Нефтяной удар
http://lebed.com/2014/art6371.htm
№697 от 18 января 2014 г.Борис Бинкин
Борис Аркадьевич Бинкин – кандидат экономических наук, Заслуженный экономист РФ, первый заместитель начальника главка Госснаба СССР по Западно-Сибирскому нефтяному комплексу (ЗСНГК).
Как непосредственный участник событий, я пытаюсь описать, каким образом правительство младореформаторов Е.Т.Гайдара в 90-х годах, проведя сомнительную приватизацию ЗСНГК, по сути, украло у народа нефтяную ренту. И сделано это при поддержке и согласии президента Б.Н.Ельцина. Операция так сокрушительно ударила по всей экономике, что страна, народ расплачиваются до сих пор, и конца этому пока не видно.
Я не только свидетель важнейших событий в СССР и России на рубеже 1988 – 2013 годов, но и сам был одним из тех, кто в конце 80-х предлагал один из вариантов рыночных реформ. Многие руководители советских предприятий и отраслей понимали, что прежняя модель себя исчерпала. Это и стало одной из главных причин создания при Совете Министров СССР специальной комиссии по совершенствованию хозяйственного механизма, которую возглавил академик Л.И. Абалкин.
Впервые в истории была подорвана ресурсная база устойчивого развития государства: недра и основные природные ресурсы фактически оказались в сомнительных, алчных руках, и теперь огромная часть этих богатств, по сути, не принадлежат России. Ни татаро-монголы, ни шведы, ни французы, ни немцы не сумели поработить Россию. И кто бы еще недавно мог представить, что лишь в результате бездарного правления «ельцинского режима» богатства страны начнут рвать на части! По сути, вместе с нефтегазовой рентой у народа удалось украсть веру в демократические и либеральные ценности. Горстка людей, обогатившись на приватизации нефтегазового комплекса, перекроила по своим лекалам все основы народной жизни: быт, образование, культуру, мораль.
Как это могло произойти? Кто эти люди, толкнувшие великую страну в бездну? Как это происходило в условиях вроде бы демократической эйфории лихих 90 — х? Почему все кандидаты в президенты РФ на выборах 2012 года замалчивали эту тему или старались подать ее так, чтобы раз и навсегда стереть в памяти народа незаживающую рану? Наконец, почему так называемые либеральные демократы: Чубайс, Нечаев, Авен, Касьянов, Шохин и другие не предпринимают даже робких шагов к объективной оценке начального накопления капитала?
Волею обстоятельств, я оказался в центре событий, повлиявших на судьбу России. В первый период горбачёвской перестройки был назначен первым заместителем начальника главка Госснаба СССР по ЗСНГК. Назначение меня вдохновляло, поскольку руководитель Госснаба СССР Л.А.Воронин — бывший заместитель председателя правительства СССР, был энтузиастом новых методов хозяйствования, которые, вместе с экономикой, как раз попадали в сферу моих обязанностей. Я был знаком со многими нефтегазовыми генералами, руководством Газпрома, с В.С.Черномырдиным, работавшим в тот период начальником главка «Запсибгазпром» и одновременно — заместителем министра газовой промышленности СССР. Мне приходилось неоднократно сталкиваться с Ч. В. С. (как
многие за глаза звали Черномырдина) и в те годы, когда он работал заместителем председателя правительства, а затем и премьером. Хорошо знаю истинную цену и другим руководителям Тюменской области, в том числе бывшему губернатору и нынешнему мэру Москвы С. С. Собянину.
Вскоре появилось наше совместное предприятие »Центр экономического развития » (ЦЭС), а в 1988 году я стал его президентом. Коллектив готовил концепцию реформирования ЗСНГК в интересах различных групп как местного населения, особенно – коренных этносов в зоне Тюменской нефтегазовой провинции, так и страны в целом. Мы изучили опыт регионального развития США, Канады, Арабских Эмиратов, Финляндии, скандинавских стран, концепцию экономического реформирования Эстонии в условиях перехода к рыночным отношениям. «Мозговые» атаки с участием администрации Тюменской области, широкой общественности, учёных, руководителей предприятий различных отраслей и экспертов позволили сформулировать пакет предложений реформирования ЗСНГК. На их основе подготовили проект Указа Президента РФ, различные нормативные акты правительства РФ, описали механизмы и процедуры достижения целей.
