороны Председателя ОПСВ Шведкова О.К., лично вручавшего мне профсоюзный билет в г. Москве в 24.03.04 г. Руководство ЦВВК (МО РФ) ВМедА им. С.М. Кирова поставило мне обязательным условием дополнительное стационарное обследование по месту жительства. В связи с этим я был вынужден дать согласие на как бы добровольную госпитализацию в ГУ РМЭ «РПНБ № 1», где находился с 12.07.11 г. по 2.08.11 г. с целью пересмотра и отмены выставленного мне в 2001 г. заказного, заведомо ложного психдиагноза. По окончанию указанного обследования его результаты были направлены в ЦВВК (МО РФ) ВМедА им. С.М. Кирова. 6.12.11 г. в мой адрес поступил исх. № 19/975 от 23.11.11 г. за подписью Председателя ЦВВК (МО РФ) ВМедА им. С.М. Кирова, из содержания которого можно предположить, что мой статус не изменился.

Принципиально важными являются сделанные главврачом ГУ РМЭ «РПНБ № 1» Бедертдиновым Т.Н. в ходе моих личных разговоров с ним ещё 7.07.11 г. и 12.07.11 г. откровенные признания в том, что он изначально видит своей задачей не вынесение принципиально иного, правильного заключения на основании объективных данных нового обследования, а вынесение такого заключения, которое в первую очередь устроило бы ГВКГ им. академика Н.Н. Бурденко, впервые вынесшего мне в 2001 г. заказной, заведомо ложный психдиагноз.

Результатом деятельности РО ОПСВ РМЭ под моим руководством стал, например, исх. № 2055 от 3.09.10 г. за подписью военного прокурора – в/ч 56680 (г. Владимир) полковника юстиции В.Н. Головач, в котором, в частности, указано, что «нарушения порядка учёта служебного времени и положенного к предоставлению времени отдыха в в/ч 93876, действительно имели место, вследствие чего командиру в/ч 93876 полковнику Знаеву А.Р. было внесено представление об устранении нарушений закона за нашим исх. № 372 от 27 февраля 2010 г.».

Как указано выше, аналогичный ответ за исходящим № 836 ещё от 15.11.2001 г. был дан военной прокуратурой на мои личные обращения, за которые я 5.12.2001 г. и был заведомо ошибочно «награждён» тяжелейшим психическим диагнозом. То есть, военная прокуратура раз за разом по нашим обращениям, начиная ещё с 2001 г., подтверждает наличие этих грубейших и массовых нарушений наших прав, но командование на протяжении уже более 10 лет отделывается «лёгким испугом» в виде прокурорских «представлений об устранении нарушений закона», на которые виновные должностные лица фактически никак не реагируют, не смотря на то, что имеется даже решение суда по делу № 28 от 19.09.2002 г., содержание которого процитировано выше.

Таким образом, исх. № 2055 от 3.09.10 г. полковника юстиции В.Н. Головач фактически лишний раз подтвердил, что командование «наградило» меня заказным психдиагнозом в связи с предъявлявшимися мной абсолютно обоснованными и законными требованиями об устранении нарушений норм действующего законодательства. Однако эти обоснованные и законные требования моим оппонентам выгоднее было выдавать за шизофренические и сделано это было как для того, чтобы безболезненно уйти в 2001 г. от заслуженной адекватной ответственности, так и чтобы пролонгировать царящий беспредел как минимум на ближайшие 10 лет - до настоящего времени, а желательно и до бесконечности.

Ещё одним существенным результатом деятельности РО ОПСВ РМЭ под моим руководством является содержащееся в том же исх. № 2055 от 3.09.10 г. полковника юстиции В.Н. Головач сообщение, что «… проведёнными в в/ч 93876, 34096-У проверками исполнения жилищного законодательства выявлены факты нарушения порядка очерёдности предоставления жилых помещений, в связи с чем соответствующим командирам внесены представления об устранении нарушений закона».

Значительным успехом РО ОПСВ РМЭ в моём лице стало и перечисление Федеральным казначейством 102 000 (ста двух тысяч) рублей в качестве погашения задолженности за содержание предназначенных для уволенных военнослужащих пяти пустующих в подъезде № 6 нового дома № 64 А по ул. Димитрова г. Йошкар-Олы квартир. Эта сумма была перечислена в результате моих многочисленных в течение нескольких месяцев личных обращений по просьбе руководства ТСЖ «Мой дом» в различные государственные инстанции, за что исходящим № 23 от 2.12.10 г. за подписями всего Правления ТСЖ мне была выражена признательность за обеспокоенность данной проблемой.

