Почему одного из лучших урологов страны объявили преступником?
28 марта Сыктывкарский суд вынес обвинительный приговор хирургу-урологу Коми республиканской больницы Игорю Гвоздареву: полтора года исправработ с 10% удержанием зарплаты в пользу государства. Его признали виновным в трех эпизодах мошенничества по ч. 2 ст. 159 УК РФ, в причинении значительного ущерба Галымжану Аринову и Василию Мищуку.
Изучение и анализ материалов этого дела привели меня к выводам, что обвинительное заключение не подлежало утверждению, а суд обязан был вынести оправдательный приговор. Тем не менее судья Лариса Гайнетдинова объявила Игоря Гвоздарева преступником. Попытаемся на основании доказательств, исследованных в судебном производстве, проанализировать случившееся.
Версия следствия
Уголовное дело было возбуждено по инициативе регионального УФСБ. Следствие вели следователи СУ СКР по Республике Коми.
Гвоздареву вменялось то, что в течение 2012 г. он якобы обманным путем получил от менеджера московской компании ЗАО «Ланцет» Василия Мищука и коммерческого директора ЗАО «ИнтелМед» Галымжана Аринова 432 тыс. руб. По версии следствия, Гвоздарев убедил Мищука и Аринова, что деньги нужны за обеспечение победы вышеуказанных фирм в электронных торгах по закупке медицинских товаров и разработке проектно-сметной документации по капитальному ремонту одного из корпусов больницы.
Гособвинение утверждало, что Олег Гвоздарев якобы совершил хищение денежных средств и причинил этим двум гражданам значительный ущерб, обещая помощь в продвижении рекламируемого ими товара на рынке Коми.
Сам же Гвоздарев, а также Аринов и Мищук утверждают: деньги врач действительно получал, но совсем за другое — за консультации и информационные услуги по продвижению товаров, предлагаемых дистрибьюторами. А это законом не запрещено. Однако гособвинение и суд с такой трактовкой не согласились.
Суд установил, что ЗАО «Ланцет» выиграло электронный аукцион по поставке в Коми республиканскую больницу рентгеноконтрастных веществ «Оптирей» и «Ультравист». И после этой победы Мищук оплатил Гвоздареву из своих личных средств 172 тысячи рублей. Затем ЗАО «Ланцет» выиграло еще один электронный конкурс на поставку препарата «Йоверсол» для нужд «Кардиоцентра». И Мищук после этого заплатил Гвоздареву 210 тысяч рублей. Суд установил, что фирма «ИнтелМед» выиграла электронный аукцион на право заключения контракта на проектировочные работы в Коми онкологическом диспансере. После чего Аринов выплатил Гвоздареву 50 тысяч рублей.
Ранее, еще в конце прошлого года, Аринов и Мищук были обвинены в покушении на дачу взятки. И в настоящее время осуждены Сыктывкарским судом. Их доводы и объяснения суд проигнорировал.
Почему же Гвоздарева признали преступником? И насколько правосудие в Коми ладит с требованиями федеральных законов?
Юридический ликбез
Для начала следует четко определить, что такое мошенничество (ч. 2 ст. 159 УК РФ), инкриминируемое хирургу. Закон гласит, что мошенничество — это хищение чужого имущества путем обмана или злоупотребления доверием. Причем «хищение — это противоправное изъятие чужого имущества, причинившее значительный материальный ущерб собственнику или владельцу имущества».
По имущественным преступлениям установлено три вида материального ущерба: значительный, крупный и особо крупный. Причем понятие «значительный вред» является оценочным — его должен признать сам потерпевший, исходя из своего имущественного положения.
Согласно требованиям ч. 5 ст. 24 УК РФ, «уголовное дело не может быть возбуждено, а возбужденное подлежит прекращению при отсутствии заявления от потерпевшего, если оно может быть возбуждено не иначе, как по заявлению от потерпевшего». То есть для производства дела по ч. 2 ст. 159 УК РФ в отношении физических лиц должны быть потерпевшие, которые признают причинение им значительного ущерба, указывают его вид, размер и просят защитить их интересы.
