Этот день начну с середины. На нашу группу сегодня попытался напасть белый медведь. Получилось так, что мы разошлись, в пределах видимости и не слишком далеко. Я снимала горы с гряды, со мной было еще два человека, а Коля и Оля подходили к подъему на гряду, обходя снежник. Я обернулась и обмерла: на расстоянии от них метрах в ста, ну, может чуть больше, в их темпе трусил здоровенный детина. И ребята его не видели. Мы стали кричать. Юрий Станиславович буквально скатился с гряды. Ребята не поняли крика, но когда увидели, что Юрий Станиславович к ним несется, не разбирая дороги, они только тогда обернулись. И побежали, как полагается, в сторону человека с ружьем. Медведь тоже прибавил шагу, держась от ребят все на том же расстоянии. Вниз побежал и Саша, а я перед этим ударилась ногой и бежать не могла, поэтому, пройдя пару шагов и понимая, что остаюсь одна и теоретически я потенциальная жертва, поставила штатив и стала снимать. У меня есть все: и как ребята не видели, и как Юрий Станиславович оказался между ними и медведем и как после предупредительного выстрела белый нехотя стал уходить, периодически озираясь. Я стояла и снимала, потому что бежать не могла. Медведь уходил долго, но, видимо, был неголодный. Упитанным таким выглядел этот медведь.

 

Юрий Станиславович, пока бежал, уронил морскую рацию. Все поднялись на гряду, стали её искать, нашли – надо ведь первым делом сообщить – на берегу полно народу и все в разных местах. Медведя отследили. Сначала он пошел к лодкам, потом завалился где-то на склоне…

 

А начиналось утро не слишком мирно. Холодно. На берегу выяснилось, что я забыла свою рацию – Фельдт по этому поводу долго проезжался, а как сам вчера GPS-ку забыл, так всё нормально?

 

Я порой сама не осознаю, где оказалась. Даже можно так путешествовать и путешествовать. Хотя ночью порой просыпаюсь, и мне кажется, что я дома, у себя в комнате. Потом вижу эту металлическую ручку у койки, отворачиваюсь – нет, не дома.

 

Остров Винер-Нойштадт - счастливый обладатель одних из самых высоких гор архипелага. Что-то около 623 метров.

 

Мне нужно было снять самую высокую гору. Народ меня не понял, они решили, что я хочу на эту гору забраться. А погода-то совсем не айс, и я себе не враг, мне она со стороны нужна, только на гряду надо подняться, чтобы видно было.

 

Одна гора напротив с гребнем, перед ней холм, за ним вершина, с базальтами наверху. Не знаю, не похоже, что она из этих самых высоких. Перевалили через несколько гряд, чуть не дошли ледника. В тумане гора уже близко к искомому варианту – с плоской вершиной – типа такой вулканчик. Еще переварили через одну гряду, в тумане еще одна горушка показалась. Наверно, та и есть. Возник конфликт интересов – мне надо на гряду, чтобы горы были в кадре. По дороге еще сферолитов насобирали, юных, правда, совсем. Зато, получается, сферолиты, истинные, песчаные, живут не только на Чампа, но и на этом острове с непроизноcимым немецким названием. Произносимым в краткой памяти – на время стендапа я его усвоила и даже 3 раза отбарабанила.

 

Но до этого я упала, упала неудачно – на колено, сильно ушибла. Меня буквально снесло ветром – парусность большая: куртка парусит, рюкзак, сумка, штатив на спине перевесил – вот я и приземлилась. Отстала. У самой слезы из глаз. Орать бесполезно – ветер, все равно не слышно. Юрий Станиславович заметил, вернулся. Идти, спрашивает, можешь? – Через пару минут смогу.

 

Пока сидела – осмотрелась – а на горе натуральный шабаш: дамы в платьях с кринолинами и в ведьминских колпаках. Все никак не сосчитаю, сколько их там – двое в одной стороне. Остальные – толпой – с другой.

 

Дальше к гряде с Юрием Станиславовичем перебрались через снежник – нормально перебрались. Он узкий, но колотить выемки под шаги пришлось. Саша заявил, что с нами не пойдет и обегал по низу.