В конце 2010 г. ко мне, именно как к председателю РО ОПСВ РМЭ, обратился военнослужащий в/ч 48404 майор Кундель И.Н. с просьбой оказать ему помощь в обжаловании действий и решения командира  в/ч 48404 полковника Александрова С.Н. по незаконному увольнению из ВС РФ по дискредитирующим основаниям. Составленное мной для майора Кундель И.Н. заявление в 95-й Гарнизонный военный суд было настолько качественным, что командующий армией  в генеральском звании даже не решился тягаться с нами в суде и ещё до начала уже назначенного судебного разбирательства отменил свой же предыдущий приказ об увольнении из ВС РФ майора Кундель И.Н. Таким образом, благодаря моему активному личному участию в решении этого вопроса в настоящее время майор Кундель И.Н. восстановлен в списках ВС РФ, получил все полагающиеся выплаты и успешно продолжает военную службу.

Аналогичную абсолютно бескорыстную юридическую помощь я оказал ещё раньше бывшей военнослужащей той же в/ч 48404 старшему прапорщику Веденкиной Р.И. Решением от 16.03.10 г. по составленному мной для Веденкиной Р.И. заявлению 95-й ГВС частично удовлетворил её требования, обязав командира в/ч 48404 «отменить приказ № 161 от 17.08.09 г. в части касающейся исключения Веденкиной Р.И. из списков личного состава воинской части и изменить дату исключения с 17.08.09 г. на 01.09.09 г. с учетом продления продолжительности основного отпуска за 2009 год на 16 суток в связи с прохождением ею медицинского освидетельствования, с обеспечением всеми положенными видами довольствия за этот период и оформлением, установленным порядком воинских перевозочных документов к месту проведения отпуска и обратно».

         Таким образом, моя социальная полезность и значимость и как простого гражданина, никогда не отказывающего в посильной помощи тем, кто в ней нуждается, и как председателя РО ОПСВ РМЭ, способного в этом качестве решать стоящие перед РО ОПСВ РМЭ задачи очевидна и не нуждается в ещё большем доказывании.

         Поскольку по общему смыслу традиционно весьма расплывчатых сообщений (исх. № 19/975 от 23.11.11 г. Председателя ЦВВК (МО РФ) ВМедА им. С.М. Кирова и др.) можно было только догадываться, что мой шизофренический статус не изменился, мне ничего не осталось, как вновь (как и в 2002 г.) заявить об освидетельствовании меня для установления группы инвалидности. Это, кстати, мне советовал и сам главврач ГУ РМЭ «РПНБ № 1» Бедертдинов Т.Н.  ещё до моего летнего обследования в его учреждении (использовать, как он выразился, «ножницы» - очередное кардинальное расхождение между не скрывавшимися Бедертдиновым Т.Н. уже предполагавшимися очередными заведомо ошибочными результатами обследования и очередным абсолютно прогнозируемым отказом в установлении инвалидности).

12.12.11 г. комиссией ГУЗ РПНД мне было отказано в выдаче надлежащего направления по форме № 088/у-06 с целью освидетельствования в специализированном психбюро медико-социальной экспертизы по вопросу установления инвалидности.

К руководителю Бюро № 10 «Главного бюро медико-социальной экспертизы по Республике Марий Эл» Шадрину В.А. я обратился с заявлением установленной формы 20.12.11 г. (вх. № 1559).

По указанному заявлению Шадрин В.А. вынес решение о переносе срока проведения МСЭ до предоставления мной:

1. направления на МСЭ по форме № 088/у-06 либо справки об отказе в направлении на МСЭ;
2. свидетельства о болезни, выданного при увольнении из ВС.

27.12.11 г. я предоставил в Бюро № 10 «ГБ МСЭ по РМЭ» справку № 566 от 21.12.11 г. ГУЗ РПНД об отказе в направлении на МСЭ, выданную мне в ГУЗ РПНД только спустя 5 дней после моего обращения за ней в ГУЗ РПНД 15.12.11 г.

