В Чечне задержали правозащитника, который с горечью отозвался о 23 февраля, а это не понравилось нынешней власти Чечни, которая хочет отвести от даты 23 февраля негативную нагрузку.
23 февраля — это очень страшный день в жизни всех вайнахов. В 1944 году именно в этот день всех вайнахов: стариков, женщин, детей, инвалидов — всех, собрали и оторвали от родных домов. Потом всех отвезли на железнодорожные станции и погрузили в вагоны. Вывоз был плохо организован. Еды не хватало, транспорта не хватало. Начался длинный поток смертей. Советская власть вывозила вайнахов по уже накатанной схеме эвакуации людей. Схема была обкатана с 1929 года, когда вывозили крестьян, признанных кулаками, с черноземных районов России, а также когда вели мобилизацию в отдаленных районах СССР для нужд войны. Схема была простой. Люди брали еду и вещи по установленному ограничению на члена семьи. Людей довозили под военным конвоем до железнодорожной станции. Именно в этот момент были возможны побеги. Дальше людей запихивали в вагоны, и вагоны запирали. Все это шло под жестким присмотром вооруженных военных. Гибнуть люди начали еще при вывозе. Вдруг выяснилось, что машин не хватает. Расчеты оказались неверными. Выяснялось, что в некоторые горные районы Чечни и Ингушетии не так-то просто добраться. Выяснилось, что некоторых людей надо вывозить специальным транспортом — это инвалидов и лежачих стариков. Оставлять их было нельзя, заталкивать в машины и класть на повозки было некуда. Их бросали. Начались конфликты. Начали применять оружие. Первые жертвы. Приказ был также об уничтожении некоторых отдаленных поселков после вывоза людей, чтобы людям, если они сбегут, некуда было вернуться. Загорелись дома и целые поселки. Если в равнинной части дома после ухода должны были заселить переселенцы из южных районов России, эвакуированные, то в глухих районах Чечни и Ингушетии заселения никто не предполагал.
Смертность резко возросла в пути. Людей везли не сразу в Казахстан. Военные грузы имели предпочтения. Еда, взятая из дома, быстро кончилась. Организация питания по пути была плохая. Медицинская помощь переселенцам была организована плохая, а естественная жизнь требовала медпомощи: роды, приступы больных, приступы инвалидов, заболевания наиболее слабых из-за стрессов и плохие условия перевозки и питания. Еще одна проблема резко обострила ситуацию. Люди не хотели, чтобы их близких хоронили на пути следования. Традиции вайнахов требовали захоронения в родной земле, по определенным обрядам в присутствии взрослых. А трупы просто забирались из вагона военными, и что с ними происходило дальше — никто не знал. Это привело к тому, что трупы стали прятать и не выдавать военным. Это также обострило медицинскую ситуацию. Также смертность усиливалась и от того, что приказ военных о переселении требовал применения оружия при попытке бегства. Люди бежали, их стреляли. Весь этот кошмар длился почти месяц. Месяц смертей, конфликтов, голода.
Дальше вагоны были остановлены в степи и потянулись длинные вереницы мобилизованных повозок к местам будущих поселков. Здесь количество смертей также стало возрастать. Люди опять пытались бежать. Опять стрельба. Плохая система первоначального снабжения и медицинского обслуживания также сделали свое дело. Плюс еще плохая погода. Мало что было подготовлено к переселению такого большого числа людей.
23 февраля люди шлют мне поздравления с днем Защитника Отечества. Это такая большая советская традиция, закрепившаяся у нас. Мужской праздник. День, когда особи женского пола могут выразить знаки внимания особям мужского пола. К Защитникам Отечества этот праздник мало имеет, похоже, отношение. Мы к этому привыкли. И вайнахи, как часть советского народа, тоже отмечали этот день до 1944 года. После 1944 года вайнахи вспоминают в этот день те страшные полгода, последовавшие после 23 февраля 1944 года, когда каждая семья осиротела и потеряла по несколько человек, а некоторые семьи вымерли полностью.
Так и повелось. Весь Советский союз отмечает праздник Защитников Отечества, а в домах вайнахов поминают погибших. И вот 70 лет мы так и живем в двух мирах, в одном государстве.