 

На леднике – настоящем леднике, который виднелся вдали, Юрий Станиславович увидел что-то сначала непонятное, потом пригляделись – а это самый настоящий гейзер посреди ледника. Пошел снег…

 

И тут случилась история с медведем….

 

Когда шли обратно, я умудрилась приземлиться опять на то же самое колено. Сегодня не день левого колена. Дальше хромала от мака к камнеломке, делала вид, что фотографирую-фотографирую, потому и отстаю.

 

Медведя отогнали от лодок – он залег на склоне.

 

Поехали смотреть гейзер поближе и водопады из ледника. Точно, настоящий гейзер. А водопады – один обычный, а второй льет, как из сточной трубы и грязи вокруг соответственно.

 

Кстати, сегодня я надела шапку с утеплением, только забыла, что у нее помпон распатроненный – пришлось отрезать перед самым выходом. Зато сегодня мне гораздо комфортнее. Вчера среди айсбергов голова реально замерзла.

 

Вернулись на корабль, по трапу с трудом вползла и в каюту убрела прямо в спасжилете.

 

Пошла сдаваться доктору. Доктор повязку наложил, пакет со льдом выдал и велел после ужина приходить за лиотоном. С повязкой ходить уже проще. Сползала даже на корму, посмотреть на актинии. Одна красотка, чуть мы ведро задели, сразу спряталась – сначала щупальца собрала, потом совсем в шарик скомпоновалась. Ну ладно, вторая цвела и пахла, розово-персиковая такая, а морская звезда совсем была прекрасна – красно-оранжевая, раскинулась всеми лучиками.

 

Фотоаппарат, правда, не взяла – в каюту туда-сюда по двум лестницам с перевязанной ногой много не побегаешь – но на айфон всё хорошо рисуется.

 

Пакет со льдом примотала бинтом – так эффективнее. А то он все время падал. Жить доктор позволил.

Форрест – микробиолог – пару дней назад рассказывал о пробах, взятых на леднике. Они почти стерильны. Количество бактерий и вирусов вообще ничтожно. Кстати, я здесь целый день могу проводить в линзах. И высаживаться, и ветер в лицо, и за компьютером еще потом сидеть.

 

Гейзеры на леднике не такое редкое явление – было заявлено на вечерней встрече, но здесь наблюдаются редко из-за холодной воды.

Завтра должны прийти к знаменитому мысу Тегетхоф – на юге острова Галля. Именно его впервые Пайер и увидел во время своей экспедиции. Назван мыс в честь судна экспедиции «Адмирал Тегетхоф». А человек – Вильгельм фон Тегетхоф был австрийским адмиралом. Там должно быть очень красиво – эти столбы-ворота – они мне, ну ладно, не снятся, но живо представляются. Снится мне другое. Я тут на диване на часок задремала, и мне казалось, что я проваливаюсь сквозь какие-то растения с тонкими, но узловатыми красными веточками, под берег, через нависший песок с красными и зелеными мхами. Сквозь трепетные белые цветочки на длинных красных стебельках, через гигантские полярные маки, а сама я маленькая, раза в 3, наверно, меньше…

 

Остров Галля (американцы пишут Hall – правильно, получается, Холла) – он на юге ЗФИ. Мы бегаем в поисках хорошей погоды. Пайер назвал его в 1874 году в честь – внимание! – журналиста Чарльза Фрэнсиса Холла, ну, попутно тот был полярным исследователем. Хорошее сочетание, я считаю – тут вам и исследования и сразу популяризация. Еще и на пароходе с названием «Поларис» путешествовал в поисках пропавшей экспедиции Франклина. Только для того «Полариса» как-то все печально закончилось. Начальник скончался, и на судне случились разброд и шатание. Понятно, что ничего они в итоге не нашли.

 

А ночью после Тегетхофа мы можем пройти место кормежки гренландских китов. Понятно, что нам лодку под это дело не дадут, но уже пора увидеть кита собственными глазами и фотоаппаратом, коли медведь к нам уже пришел.