Осторожно: «ридна-мова»
Насчёт «не ограничивал свободу употребления» даже комментировать не стоит. А вот на «популяризации украинского языка» стоит остановиться.
Востребованность любого языка определяется двумя факторами: во-первых, тем, сколько народу на этом языке говорит, а во-вторых, какие тексты на этом языке написаны. Второе, кстати, даже важнее. Язык может быть вообще «мёртвым», но всё равно великим и даже активно используемым. Лучший тому пример – латынь, на которой и по сию пору пишут рецепты и формулируют названия новых видов микробов…
А кстати, как будет по-украински «микроб»?
Что за дурацкий вопрос! Микроб – он и есть микроб…
А вот и нет. Если открыть томик «Російсько-Українського Медичного Словника з Іншомовними Назвами», изданного в Киеве в 2000 году, можно убедиться, что микроб – это «дрибножывэць». А «труп», соответственно, «мэртвяк». А «диетолог» – «харчивнык». А «диагноз» – «розпизнава».
Смешно? Может, кому и смешно. Но только этот «словник» кто-то издал вполне всерьёз.
Попробуйте, будучи врачом, «набить» в поисковике запрос со словом «дрибноживэць». Сильно это поможет? Там, где требуется обсудить по-настоящему сложный вопрос технического или научного характера, «носители языка» даже в самых-самых свидомых регионах Украины предпочитают переходить на русский.
Однако «популяризация» мовы всё равно ведётся. Зачем?
Если какой индус выучит английский язык, он получит доступ к культуре Шекспира и Диккенса; если бушмен освоит немецкий, то сможет читать Гёте и Шиллера; тувинец по-русски прочтёт Гоголя и Достоевского... Это уж не говоря про всякую-разную техническую документацию.
А какие сокровища культуры откроются тому, кто освоит «укро-мову»? Корявые вирши Тараса Шевченко (который, кстати, личный дневник вёл по-русски)? Косноязычные опусы Павла Тычины? Словники с «дрибножывцами» и «розпизнавами»?
Так зачем же тогда так носятся с этой мовой?
А затем и носятся, что «укро-мова» – язык очень специфический. Искусственный. Мало чего общего имеющий с тем «малороссийским наречием», на котором в детстве разговаривал Гоголь. Это, если угодно, аналог оруэлловского «новояза». Существует он не для того, чтобы на нем о чём-то серьезном говорить или писать, а для того, чтобы обслуживать идеологию «украинства», которая, в конечном счете, сводится к простенькой формуле: «Украина – не Россия». А «украинцы», соответственно, не русские – у них, вон, даже свой язык есть.
То, что этаких «языков» в глухих деревнях Вологодчины или Сибири можно, при желании, насобирать с десяток, никого не интересует. Так же, как никого не смущает и то, что в нормальном обществе, без искусственного насаждения «мова» сама собой сходит на нет. Лучший тому пример – Кубань, где еще в 1939 года «мова» была разговорным языком чуть ли не для трети сельского населения, а к 1989 году полностью исчезла.
Это и не удивительно: рост технической оснащённости сельского хозяйства с сохранением «мовы» не совместим.
Но то на Кубани. Там ведь никто техническую документацию к комбайнам на «мову» не перетолмачивал и «классиков» укро-литературы в школе зубрить не заставлял. А вот на Украине – дело другое. Там и собрания сочинений Тараса Шевченко издавали, и Лесю Украинку почитали, и опусы Павла Тычины на полках пылились.
И первое, с чего начали укро-националисты – это с «возрождения» «укро-мовы». А уж затем полезло из всех щелей всё прочее «украинство», - от Мазепы до Бандеры.
Можно, конечно, сказать, что есть, мол, среди носителей укро-мовы вполне вменяемые люди, которые…
Так вот – радоваться не надо.
Это не только бандеровцы-петлюровцы «ридну мову» испоганили. И не испоганили вовсе, а довели до идеологического совершенства. Развили и отбросили всё лишнее. В этом новоязе нет даже слова «русские». Только «кацапы» и «москали». Нацбилдинг, как сейчас принято выражаться…
Поэтому надо понять: там, где звучит «укро-мова», рано или поздно раздастся клич «Слава Украине!»… со всеми вытекающими последствиями для тех, кто не ответит вовремя «Героям слава!»
Андрей Михайлов