22.12.11 г. уполномоченный сотрудник военного комиссариата РМЭ отказал мне в выдаче указанного Шадриным В.А. свидетельства о болезни на руки, пообещав согласовать данный вопрос с Бюро № 10 «ГБ МСЭ по РМЭ».

Как и следовало ожидать, 20.01.12 г. Бюро № 10 «ГБ МСЭ по РМЭ» в очередной раз отказало мне в установлении инвалидности. Причём, только по формальному основанию – в связи с моим отказом в лечении. По мнению его членов, вопрос может быть рассмотрен по существу только после прохождения мной яко бы полагающегося мне курса лечения. При этом руководитель Бюро № 10 «ГБ МСЭ по РМЭ» Шадрин В.А. 20.01.12 г. сказал мне буквально следующее: ««Если бы мы Вас считали дураком, как Вы выражаетесь, мы бы давно группу инвалидности открыли»,  фактически выразив тем самым не только свою личную позицию, но и коллективную позицию своих коллег об их готовности назначить и осуществить лечение заведомо здоровому человеку, то есть – в интересах защиты чести своего запятнанного мундира сделать жертвой нормального человека, превратив его в растение.

Ещё в апреле 2006 г. министр соцзащиты населения и труда РМЭ Н.В. Климина отказала мне в реабилитации в связи с тем, что мне никогда не устанавливалась инвалидность. На листе № 3 её исх. № 37-ВЖ от 28.04.06 г. было указано, что, по её мнению, в моем случае «…необходимо определить органы или должностных лиц, действиями которых мне был причинен вред».

Сложившаяся в настоящее время ситуация абсолютно идентичная, поэтому даже нет необходимости повторно обращаться к Н.В. Климиной за подтверждением её позиции почти 6-летней давности.

         Изложенные обстоятельства свидетельствуют О ПРИМЕНЕНИИ В ОТНОШЕНИЕ МЕНЯ ГОСУДАРСТВОМ В ЛИЦЕ РАЗЛИЧНОГО НЕДОБРОСОВЕСТНОГО (фактически – преступного) ЧИНОВНИЧЕСТВА КАРАТЕЛЬНОЙ ПСИХИАТРИИ ПРИ ОДНОВРЕМЕННОМ ЛИШЕНИИ МЕНЯ ВСЕХ ВИДОВ СОЦИАЛЬНОЙ ЗАЩИТЫ, предусмотренных для лиц, действительно страдающих хроническим и затяжным психическим расстройством с тяжелыми стойкими или часто обостряющимися болезненными проявлениями. Иными словами, государство обрекло меня и членов моей семьи на произвол судьбы и коррумпированного, морально разложившегося чиновничества, бросив нас на самовыживание при формальном наличии у меня вымышленного тяжелейшего психического диагноза.

Все прошедшие уже более 10 лет с момента установления мне свидетельством о болезни № 546 от 5.12.01 г. заведомо ложного психдиагноза моя семья, в которой до 2005 г. у меня не иждивении были 2 несовершеннолетние дочери, балансировала на грани нищеты, так как при изложенных обстоятельствах я не имел (как и не имею сейчас) возможности для стабильного официального заработка. Моя военная пенсия в сумме с зарплатой моей жены до конца 2011 г. обеспечивала только существование на уроне прожиточного минимума. Поэтому на протяжении большей части из этих 10 лет мы были вынуждены получать от государства нищенские подачки в виде субсидий на оплату ЖКУ, детских пособий, единовременной материальной помощи и пр. В значительной степени моя семья существовала благодаря тому, что нам постоянно материально помогали престарелые родители моей жены и моя мать, которые, являясь официально признанными инвалидами, сами остро нуждаются в посторонней поддержке. Тем ни менее они были вынуждены, экономя на всём, отдавать внучкам последние копейки. В последнее время в этот круг сопричастных к поддержанию относительно сносного материального положения моей семьи вошли некоторые другие наши ближайшие родственники. Если суммировать всю их помощь, то за прошедшие более 10 лет она составит многие сотни тысяч, которые, по идее, как любой порядочный и обязательный человек, я должен вернуть. Только у меня большое сомнение, успею ли я хоть что-то вернуть нашим родителям, которым уже за 70 лет.

