9 АПРЕЛЯ 2015 г. ВИКТОР ШЕНДЕРОВИЧ
Из «Ежедневного журнала».
В начале апреля с.г. случился один негромкий юбилей, почему-то прошедший мимо ВГТРК и прочего Останкино: двадцатилетие уничтожения чеченского села Самашки…
Об этом преступлении имеется подробнейший доклад общества «Мемориал».
Безоружных людей, в том числе женщин, убивали минометами и бронетехникой, расстреливали во дворах и забрасывали гранатами. Трупы бросали в подожженные дома, обливали их бензином и поджигали.
Разумеется, российская власть лгала и путалась в показаниях. В прямой лжи и дезинформации, помимо военных, прямых участников массовых убийств, непосредственно участвовали и глава думской комиссии Говорухин, и вице-премьер Сосковец, и многие, многие, многие…
Самому молодому из погибших в Самашках было 15 лет, самому старому 96 лет. 103 человека — это только опознанные. Добавьте сюда сожженных до неузнаваемости (а для сокрытия преступления использовали огнеметы: фарфор плавился, а это температура больше 1000 градусов), добавьте пропавших без вести, то есть попросту запытанных насмерть…
В сумме — это довольно близко к цифрам Хатыни.
Да и мотивы в точности те же — принцип коллективного наказания: там за белорусских партизан, здесь — за «дудаевских»…
Это и есть наша Хатынь.
«Наша» в том смысле, в котором та Хатынь была — гитлеровской.
Только ни один из убийц так и не наказан, а многие — награждены.
Так и живем — в стране невыученных уроков и ненаказанных убийц.
Параллель с Хатынью наводит на многие размышления.
Во имя чего все это было? Ту войну развязал расист, спятивший на идее мирового господства — наша-то была во имя чего?
Ответ, по холодном рассмотрении, окажется вполне «новорусским»: да, во имя поднятия кремлевского рейтинга, срочно нуждавшегося в беспроигрышной «патриотической» тематике — и во имя, собственно, бабла.
Первый авиационный удар по Грозному был нанесен, рассказывают, по отделению Сбербанка, где хранились фальшивые чеченские «авизовки»…
Когда маховик войны раскрутился по-настоящему, кровь полилась рекой и вакуумные бомбы начали падать на города, но горе было бы тому офицеру, который подорвал резервуар с нефтью или нефтепровод!
Это — было общее у воюющих.
Я пересказывал уже в своей книге историю, которой поделился со мной спустя годы один знакомый банкир… Это история о бизнес-переговорах, проходивших в ту пору в одном немаленьком московском банке, ориентированном на «нефтянку». Высоких переговаривающихся сторон было пять, и состав участников — это почти все, что вам надо знать о «первой чеченской»:
— тот самый банкир, по совместительству еврей;
— русский вор в законе;
— чеченский полевой командир;
— генерал ФСБ и
— заместитель генерального прокурора Российской Федерации.
Они прекрасно договорились.
Ах, как связаны ниточки исторических сюжетов…
Кто у нас в ту пору был королем нефтяного бизнеса? Березовский.
А кто остановил ту войну? В частности, Немцов.
Тот самый Немцов, который воевал за отстранение Березовского от контроля над нефтью…
Тот самый Немцов, который потом был обвинен в том, что он «ураганил с Березовским» в лихие девяностые!
Обвинен — тем самым Путиным, который в те самые девяностые сидел в нагрудном кармане у Березовского и питался крошками с олигархического стола, и выполнял потом очень грязные поручения, вроде слива на ВГТРК «порнушки» с прокурором, представлявшим опасность для воровского Кремля...
Этот Путин уже пятнадцать лет царит здесь, борясь с «лихими девяностыми» и поднимая Россию с коленей, и мы видим результаты этого упражнения.
Печальнее всего в этих результатах то, что процесс, в целом, устраивает население…
И ведь не сказать, чтобы я в этом тексте открыл какую-нибудь америку. Всё вещи общеизвестные — ну, как минимум, совершенно доступные почтенной публике эпохи интернета… Даже не свалить, как с Новочеркасском или ГУЛАГом, на пресловутое «мы не знали»…
Это — к вопросу о невыученных уроках.
Мы уникальная нация, конечно. Нация, которой просто дела нет до собственной истории. Ни до того, чтобы похоронить убитых, ни до того, чтобы наказать убийц. И в имени Немцова в этом контексте неожиданно сошлись очень многие нити…
Молодой вице-премьер, любимец президента, он привез тогда под стены Кремля миллион подписей за остановку преступной войны. При крутом нраве Деда, как называло Ельцина его окружение, Немцов, безусловно, рисковал номенклатурной карьерой.
Но он остановил ту войну — он в том числе!
И ясный чеченский след в его убийстве — очередной повод похолодеть на историческом ветру.