Автор
Слава Тарощина
Обозреватель «Новой»
На передовой
Паранойя становится частью государственной идеологии
В День Победы палатку на Пушкинской, торгующую горячими сосисками, украсили портреты Путина. Владимир Владимирович, весь в черном, разместился на белой футболке с логотипом «Армия России». На другой футболке сгруппировались «Вежливые люди». Разомлевшая от сосисок и ответственности продавщица нахваливает товар: «Качество отличное, недорого, всего 500 рублей. Я себе тоже купила». Она рванула халатик, и на ее груди заколыхались уже два героя — Путин и Шойгу, оба почему-то в колониальных шлемах. «Хочу такую же», — закапризничала я. «Такой больше нет, — поджала губы продавщица и тотчас проявила бдительность: — А чем вам Путин нехорош?» «В непроницаемых темных очках он похож на американского шпиона», — разоткровенничалась я. Повелительница хот-догов задохнулась от гнева.
Чуть раньше от гнева задохнулся Борис Корчевников, хотя он приторговывал не сосисками и даже не футболками, а «Евровидением». В студии «Прямого эфира» музыкальные критики осмелились не восхищаться до пены на губах сестрами Толмачевыми. Корчевников немедленно обнаружил в критиках антипатриотизм. Вообще, трудно переоценить вклад третьестепенного песенного конкурса в формирование национального самосознания россиян. «Евровидение» еще со времен участия в нем Пугачевой в 1997-м стало для обновленной России тестом на любовь к родине. Страна огромная поднялась, когда Примадонна заняла всего лишь пятнадцатое место. И напротив — победа Димы Билана приравнивалась к полету Гагарина в космос. Торжествующие массы ринулись на улицы. Они несли плакат «Славяне, вперед!» и опрокидывали встречных старушек, которых накануне, 9 Мая, щедро одаривали поникшими гвоздиками.
Тринадцать лет страна под руководством вождей рвалась в Европу. Сопричастность к конкурсу можно было трактовать как попытку избавления от родового ощущения маргинальности. Сегодня концепция изменилась. Россия уже не Европа, а отдельная цивилизация. Так почему же Корчевникова и его гостей так пучит от патриотизма?
Если из горячечного бреда «Прямого эфира» можно выделить магистральные темы, то вот они. В эти дни на передовой — Путин и сестры Толмачевы. Экологически чистые девочки заразят Европу целомудрием. Бородатая победительница «Евровидения» Кончита Вурст из Австрии знаменует конец Старого Света. Вокруг передовой топтались знакомые все лица — Жириновский с Митрофановым, Милонов с Разиным, поэт Резников с певицей Рюминой. Блистали сестры Зайцевы (есть и такие эстрадные дивы): «Мы гордые, что у нас такие замечательные спортсменки». Аборигены подобных шабашей существуют в параллельной реальности. Зайцевы еще не оправились от Олимпиады, но, прожив рядом с Корчевниковым почти сутки, спохватились: «Девочки очень похожи на нас, вы несете знамя победы».
Знамя победы в надежных руках. Остается один вопрос: как получилось, что паранойя стала частью государственной идеологии? Бородатая женщина возбудила гостей студии до состояния невменяемости. Звезда госканала Корчевников объявил: победа Кончиты — это реквием по Евросоюзу, ибо из нее вырывается пламя апокалипсиса. Лидер парламентской партии Жириновский пожалел, что советские войска спасли Австрию вместо того, чтобы ее разгромить. И неожиданно, кажется, даже для себя добавил: «Донбасс будет русским». Как и положено параноикам, все дружно постановили: Кончита победила назло русским. Шабаш патриотов открывала гордость великороссов — лесбийская группа «Тату» с хитом «Нас не догонят», а закрывал видеоряд скромно молчащий в углу Сергей Зверев. Отечественная бледная тень австрийской Кончиты удивленно хлопала глазками.
Патриотический угар равен угару милитаристскому. 9 Мая целый день крутят парады в Москве и Севастополе. Замышлялся двойной День Победы — общий и личный, путинский. Народное ликование эффектно оттеняет строгость и сдержанность победителя. А в ящике — все та же попса в гимнастерках с фальшивыми орденами. Концерт, освященный присутствием неразлучных Путина с Шойгу, содержит одну новацию — вдохновенное исполнение военным хором песни «Артиллеристы, Сталин дал приказ». Внесла свою лепту в торжество и Елена Ваенга. Ее сольный концерт начался угрожающе. Во всю ширь экрана растянулся плакат «Родина-мать зовет!». А на сцене — та же Родина-мать, только уже в обличии Ваенги. Глаза расширены, кулаки сжаты, ярость благородная вскипает, как волна. Притихшие ветераны испуганно молчат. Они еще долго приходили в себя от такой «Священной войны».
После майских каникул стали подтягиваться к передовой и депутаты. Первым делом правящая партия устами своего ясноглазого депутата Ольги Баталиной заявила: Россия должна бороться с новыми нравственными ориентирами Европы, заданными «Евровидением». Народные заступники даже не заметили, что при голосовании телезрителей третью позицию в рейтинге бородатой Кончите обеспечила именно наша страна. Впрочем, пусть лучше занимаются вокалом, чем Украиной.
Итак, политическая демагогия обернулась паранойей. Слова стремительно обесцениваются. Язык не описывает реальность, а программирует ее. Все называют друг друга фашистами, к 70-летию Великой Победы других в стране просто не окажется. Филологи знают: пока явление не названо, его не существует. Не то теперь: явления еще нет, а этикетка уже есть. Если еще два месяца назад сводки с фронтов на федеральных каналах шли под грифом «массовые беспорядки», то сегодня их сменили «карательные операции», «геноцид», «терроризм». Не только Путин с сестрами Толмачевыми, но и любой медийный человек ощущает себя на передовой.
Один из самых запоминающихся плакатов на первомайской демонстрации несли сотрудники Архангельской клинической психиатрической больницы. «Поможем Путину!» — уверенно обещали профессионалы из Архангельска. Вся надежда теперь только на них.