Если же лица не признают причинение им значительного ущерба, то вести речь о каком-либо преступлении вообще невозможно. Только в случае причинения ущерба можно устанавливать причинно-следственные связи между причиненным ущербом и преступными действиями.
Это безусловное и очевидное требование закона должно соблюдаться всеми, в том числе прокурорами и судьями. Но, как говорится, не тут-то было...
Какие претензии?
Суд постановил: «Денежные средства в размере 172000 руб. и 210000 рублей, которые Мищук перевел из собственных сбережений, являются для него значительной суммой ущерба». «Действиями Гвоздарева Аринову был причинен значительный ущерб в размере 50000 руб., который ему до сих пор не возмещен». Основываясь на этих выводах, суд и признал Игоря Гвоздарева мошенником.
Вообще-то судопроизводство предполагает, чтобы все обстоятельства по делу были установлены и исследованы непосредственно в судебном следствии. Именно судебное следствие имеет первостепенное значение при вынесении приговора.
Но судья Лариса Гайнетдинова, отказываясь дать фактическую и правовую оценку показаниям Аринова и Мищука, данных ими в судебном следствии, постановила: «Суд считает, что Мищук и Аринов, заявляя в судебном заседании, что не имеют никаких претензий к Гвоздареву, указывая, что он оказывал им консультационные услуги, за что они добровольно платили ему свои денежные средства, таким образом пытаются помочь Гвоздареву уйти от уголовной ответственности за совершенные им преступления».
Согласно приговору, в материалах дела есть протоколы допросов досудебного следствия, в которых Аринов и Мищук будто бы признавали причинение им значительного материального ущерба со стороны Гвоздарева и просили защитить их интересы.
Ознакомиться с материалами дела и протоколами судебного следствия для защиты Гвоздарева оказалось непростой задачей. Возможно, суд дожидался истечения срока апелляционного обжалования.
Лишь через неделю после подачи заявлений об ознакомлении с материалами дела (срок обжалования приговора 10 дней) стороне защиты удалось увидеть эти документы.
Почему же суд не позволял делать этого раньше? Возможно, потому, что материалы дела, в частности, протоколы допросов опровергают вывод судьи Ларисы Гайнетдиновой.
«Деловые контакты»
Вот что пояснял Аринов во время досудебного следствия: «Встреча с Гвоздаревым происходила в КРБ. На контакт с ним я вышел с целью рекламирования оборудования, так как со слов Мищука знал о том, что Гвоздарев имеет большие связи среди врачей. Мищук рекомендовал его как высококлассного специалиста в своей области и авторитетного в медицинской сфере человека, к мнению которого прислушиваются.
Я знал, что аукционы будут электронные и что на подведение их итогов повлиять невозможно. Изначально рассматривал Гвоздарева как коммерческого агента, который будет рекламировать продвигаемый мною товар на рынках Коми.
После победы на аукционе Гвоздарев позвонил и спросил, может ли он рассчитывать на преференции. Я спросил: «50000 рублей устроит?» Он согласился. Через пару недель я перечислил Гвоздареву 50000 руб. и прекрасно понимал, что все деньги останутся у него. Денежную сумму перечислил из собственных средств и не считаю ее значительной для себя, так как мой ежемесячный доход выше в несколько раз. Я решил оторвать мизерную сумму от себя и передать ему для поддержания в дальнейшем деловых контактов».
Аринов в досудебном производстве допрашивался в «трех лицах» — в качестве подозреваемого, обвиняемого и потерпевшего. На эти допросы сослался суд в своем приговоре. Но именно эти документы как раз и опровергают выводы суда.
Итак, г-н Аринов значительного ущерба, якобы нанесенного ему Гвоздаревым, не признал. Но, может, другой фигурант — г-н Мищук — считает иначе? Что ж, вот показания Василия Мищука: «Познакомились с Гвоздаревым в январе 2012 г. Он сказал, что может оказать помощь в организации закупок. Но как именно, не говорил. Сказал, что это его проблемы. Мы договорились, что я ему оплачу 10% от выигранных торгов за услуги в сбыте лекарств.
