Сорок лет назад (Боже, неужели столько лет прошло!) в Сыктывкаре состоялась премьера спектакля Студенческого камерного театра (СКАТа) СГУ "Лжецы" по произведениям Бертольда Брехта, Карла Сендберга и Тасоса Ливадитиса. Успех был грандиозный. Играли на сцене Коми республиканского драматического театра, а лишний билетик спрашивали аж за квартал - возле загса. И скандал был грандиозный. Спектакль удалось спасти отчасти благодаря письму преподавателей университета, но, главным образом, вмешательством тех государственных и партийных деятелей Коми АССР, чьи сыновья были актёрами СКАТа.
Основу сценической композиции, придуманной режиссёром Александром Курановым, составили эпизоды цикла Бертольда Брехта "Страх и отчаяние в третьей империи". Каждый эпизод представляет сцену из жизни Германии вскоре после прихода к власти нацистов. В одной из них молодой штурмовик хвастается перед своей любовницей, как он лихо научился отмечать меловым крестом тех, кто рассказывает в очередях политические анекдоты. В другой - радиожурналист ведёт репортаж с завода о том, как там замечательной работается рабочим, хотя сами рабочие говорят нечто прямо противоположное. В третьей - судья мечется, не зная: какой вынести приговор штурмовикам, избившим и ограбившим еврея и его ювелирную лавку. В четвёртой - муж, школьный учитель, вернувшись с работы, в порыве раздражение слегка поругивает власть. И тут супруги обнаруживают, что их сынок куда-то пропал и решают, что он пошёл доносить.
Мы, а затем и зрители, удивлялись тому, как всё это похоже на наше собственное недавнее прошлое и во многом на настоящее. Даже анекдот, который звучит в первой сцене, мы раньше рассказывали друг другу, как советский, только не про Геббельса, а про Брежнева. Мы ещё не знали такого понятия, как тоталитаризм, а потому и не могли догадаться, что все тоталитарные государства имеют много общего.
Репетиция "Лжецов".
Но спектакль не имел бы такого успеха, если был построен только на аллюзиях, или, как говорили идеологические работники, содержал фигу в кармане. Двадцатипятилетний Александр Куранов пошёл дальше. Брехтовские эпизоды он связал инсценированными отрывками из поэмы греческого поэта Тасоса Ливадитиса "Кантата для трёх миллиардов голосов". Они как бы обобщали сцены из жизни третьей империи. Становилось понятным, что чудовищные режимы рождаются из обычных человеческих пороков - страха, наглости, презрения к человеческой личности и, главное, повсеместной лжи.
Александр Куранов на репетиции "Лжецов"
Финал спектакля был построен на стихотворении великого американского поэта Карла Сендберга "Лжецы". Под разухабистую музыку на сцену выскакивали самые разные люди, а затем под бурные аплодисменты появлялся главный лжец, которого сыграл сам Куранов. Главный лжец по спинам забирался наверх и оттуда управлял людьми, которые постепенно превращались в тупую массу и под тему нашествия из седьмой симфонии Шостаковича начинали как бы двигаться на зал. Зрители говорили нам, что у них мурашки бежали по коже - казалось, что эта масса сейчас всех раздавит. Но звучали выстрелы, и люди на сцене падали один за другим.
Когда в зале зажёгся свет, нам аплодировали стоя не менее десяти минут (кто-то подсчитал, что все двадцать). Второй спектакль прошёл с не меньшим успехом. А вот третий поначалу нам играть не разрешили. Оказалось, что молва пошла по всему городу, и на втором представлении собралось чуть ли не всё идеологическое начальство города и республики.
Что там говорили за закрытыми дверями, мы так и не узнали. Помню, один знакомый партработник мне небрежно бросил: "Так вы тут антисоветчину затеяли?". Я разгорячился: "Вообще-то спектакль антифашистский. Но если вы его считаете антисоветским, то для вас советская власть и фашизм одно и тоже".
К счастью, так получилось, что в "Лжецах" играли сыновья некоторых идеологических работников и деятелей культуры. Чтобы не ссориться со своими чадами, они разрешили играть третью премьеру, но потребовали усилить антифашистскую направленность. В частности, повесить на заднике нацистский флаг.
Звучит символично, но нацистское полотнище мы быстро сварганили из советского флага. Просто не было другого выхода. Мы его разложили на сцене актового зала и нарисовали в центре белый круг со свастикой.
К началу представления флаг так и не высох. Пришлось взять его за концы и пронести по городу до драмтеатра. Странно, но никому из прохожих не пришло в голову, что это может быть какая-та акция неонацистов. Такое казалось невозможным. Русские нацисты впервые заявили о себе пять лет спустя.
Третий спектакль прошёл с ещё большим успехом. Конечно, не из-за нацистского задника. Зрители знали, что спектакль хотели запретить.
На этом неприятности на закончились. Некий московский режиссёр, ставивший в драмтетре спектакль малоизвестного современного автора, написал письмо в ЦК КПСС с требованием разобраться с любительским театром, который идёт не в ногу с советским искусством.
В ЦК разбираться не стали, а спустили письмо на республиканский уровень, на котором, опять же благодаря родителям скатовских актёров, это дело удалось спустить на тормозах.
Первый состав СКАТа. Внизу в центре - режиссёр Александр Куранов. Вверху в центре с гитарой - известный бард Александр Лобановский ("Сгорая плачут свечи", "Осень катится", "Серые шинели").
"Лжецов" после этого играли не один раз. Показали вне конкурса в Вологде на Всесоюзном фестивале народного творчества. СКАТ стал лауреатом этого фестиваля, правда, за инсценировку повести Бориса Васильева "А зори здесь тихие". Но жюри в полном составе пришло смотреть и "Лжецов".
Затем были премьеры "Макбета", "Серой мыши", "Мёртвых душ"... А спустя семь лет Александр Куранов поступил на режиссёрский факультет ЛГИТМИКа и покинул Сыктывкар. СКАТ умер.
Трудно сказать, как бы сейчас восприняли "Лжецов". Конечно, на такой успех вряд ли можно было бы рассчитывать. Всё-таки в 1975 году языком театра можно было сказать то, о чём молчали газеты и телевидение. И даже в театре бесчинствовала цензура, наш спектакль проскочил во многом случайно. Но я уверен в одном - "Лжецы" и сейчас очень современны. Особенно зловеще и актуально звучат строки из стихотворения Карла Сендберга:
Лжец лжет нациям.
Лжец лжет народу.
Лжец вытягивает народную кровь
И пьет ее со смехом и ложью,
Со смехом в горле,
С ложью на устах.
P.S. Этой истории я попробовал придать художественную форму и написал театральную повесть "В той стране". Конечно, имена изменил, поменял название спектакля и скорректировал творческую манеру режиссёра. И вообще, позволил себе немного пофантазировать, особенно про личную жизнь героев. Что поделать? Мы же не только играли в театре, сдавали зачёты и экзамены, ездили в стройотряды, но и влюблялись, крутили романы, ссорились, мирились. В общем, всё было как у молодых людей, не отягощённых Интернетом.
Два месяца назад эту повесть разместил у себя международный литературный интернет-клуб "Андерсвал" (http://www.andersval.nl/index.php?option=com_content&task=view&id=8493).