В настоящее время у меня на иждивении всё ещё остаётся 17-летняя младшая дочь, обучающаяся в 11-м классе общеобразовательной средней школы. Дальнейшая пролонгация такого моего состояния даже с учётом повышения моей военной пенсии с января этого года несомненно лишит её возможности получить полноценное высшее образование и, как говорится, «выйти в люди», реализовав свой достаточно высокий интеллектуальный природный потенциал, который объективно абсолютно очевиден. Можно сказать, что все те патологически недобросовестные специалисты от психиатрии, которые причастны к моему вопросу, на протяжении уже более 10 лет откровенно глумятся и издеваются надо мной и моей семьёй, и отказывая мне в установлении инвалидности, и фактически искусственно создавая мне непреодолимые препятствия в нормальном трудоустройстве, поскольку, как показывает практика, даже снятие меня с диспансерного наблюдения не мешает возглавляемой главврачом ГУЗ РПНД Фадеевым П.Н. команде единомышленников комиссионно систематически отказывать мне в любом варианте трудоустройства, что, соответственно, лишает мою семью человеческого существования. Между тем даже сейчас до общепенсионного возраста (до 60 дет) у меня впереди ещё более 9 лет. С одной стороны, статьёй 37 Конституции РФ государство гарантирует мне, как и любому гражданину РФ, право на труд. С другой стороны это же государство в лице так или иначе причастных к моему вопросу государственных органов и должностных лиц лишает меня этого конституционного права, никоим образом не заботясь о том, как я, уволенный из ВС РФ в 2002 г. в 41-летнем возрасте, буду содержать семью с двумя находящимися на иждивении несовершеннолетними детьми. Та издевательская военная пенсия за выслугу лет, которая была у меня до конца 2011 г. включительно, никоим образом не может быть причиной и основанием для оправдания этого беззакония государства, лишившего меня путём «награждения» заказным, заведомо ложным психическим диагнозом права и возможности для дальнейшей нормальной трудовой деятельности, которой, как общеизвестно, при желании занимаются все бывшие военнослужащие, уволенные из ВС РФ. Более того, как общеизвестно, давно существуют даже целые государственные программы по переобучению уволенных военнослужащих в целях их скорейшей и более успешной адаптации к гражданской жизни, а первые должностные лица государства систематически во всеуслышание подчёркивают важность этой проблемы. В данном же случае получается, что обычные военные пенсионеры (не психи) имеют право на такое трепетное участие в их дальнейшей трудовой карьере «на гражданке», а я, будучи «награждённым» этим заведомо ложным психдиагнозом, лишён возможности и права и на переобучение и трудоустройство, и на соответствующую социальную защиту в связи с этим обстоятельством, препятствующим реализации мной конституционного права на труд. То есть, мне на протяжении 9,5 лет после увольнения 13.06.02 г. оставалось только довольствоваться той нищенской военной пенсией, которая до конца 2011 г. обеспечивала уровень жизни моей семьи не более чем на грани выживания. И даже сейчас, после её заметного повышения, её размер не позволит в полной мере обеспечить все потребности моей семьи, в том числе – получение моей младшей дочерью полноценного высшего образования, не говоря уже о том, чтобы компенсировать все те невосполнимые потери, которые моя семья понесла за прошедшие после моего незаконного и необоснованного увольнения 13.06.02 г. 9,5 лет.

         За все время моего мнимого, заведомо ложного, яко бы хронического психического заболевания я нигде и никогда не проходил никакого связанного именно с психзаболеванием лечения – не выпил ни одной таблетки, не сделал ни одного укола. Из этого следует, что констатированное 27.10.04 г. в МНИИП моё выздоровление фактически как бы имеет чудодейственную природу.

         За весь период моего так называемого диспансерного наблюдения со мной ни разу не общался по собственной инициативе ни один из ответственных за это наблюдение специалистов, даже не появляясь в поле моего зрения. Это даже смешно, но впервые и единственный раз ко мне приходили ещё по старому месту жительства в тот момент, когда я длительное время находился в г. Москве и уже успел получить акт № 8 комиссии МНИИП о том, что я психически здоров и нуждаюсь в социальной и профессиональной реабилитации. Именно это обстоятельство слегка привело в чувство местных специалистов от психиатрии, но по причине моего отсутствия общались они с моей женой и об их визите я узнал именно от неё. Лично же я с теми или иными представителями этих медработников сталкивался по своей инициативе только в связи с необходимостью так или иначе решать вопрос выхода из моего пока безвыходного положения.