Мы рассчитывали, что эти проработки будут востребованы Москвой, поскольку встречи с правительственными чиновниками, советниками по экономике президентской администрации и правительства Гайдара накануне поездки Б. Ельцина в Тюменскую область показали, что никто из этих людей не имел хотя бы примерного плана действий, а уж тем более – выверенной концепции реформирования ЗСНГК. Эти люди не понимали специфики функционирования и нефтегазового комплекса, и региональных проблем. К сожалению, мы были слишком наивны: наши предложения и предупреждения не услышали.
Мировой опыт свидетельствует, что приватизации общенациональных объектов, недр и других уникальных комплексов - это весьма деликатная задача. Её надо решать публично, с участием всех слоёв населения, и не наскоком, а двигаться медленными шагами. И, конечно же, приватизации комплексов, подобных ЗСНГК, должна предшествовать стабилизация политической системы государства, формирование полноценных институтов гражданского общества. Однако наши реформаторы этот опыт игнорировали.
Переезд в США по семейным обстоятельствам и страшная болезнь, с которой я боролся более семи лет, обострили желание осмыслить российские событий с учётом американской практики. В силу ряда причин, Россия и Америка длительное время находятся в конфронтации, хотя в понимании сибирских учёных и моих друзей, длительное время работавших в США, американцы и россияне должны быть стратегическими партнёрами. Разная ментальность, издержки »холодной войны» до сих пор мешают осознать взаимные интересы. Жаль, поскольку американский опыт, особенно - развития крупных территорий, процедуры и программы жизнеобеспечения населения, подготовки кадров, разрешения межнациональных конфликтов – все это крайне полезно для России.
В. В. Путин, будучи кандидатом в президенты РФ, на встрече с ветеранами в феврале 2012 года заявил, что в 90-е годы у многих россиян «возникло ощущение, что хуже не будет. Так мозги запудрили, что люди перестали понимать, что происходит. Обещали, что завтра будут жить, как в Париже, Лондоне, причём все и в одночасье. Но, в конечном счёте, это привело к беспрецедентному разграблению государства. Сейчас мы тоже находимся перед выбором. Нельзя позволить популистам оседлать эти темы, спекулировать на этом и получить дивиденды. Надо отличать тех, кто решает проблемы, от тех, кто ни фига не делает, а только обещает», – заключил В. В.Путин. Казалось бы, всё просто и ясно. Однако не проходит ощущение, будто что–то важное недосказано. Я не услышал честного ответа, как и кто за очень короткие сроки ограбил государство? Что делать дальше? Почему, наконец, у россиян такая тревога за будущее государства и своё собственное?
По просьбе друзей, искренне любящих мою родину, я решил написать эту книгу. Стремление обострилось после поездки летом 2013 года в Тюмень и посещения Червишевского кладбища, где нашли свое пристанище не только жертвы кровавых разборок 90-х годов, но и мои безвременно скончавшиеся товарищи, которые пытались противостоять лихоимству высокопоставленных стяжателей. Работа над этой книгой в значительной степени стала смыслом моей жизни.
Западному обывателю понять условия работы, да и просто жизни на севере Западной Сибири, особенно – в первый период освоения месторождений, очень трудно. Эти огромные территории часто затоплялись в весенние паводки, зимой температура минус 40-45 градусов, да еще с ледяными ветрами – обычное явление. Но только зимой и можно было передвигаться по бескрайним просторам. В царское время, например, охранные посты полиции выставляли только вдоль зимников, куда обязательно должен был выйти человек, чтобы остаться живым. Летом, весной и осенью посты снимали, поскольку бежать было некуда.
