Высокая трагедия – и всё,
у жизни просто нет иного жанра:
всегда вот-вот накатит колесо,
лишат не только права речи – дара.
Вселика власть – и низом от дверей
вползает в дом её смертельный холод:
угодны слабость – то есть хвори – ей,
покорность та, что брошена под молот.
И всё ж, когда страшилок перебор,
бояться их всё менее охота;
чем мерзостнее низости напор,
тем выше в нас трагическая нота.
На ней, высокой, если что, поём,
себя вздымаем ею правды ради,
по меньшей мере, верим: мы вдвоём,
а два бойца – уже начало рати.
Да, слишком долго мнёмся у начал,
но этот факт для скорби не причина:
вот свежий ветер парус наш помчал,
ещё один вон вспомнил, что мужчина...