МОЖЕТ БЫТЬ, Я ЧЕГО-ТО САМ НЕ ПОНИМАЮ… К ЧЕМУ ТАКАЯ ИСТЕРИЯ?
Несколько дней уже на всех республиканских Интернет-ресурсах идут жаркие дискуссии по поводу решения сыктывкарского суда о заключении под стражу Елены Эске. Высказываются правозащитники, высказываются общественники, высказываются горе-юристы, простые обыватели. Большинство со свирепыми физиономиями осуждают неправосудный и негуманный суд. Но все имеют в виду только три нюанса: заключение под стражу, рождение ребенка, экономический состав преступления. И всё!
А если на ситуацию взглянуть под другим углом и рассмотреть её всесторонне?
Обвиняемой в экономическом составе преступления была избрана мера пресечения в виде домашнего ареста. Почему при избрании той меры пресечения не пищали общественники и правозащитники? Ведь «домашний арест» следующая по степени суровости мера пресечения после «заключения под стражу». Почему не вопиял к общественности её защитник, ведь о беременности подзащитной было известно давно? Ей необходимо было по меньшей мере посещать медучреждения, тем самым нарушая время от времени условия домашнего ареста. Почему не добивались избрания меры пресечения в виде подписки о невыезде или залога? Не потому ли, что и сторона защиты предполагала возможность осуждения к реальному лишению свободы, а срок домашнего ареста засчитывается за срок лишения свободы день в день?
Странно, что Сажин проснулся только сейчас…
Ну, «проснулся» Сажин, разбудил других. И что дальше-то? Почему не донести информацию объективно?
Подсудимая Эске несколько раз не являлась на заседания суда без уважительных причин, когда её нужно было допрашивать. Если бы ей или защитником были представлены документы, что именно в это время она находилась в больнице, изменения меры пресечения не было бы! Но и всё равно – она ведь не была госпитализирована, в больницу можно было сходить в другой день или другой час. Судебные приставы её дома не заставали. Это ли не нарушение условий домашнего ареста?
А сроки рассмотрения дел? У суда есть свои сроки, а нарушение разумных сроков судопроизводства влечет взыскание, в том числе и для судей. Суд вправе избрать или изменить меру пресечения в случае нарушения обвиняемым ранее избранной меры пресечения. Что суд и сделал в точном соответствии с законом. И состояние беременности – не исключение. Так уж совпало…
Много ли найдется людей в республике, кто более часто и более резко, чем я, высказывался вслух в адрес правоохранителей, прокуроров и судов? Не много. А может и не найдется… Так вот – в этом случае я не вижу никаких оснований резко высказываться в адрес суда, изменившего меру пресечения. Мало того, я считаю, что суд наиболее гуманно подошел к срокам рассмотрения дела. Если Эске была объявлена в розыск, то после ее обнаружения и задержания одно лишь уведомление в суд может идти неделю, а то и больше. А тут уже дело практически рассмотрено.
Максим Поляков на «Семерке» писал, что рассмотрение дела будет возобновлено 8 декабря. А сегодня в ленте новостей читаю, что рассмотрение дело закончилось, суд ушел на вынесение приговора, а завтра уже оглашение.
Приговор предрешен – условное осуждение. В условиях информационного прессинга суд не будет выносить решение в противовес прокурорскому предложению. Если, конечно, сторона защиты более убедительно и аргументированно не доказала невиновность Эске. Но завтра мать должна вновь встретиться со своим малышом.