В начале обустройства нефтегазовых месторождений, пока не появились железные дороги грузовые порты на Оби, Иртыше и других реках, сотни тысяч рабочих и инженеров доставляли самолётами. Были случаи, когда военная авиация перебрасывала трубы для строительства нефтепроводов, и с затратами никто особо не считался. Партия сказала – и задачу нужно было выполнить любой ценой. Буквально на пустом месте построены опорные города: Сургут, Нижневартовск, Ноябрьск, Новый Уренгой, Надым и другие. В Тюмени и опорных городах на севере появилась колоссальная отраслевая система подготовки кадров, способных работать в экстремальных условиях. Трудно поверить, особенно сейчас, когда люди, отрезанные от остального мира, в экстремальных условиях с энтузиазмом трудились дни и ночи.
Ханты-Мансийск сегодня.
Какой стала тюменская земля к концу 1989 года, интересно услышать от Рольфа Рамштайнера, президента немецкой компании, с которым мне довелось сотрудничать на протяжении нескольких лет. Его фирма, занимавшаяся, в том числе, производством высококачественных вин, коньяков и парфюмерии, искала новые рынки сбыта. И я предложил г- ну Рамштайнеру организовать выставку – распродажу продукции фирмы в Сибири. Рольфа, никогда не бывавшего в этих местах, встреча с сибиряками ошеломила. Он удивлялся всему, например, наличию в Тюмени, Тобольске и других северных городах четырёхзвёздочных гостиниц, оснащённых современным оборудованием. Владелец нескольких частных отелей в Германии, он знал толк и в этом деле. В Тобольске, древней столице Сибири, сильное впечатление на западного бизнесмена произвел нефтехимкомбинат, Кремль, деревянный драмтеатр – в своё время первый восточнее Урала, дом — музей Гришки Распутина в селе Покровка, и какое-то особенное гостеприимство. Кстати, в музее Распутина г-н Рамштайнер сидел на личном стуле Гришки, по преданию, добавлявшем особую мужскую силу. Так это или нет, но через шесть месяцев г-н Рамштайнер спросил меня в шутку, а нельзя ли ещё раз побывать на родине Распутина.
А в Москве текла полусонная жизнь, усиливалось неверие в партийное руководство страны. Уже в семидесятые годы стали появляться закрытые распределители продуктов питания и дефицитных товаров, столица всё больше и больше отдалялась от провинции. Система давала много поводов для беспокойства, росло недовольство жизнью, люди всё настойчивее требовали реформ.
Появление на политическом олимпе М. Горбачёва сначала восприняли довольно хорошо. Однако вскоре стали появляться сомнения в том, окажется ли новый Генсек успешным реформатором. Он пытался распутывать огромный клубок проблем поспешными мерами, скорее разрушительными, чем созидательными. Как и все реформаторы советской школы, Горбачев до конца не понимал целевой направленности реформ, не был готов предложить эффективный план действий. Вот один из примеров. В середине октября 1989 года представители деловых кругов ФРГ профессор Гамбургского университета Вольганг Зайферт и глава фирмы Kernenergy Dymamics ( KED) доктор- инженер Петер Даублебски предложили М.С. Горбачёву »Сценарий преодоления раздела Европы и воссоединения Германии». Документ исходил от председателя Дойчебанка А Геркаузена и объяснялся озабоченностью деловых кругов ФРГ экономическим положением СССР. Предлагалось обсудить на уровне экспертов сценарии масштабной экономической помощи СССР в обмен на поэтапный процесс объединения Германии, демократизации в Советском Союзе и Восточной Европе. Это был своеобразный план Маршалла по-немецки. До конца не поняв смысл немецких предложений, представленных ему через Институт экономики мировой социалистической системы, Горбачев так и не ответил ни директору института академику Богомолову, ни представителям деловых кругов ФРГ.
