Автор Людовико "Марийский" ( Настоящий)
Волки позорные
Я вру с экрана без умолка
вдруг слышу вой стального волка
кругом лиш мертвые поселки
глядь там опять стальные волки
Я с бабой собственной развелся
мне волчий запах не уперся
Я прячусь в собственном сартире
чтобы волки не замочили
Стихи читал, но мало толка
сквозь страшный вой стального волка
Я в зеркало взглянув умолк
Ведь это я - железный волк
На новые стихи Маркелова
Милей нам волки и бульдоги
к чему посевы и дороги
к чему вообще марийский край
италию мне подавай
Кроха сын пришел к отцу, и сказала кроха
" Вот бы Лёне дать пинка?"
" Да, сынок, неплохо!"
Маркелову "О бренности бытия"
Сидит в марийском навозе муха
на мухе бляха, ну бляха муха
прошла корова хвостом махнула
увязла муха и там уснула
Маркелову
Стихами ссыт народу в уши
терзая собственное Я
но кроме рожи этой хитрой
не видно больше ни ***!
Эпиграмма – загадка
Итальянский он менестрель – певец
всей Йошкар – Оле он родной отец
он и швец и жнец
и ВААЩЕ ***!
” Давно не писсалось”
Маркелову посвящается
Коварной жадности, он жалкий исполнитель
пустая голова, зато набит живот
и врет от жадности, и врет и рвет
(***, Я удивлен прокуратурой
Не мужики, воды набрали в рот)
И смотрит с омерзением народ, на это вот
Зря врешь с экрана и поганишь рот
колпак шута надел тебе Учитель
Не долго будет править тот правитель,
над коим, потешается народ.
Не писал стихов и не пиши.
Погляди на грязь своей души,
Град из фантиков в лесной глуши.
Не писал стихов и не пиши,
В обещание мелочной души.
Твой Пегас нагадить поспешил
Людям слово а себе гроши.
Не писал стихов и не пиши,
Глупый Цезарь править не спеши.
Ты козявка,бабочка во ржи.
Мой совет тебе от всей души,
Не писал стихов и не пиши.
Семеновка, утро
На трибуне в зале жжет оратор
пламенный, красивый галстук есть,
Я ваш богом данный император
сын Иисуса вот печать вот документы есть
Я кричит, построю город счастья,
научу работать и не есть,
хули мне какой - то Кампанелла
мне своих талантов не учесть
Разошелся, говорит стихами,
душу бередит, и рифма есть
топает, кричит, сучит ногами
Государь, отец родной, как есть
Вдруг в проходе как из кинофильма
Люди в белом выросли в момент,
хватит врать больным, больной Маркелов,
быстро в процедурный кабинет
поэту Маркелову
Диким стоном околицу вынеся
воет пес на кладбищенский крест
сколь не вой на луну не окажется
на погосте собачьих мест
Изо рта помойная яма
птичьим стихом мозги всем вынес
итальянец с рязанской фамилией
на дорогу большую вылез
У истории нету памяти
постоянно играет набело
у соборов грехи замаливая
забывает подстричься наголо
поэту Маркелову посвящается
Я сегодня проснулся с рассветом
размышляя о радостном дне
На проспекте великих поэтов
открывается памятник мне
Классик, гений я
в урну сомненья
собирайте из лавров венки
Мне вчера после литры приснились
гениальные строчек стихи
Вот они те великие строки
на пегасе уносят мечты
“Я помню это чудное мгновенье
когда передо мной явилась ты”
Марийская – прощальная”
Во широких лесах затерялося итальянское наше село
горе горькое по свету шлялося и на нас невзначай набрело
Итальянцы марийцев повывели и народишко пьяный давно
горе горькое по свету шлялося и на нас невзначай набрело
Ни куя не куем не куют нигде потому, что наш Барин гавно
горе горькое по свету шлялося и на нас невзначай набрело
Распродали весь лес и окрестности, а народу отдать западло
горе горькое по свету шлялося и на нас невзначай набрело
Заидла итальянская Родина и поэта лицо заидло
горе горькое по свету шлялося и на нас невзначай набрело
понаставили статуй железных ох куеть за какое бабло
горе горькое по свету шлялося и на на невзначай набрело