Я просил Гвоздарева, чтобы в заказах было больше «Оптирея». После выигрыша аукциона я передал ему 172 тысячи рублей. И был при этом убежден, что вся сумма останется у Гвоздарева.
Денежные средства в размере 210000 руб. я передал ему как 10% от цены выигранного второго аукциона, и я просто соблюдал ранее достигнутое с ним соглашение».
Как видим, Мищук тоже ни слова не сказал об ущербе и о своих претензиях к хирургу.
Суд отмахнулся
Далее, уже на суде, Мищук заявил: «Деньги, переданные мною Гвоздареву, были значительной суммой для меня, но я сам обещал выплатить вознаграждение и исполнил свое обещание. Выплатил за оказание Гвоздаревым тех же функций, что и осуществляю сам: консультационные и информационные услуги. Когда я их платил Гвоздареву, то был уверен в том, что все суммы останутся у него.
В моих показаниях нет противоречий. Следователь просто не все записывал. Он написал, что эти суммы являются значительными для меня. Но не записал, что я не признаю их ущербом, потому что платил добровольно, выполняя свое обещание оплатить консультационные и информационные услуги, оказанные мне.
Я никогда не признавал и не признаю причинение мне ущерба, не высказывал претензий к Гвоздареву и не просил привлекать его к уголовной ответственности». Аринов также пояснил суду, что никогда не признавал причинение ему значительного ущерба со стороны Гвоздарева. И никаких претензий к нему не предъявлял.
В 50 тысяч руб. Гвоздарев оценил оказание Аринову информационных и консультационных услуг. Это обычная практика работы всех дистрибьюторов. Они находят в регионах помощников, которые рекламируют их товар или оказывают информационные услуги. И вообще, г-н Аринов не понимает: «Почему гражданско-правовые отношения между ним и Гвоздаревым, при отсутствии претензий друг к другу, стали предметом судебного разбирательства?»
Черным по белому
Напомним читателям, что Гражданский кодекс РФ позволяет гражданам заключать письменные и устные соглашения, свободно договариваться о цене оплаты услуг и приходить к соглашению об изменении их размера.
И если в рамках этих гражданско-правовых отношений граждане не предъявляют друг другу претензии, то никто не вправе начинать уголовное преследование. Ведь в ст. 9 ГК РФ предусмотрено, что «граждане по своему усмотрению осуществляют принадлежащие им права», а статьей 22 ГК РФ установлено, что «никто не может быть ограничен в правоспособности и дееспособности».
Важно отметить, что Гвоздарев из полученных средств за оказанные консультационные и информационные услуги своевременно оплатил все налоги. Согласитесь, что настоящему мошеннику, обманом завладевшему чужими деньгами, вряд ли придет в голову платить с этой суммы налоги в пользу государства. В своих показаниях дистрибьюторы дали вполне внятное объяснение, за что именно они платили специалисту-медику: представителям фирм было невыгодно постоянно летать из Петербурга в Сыктывкар, а помощник в регионе, хорошо знающий местный рынок медицинских услуг, значительно облегчал им работу.
Тем не менее суд, несмотря на все это, черным по белому написал в приговоре: «Причинен значительный ущерб Аринову и Мищуку». Вообще, в приговоре немало недостатков. И если указывать на каждый из них, то можно написать еще несколько публикаций. Рассмотрим лишь еще один из наиболее вопиющих недостатков.
Хирург в «браслетах»
В сентябре 2012 г. в квартиру Гвоздарева ночью ворвались оперативники ФСБ и следователь. Хирургу надели наручники, произвели в доме обыск и затем увезли задержанного с собой. До Нового 2013 года хирург находился под стражей. В условиях неволи у Гвоздарева обострились заболевания. «Скорая помощь» доставила его в горбольницу № 1. После обследования хирурга стали готовить к экстренной операции по поводу обострения холецистита.