У Горбачева не было продуманной стратегии, он плохо представлял, какими должны быть новые устойчивые институты власти. Приходилось идти на неоправданные компромиссы, которые тормозили движение вперед, а то и уводили в сторону. К тому же М. Горбачёв оказался далеко не самостоятельным лидером великой страны на очень ответственном этапе её реформирования, поддавался воздействию различных обстоятельств и сил. Да и партийная система не терпела талантливых людей, повсеместно выплывали случайные деятели весьма среднего уровня, только и способные, что гладко говорить. У них не было предвидения, своего понимания проблем, они пытались копировать какие-то западные образцы, не учитывая особенности страны и менталитет народа, в котором был живуч дух сталинизма. Беспочвенные надежды на быструю ассоциацию с Западом, отсутствие команды, способной идти своим путём в очередной раз загнали реформу в тупик. Как это ни парадоксально, академик А.Д. Сахаров, учёный-атомщик, стал и выдающимся мыслителем. Он пришёл к идее конвергенции капитализма и социализма. Великий патриот России настоятельно призывал либералов не идти во власть, а стать профессиональной оппозицией, впервые в истории России создать политическую систему, отвечающую чаяниям и потребностям различных групп населения. Однако и Сахарова ни общество, ни тем более — парламент не поняли. Ситуацией воспользовался бывший председатель КГБ и партийная бюрократия, пытаясь отодвинуть от Горбачева активных и преданных ему лидеров перестройки, таких, как А.Н.Яковлев. В конце концов, М.С. Горбачёв фактически остался один на один со сложнейшими проблемами реформирования страны, чем и воспользовался Б.Ельцин, разрушитель по определению, типичный представитель партийно-государственной бюрократии, для которого власть была смыслом жизни. К сожалению, его поддержали демократы. Это привело к новым потрясениям не только ЗСНГК, но и страну.
«Прихватизация»: финал…
Последствия дальнейших событий, в том числе и трагических, предстоит оценить будущим поколениям. Быстро растащив ЗСНГК, разодрав единую территорию на три субъекта федерации, центр и начинающие олигархи откупились от региона достаточно крупными, по российским меркам, подачками: отчислениями от налога на добычу полезных ископаемых (НДПИ). О будущем региона никто и не подумал. Подачки какое-то время позволяли ему относительно безбедно существовать, а губернаторам важно создавать образ эффективных менеджеров. На поверхности всё вроде так и выглядело. В первом полугодии 1996 года область получила сырой нефти более чем на миллиард рублей, которые пошли на социально-экономические программы. Деньги от продажи второй партии нефти, полученной чуть позже, администрация области пустила на реализацию крупной инвестиционной программы »Гермес» стоимостью более одного млрд. долл. В неё входили 14 проектов, способных подтолкнуть развитие юга области: строительство Торгилинского и Тобольского нефтеперерабатывающих заводов, Уватского газохимического комплекса,заводов упаковочных материалов и готовых лекарственных форм в Тюмени, кожаных изделий — в Тобольске и другие. Однако администрация области расписалась в полной беспомощности. Не были представлены бизнес- планы и техническая документация, организационно не оформлены зарождающиеся компании, часть оборудования, привезенного по контракту в Тюмень, не смонтировали и разграбили…Словом , крупнейшую бартерную сделку с участием ФРГ администрация области сорвала, а, если назвать вещи своими именами, около миллиарда долларов фактически разворовали. Многочисленные проверки силовиков и разных контролеров, естественно, виновных не нашли, губернатор в очередной раз ушел от ответственности. А вот С.Н.Мартынушкин, его первый заместитель, по непонятным для друзей и коллег мотивам, застрелился в собственном кабинете. Ему не исполнилось даже 40 лет. Я часто общался с этим талантливым финансистом, который очень страдал от самоуправства шефа, в условиях полной бесконтрольности центра на глазах превратившегося в удельного князька. А жена Рокецкого, направо-налево скупая активы, превратилась в негласного распорядителя финансов юга области. Дошло до того, что омоновцы с оружием в руках пытались захватить крупнейший региональный Запсибкомбанк, который после налёта перевел штаб-квартиру в другой город. Поговаривали, что мадам пыталась столь оригинальным способом прибрать к рукам конкурента своему банку.
Надо отдать должное губернаторам округов: получив крупные вливания в бюджеты, А.В. Филипенко и Н.В. Неёлов подготовили кадры для реализации многих своих программ. Облик городов и районов в округах теперь не узнать, значительно улучшилась социально-экономическая обстановка. Всё это бесспорно, однако развивать округа без увязки с общей судьбой области в условиях рыночной экономики опасно и недальновидно. Во-первых, ухудшилась экологическая обстановка во всем регионе. Во-вторых, неоправданный рост моногородов в будущем, особенно – в кризисные годы, обостряет социальную ситуацию, и при падающей эффективности ЗСНГК приводит к стагнации северных территорий. Ведь на общие финансовые результаты региона определяющее влияние оказывает деятельность нефтяников и газовиков. Например, Сургут и Когалым дают 55-60% всей прибыли в регионе, и в свою очередь, областной бюджет зависит от благополучия Сургутнефтегаза и Лукойла, базирующихся в этих городах. Но в 2010 году они добыли нефти (без конденсата) на 18 млн. тонн меньше, а к 2015 году могут недосчитаться еще 25 млн. т. Понятно, что прибыль если пока и поддерживается за счет цен мирового рынка, то и не растёт.
Вторая удручающая тенденция: обводнённость пластов, подорожание услуг и ресурсов к 2015 году может увеличить себестоимость нефти на треть по сравнению с 2010 годом. Это дополнительно ударит по прибылям компаний, а значит и по бюджетам субъектов региона. Часть рисков связана с ценовой политикой нефтяных компаний и распределением прибыли между субъектами. На прогноз их бюджетных доходов реально влияют не экспортные, а внутрифирменные трансфертные цены ВИКов. Анализ показывает, что они за последние годы были, в среднем, в 2,5 раза ниже экспортных цен. По пессимистическому варианту, все эти факторы к 2015 году могут сократить прибыль от добычи нефти в регионе в десятки раз, а по оптимистическому варианту - в 2-3 раза. Значит, в любом случае в бюджеты территорий поступит меньше отчислений.
А дальше вступают в игру отношения центра, регионов и компаний. Во-первых, центр безбожно обирает нефтяников еще до уплаты налогов. Так, если в США государство конфискует 35% выручки от проданной тонны нефти, в Казахстане – 46%, то в России – 73%! Во-вторых, будучи премьером, В.В.Путин, мотивируя мировым экономическим кризисом, в 2008 году отобрал у регионов в пользу центра последние пять процентов налога на добычу полезных ископаемых (НДПИ). Конечно, потом часть его с царского плеча перепадает субъектам, но больше достается тем, кто относится к Москве лояльно.
Наконец, в- третьих, Минфин при подготовке бюджета-2014 настоял на снижении экспортной нефтяной пошлины, но чтобы компенсировать потери федерального бюджета, повысил НДПИ, к тому же настаивая на отмене региональных льгот нефтяникам. Не секрет, что выполнение предвыборных, так называемых, майских указов (2012 года) Путина, по большей части переложенное на регионы, увеличило нынче дефицит их бюджетов, по сравнению с 2012 годом, в 16 раз, а долги — вдвое! Выросли и свои социальные расходы. Между тем, в ХМАО за шесть месяцев собрали налогов на прибыль менее четверти запланированной годовой суммы. Бюджет автономии и без того был сверстан с дефицитом в 22 млрд. руб. Аналогичная ситуация в ЯНАО: власти заранее предусмотрели пессимистический вариант, ожидая заметного снижения поступлений в бюджет и готовы заимствовать около 16 млрд. руб. Велико напряжение и в Тюменской области. Не так давно она имела от своей доли НДПИ десятки миллиардов, однако уже в следующем году не получит ни копейки. По мнению депутата Облдумы Николая Барышникова, за всю историю региона такого лихого скатывания с налоговой горки, как в нынешнем году, еще не наблюдалось — сборы сократились на десятки процентов.