Но сделать операцию не осмелились, ввиду наличия у Гвоздарева ишемической болезни, сердечной недостаточности и высокого артериального давления. Был большой риск, что пациент попросту не переживет операции. Через несколько дней Гвоздарева выписали. Но не домой, а в СИЗО № 1. Затем его направили в больницу колонии № 18. Однако и там бесконечно держать больного невозможно. Во второй половине декабря Гвоздарева вновь вернули в СИЗО № 1 с той же рекомендацией: «Готовить к операции с предварительным лечением у кардиолога». Сам будучи опытным врачом, Гвоздарев прекрасно понимал, что в условиях неволи его в скором времени ожидает неминуемая смерть. В следственном изоляторе, спасая свою жизнь, Гвоздарев вынужден был 27 декабря произвести самооговор и подписать протокол, что считает себя мошенником. И следователь, получив признание, в тот же день выпустил обвиняемого под подписку о невыезде.
Выйдя из камеры, Гвоздарев тут же обратился к кардиологу и стал лечиться. Обо всем этом он поведал суду и представил подтверждающие документы. В том числе и письмо от руководства СИЗО № 1, что его жизнь была в опасности.
Закон предусматривает, что показания, данные в форме самооговора с целью спасения жизни и здоровья, если будет доказано реальное существование такой угрозы, нельзя признавать допустимыми доказательствами. То есть суд в таких случаях исключает их из числа доказательств по делу. Но суд вообще не дал никакой фактической и правовой оценки этим доводам и доказательствам, а самооговор Гвоздарева положил в основу приговора.
Кандидат в «мошенники»
Почти 30 лет Игорь Гвоздарев простоял за хирургическим столом. Практически каждый день — операции, многие из них очень сложные, и в Коми их делают только в республиканской больнице.
Кстати, в Коми сегодня всего три хирурга высшей категории, и среди них — Гвоздарев. Кроме того, Игорь Олегович единственный в регионе «остепененный» уролог — кандидат медицинских наук. Будучи членом «Европейского общества урологов», он считается одним из ведущих специалистов в России. Награждался множеством грамот, в том числе Минздрава, главы РК и Госсовета Коми. Неоднократно проходил обучение (за свой счет) во Франции, Германии, Израиле.
Впрочем, дело, конечно, не в наградах. Хирург Гвоздарев за три десятилетия спас множество жизней. И это уже само по себе заслуживает уважения. Но с ним поступили как с матерым рецидивистом. По одному только подозрению «силовики» надели на него наручники, устроили ночной обыск, а затем несколько месяцев продержали тяжелобольного человека в камере СИЗО.
Удар по почкам
Правоохранители, причастные ко всей этой истории, очевидно, здоровые ребята и явно не заморачивались «урологическими» вопросами и заслугами Гвоздарева. С ним «работали» жестко...
Но каждый, кто хоть раз испытывал почечные колики, знает, насколько это мучительно — от боли люди в буквальном смысле лезут на стенку. Кстати, «скорая помощь» на такой вызов едет с включенной мигалкой экстренного вызова.
Иногда все решают часы и даже минуты. Если в почечной протоке застревает камень, мочепоток прекращается. Почка же по-прежнему «качает» и от этого увеличивается в размерах. Если запоздать с операцией, то пациент погибает в страшных мучениях...
Урологических больных в Коми тысячи. Доктора знают о том, что в ряде сел и деревень Коми, где нет специалистов-урологов, люди нередко вешаются от невыносимой почечной боли.
И в то время, как классных специалистов в республике катастрофически не хватает, ведущего уролога на несколько месяцев бросают на нары и едва не доводят до гибели.
Кто знает, сколько человек преждевременно ушли из жизни потому, что не смогли получить медицинскую помощь. Это все на совести тех, кто осуществлял уголовное преследование доктора Гвоздарева.
P.S. На приговор суда подана апелляционная жалоба. Надеюсь, что Судебная коллегия по уголовным делам Верховного суда Республики Коми отменит обвинительный приговор. Оправдания Игоря Гвоздарева требуют нормы федерального закона.
Опубликовано в газете "Трибуна" 18.04.2014.