Правительства тюменских регионов готовы бунтовать против такой политики Минфина, который ведет себя словно бухгалтер. Ему ровным счетом наплевать на то, как его меры повлияют на экономический рост – важно «свести сальдо с бульдо». Директор департамента экономического развития ХМАО Павел Сидоров на заседании окружной Думы привел следующие аргументы. По его словам, за два-три года округ быстро проест пару десятков миллиардов, сэкономленных на отмене льготных налогов, а дальше неизбежно столкнется с ощутимым спадом и добычи, и налоговых отчислений. В 2012 году нефтяники вложили в промысловые и поисковые работы на территории округа 429 миллиардов рублей — на 20 млрд. больше, чем в позапрошлом. Вряд ли они рискнут на подобное, лишившись льгот. В свою очередь, и власти ЯНАО подчеркивают: без серьезных налоговых послаблений для компаний, разрабатывающих недра за Полярным кругом, где сосредоточена львиная доля углеводородных богатств, о стабилизации и приросте добычи заикаться не приходится. («Российская газета» за 18.09.2013)
К тому же, предложение Минфина повысить НДПИ, снизив экспортную пошлину, перекладывает налоговую нагрузку на тех, кто нефть добывает, но не экспортирует. Это малые компании, на которые сегодня приходится и без того мизер: менее 5% нефти. Для сравнения: в США более 40%. Дело в том, что льготы «малышам» позволяют им работать на маленьких или истощенных месторождениях, которые не интересны гигантам. Но Минфину важно заткнуть бюджетные дыры сегодня, а завтра хоть трава не расти. Нашим счетоводам наплевать, что их идеи толкают нефтяников снижать добычу, тем самым в перспективе ужимая налоговую базу.
Нечего и удивляться, что рейтинг Всемирного экономического форума ставит Россию на 122-е место из 148 по мотивации налоговой системы к экономическому росту и на 125-е место — к инновациям, на 124-е место — по тяжести таможенных процедур, на 102-е — по качеству регулирования рынка ценных бумаг.
Мировая практика доказала, что и регионы, а тем более – государства, обладающие богатыми ресурсами, вполне успешно могут и должны формировать внебюджетные средства. Например, первое в Норвегии нефтегазовое месторождение «Экофикс» начали разрабатывать в 1969 году, почти одновремённо с формированием ЗСНГК. Это позволяет корректно сравнивать конечные результаты двух проектов. Так вот, сегодня ВВП на душу населения в Норвегии более 40 тыс. долл. За первые 30 лет доходы Норвегии от продажи нефти и газа составили 454,5 млрд. долл. На счёт каждого норвежца поступили по 100 тыс. долл. от прибылей нефтяников. Каждому новорожденному открывается счёт, на который сразу поступает не менее 3 тыс. долл. от налога на прибыль нефтяных компаний. В Норвегии образование, медицинское и социальное обслуживание лучшие в мире. В отличие от России, норвежцы считают: природные ресурсы - достояние не отдельных лиц или компаний, а всего общества, и от их разумного использования зависит будущее страны. Это проявилось в том, что разведка и добыча углеводородов до сих пор находятся под контролем государства, а с частных иностранных компаний берут налоги в доход государства. Громадные средства нефтяного фонда вкладываются в государственные ценные бумаги развитых стран: 50 – 60 % в Европу, 20 – 40 % в США, 10 – 30 % в Азию и Океанию. Только по итогам прошлого года дивиденды по этим ценным бумагам и проценты по вкладам превысили 3 млрд. долларов, сами доходы от деятельности нефтяной и газовой промышленности инвестируются в государственный пенсионный фонд будущих поколений.Ставки роялти, например, в Канаде устанавливаются дифференцированно для разных территорий и составляют от 10 до 45 %. Я уже упоминал про одно из наших предложений по развитию Тюменской области: создать »Фонд потомков». Расчёты показывают, что, получая 14% выручки от продажи тюменских углеводородов с 1965 года и тратя только половину этих средств на портфельные инвестиции в объекты за своими пределами, область могла бы, начиная с 1993 года, ежегодно иметь 50 — 60 млрд. К проекту Указа президента РФ »О развитии Тюменской области» мы в ЦЭС просчитали социальные программы округов, юга и общие для всех трёх субъектов. Сюда входило обеспечение жильём, коммунальными услугами, отселение избыточного населения, потребление основных продуктов в соответствии с нормами к 2000 -2005 годам, здравоохранение, образование и подготовка кадров, культура и туризм, экология. Годовая стоимость этих программ составила около 40 млрд. долл. Словом, ежегодное наполнение «Фонда потомков» с лихвой финансировало бы все эти социальные программы, да еще оставалось бы на инвестиции! Однако «Фонд потомков» в регионе так и не появился…
Вообще -то, законы России не запрещают регистрировать прибыль на территории любого региона. Однако сегодня самые большие объёмы продаж нефти и газа идут через Москву и Петербург, где зарегистрированы и почти все нефтегазовые компании. В бюджеты двух столиц капают также их налоги. До последнего времени в Тюменской области была «прописана» лишь одна нефтяная компания: ТНК-BP, да Сургутнефтегаз в ХМАО. Однако в 2013 году Роснефть поглотила ТНК-BP, и как она поведет себя в регионе – предсказать сложно. Нефть и газ всё больше из экономической плоскости смещаются в политическую, и можно не сомневаться, что тюменский регион станет в этой игре разменной монетой.
Офис Запсибгазпрома в Тюмени
То, что произошло с Тюменской областью и ЗСНГК в результате приватизации нефтегазового комплекса, достаточно хорошо отражено в Посланиях губернатора Тюменской области В. В Якушева к Тюменской областной Думе от 26 октября 2011 года и от 25 октября 2013 года. Из документов следует, что Тюменская область де-факто замыкается только на юг области. Произошло разрушение тихой сапой, без публичного обсуждения, закреплённого Конституцией РФ единого сложнопостроенного субъекта РФ. Что за этим стоит? Это значит, что Тюменская область, по Конституции РФ, отвечает за всё население области, включая её автономные округа ХМАО и ЯНАО, в том числе и за коренные народы Севера, проживающие в зоне освоения ЗСНГК, за всех и за всё на территории Тюменской области. В послании губернатора области ни слова не говорится про её автономные округа: ХМАО и ЯНАО. Этим самым как бы подтверждается, что население, губернатор, областная Дума признали поражение, не задумываясь и не ответив населению, каким образом и во имя чего произошло разрушение конституционного единства области. В посланиях губернатор не приводит никаких цифр, нет анализа положения дел, сравнения с похожими территориями и с другими странами, допустим, с Арабскими Эмиратами. Не говорится, что стало с инфраструктурой области, созданной в течение десятилетий, какие промышленные объекты остались в областной собственности.
Другая сторона показывает, что «прихватизация» породила разгул преступности. Ю.В.Латов, кандидат экономических наук и доктор социологии, один из лучших экспертов МВД в этой сфере, пишет, что, по данным департамента экономической безопасности МВД, ущерб от экономических преступлений в ТЭКе в «рекордном» 2005 году составил 631,5 млрд. руб. Это примерно 2% российского ВВП. Для сравнения, все остальные отрасли экономики тоже не ангелы, но до ТЭКа им далеко: примерно 845 млрд. ущерба. Высокий уровень криминогенности ТЭКа во многом связан с тем, что он сразу же после начала рыночных реформ стал сферой суперкрупного бизнеса. Нефтяную отрасль контролируют девять ВИКов. На долю этих гигантов приходится более 90% добычи, 85% переработки и 80% экспорта углеводородного сырья. В газовой индустрии концентрация еще выше: до 90% отрасли контролирует «Газпром», который фактически является абсолютным монополистом. Каждая из этих фирм-гигантов сопоставима с крупнейшими зарубежными ТНК и является своего рода «государством в государстве». Они имеют широкие возможности для экономических правонарушений в особо крупных масштабах, которых заведомо нет у мелких и средних фирм. И даже если следствие докажет эти правонарушения, топ-менеджеры обычно отделываются условными приговорами.
В нефтегазовой промышленности, пишет Латов, используется три наиболее типичных метода преступлений:
- уклонение от уплаты налогов путём реализации готовой продукции под видом полуфабрикатов (товарной нефти — как скважинной жидкости, а газа – как газожидкостной смеси);
- добыча сырья выше предусмотренных лицензиями нормативов, позволяющая недропользователям незаконно извлекать сверхприбыли:
- применение подставных фирм и внутрикорпоративных (трансфертных) цен для минимизации налогообложения.
Экспортёры получают от продажи ресурсов быстрые и достаточно лёгкие сверхдоходы (эта стратегия хорошо описывается простонародным выражением »хапнуть и убежать»). Вместо того, чтобы разрабатывать рассчитанные на длительную перспективу проекты модернизации отрасли, предприниматели используют схемы уклонения от налогов и вывода капитала за рубеж. Эта стратегия требует особых отношений с властью, чем активно занимается как бизнес, тесно связанный с государством, так и сама государственная элита, активно занимающаяся бизнесом. (Экономический вестник Ростовского государственного университета, 2009 г., Том 7, №1).
Отдельный сюжет – залоговые аукционы, которые позволили без лишних затрат Ходорковскому, Потанину и Абрамовичу получить в частную собственность такие предприятия, как «ЮКОС», «Норильский никель», «Сибнефть». Расследование Счетной палаты РФ выявило, что сделки кредитования под залог акций госпредприятий могут считаться притворными, поскольку банки фактически «кредитовали» государство его же, то есть, государственными деньгами. Делалась это так. Минфин предварительно размещал на счетах банков -участников консорциума
сумму, практически равную кредиту, а потом эти деньги передавались правительству в качестве кредита под залог акций самых привлекательных предприятий. В результате эти банки смогли непосредственно либо через аффилированных лиц стать собственниками находившихся у них в залоге акций госпредприятий.
Среди прочих нарушений Счетная палата выделила и такие. Вопреки правилам проведения аукционов на право заключения договоров кредита, залога находящихся в федеральной собственности акций, коммерческие банки не направляли кредитные деньги на счета ЦБ. Фактически деньги оставались в тех же комбанках, но на специальных счетах (т.н. блокированных счетах Минфина в «Онексимбанке» и в «Империале», валютные счета Минфина в «Онексимбанке», «Менатепе» и т.п.).
Анализ состава участников аукционов и их гарантов показал, что в большинстве случаев состязательность не предполагалась. Из 12 аукционов лишь в четырех сумма кредита существенно превысила начальную цену. В остальных случаях начальная цена превышалась символически. При этом оба участника имели одного и того же гаранта, или один из участников был и гарантом остальных, или оба участника являлись гарантами друг друга. Таким образом, в результате залоговых аукционов федеральная собственность отчуждалась по значительно заниженным ценам, а конкурс фактически носил притворный характер.
Цитируем дальше. В ходе приватизации получили широкое распространение новые для России виды экономических преступлений: подделка ценных бумаг, мошеннические операции с ваучерами, недобросовестные рекламные компании, организация «финансовых пирамид» и другие. По оценке правоохранительных органов, в ходе приватизации сформировались условия, позволившие отмывать теневые капиталы, передавать значительную часть государственного и муниципального имущества криминальным и полукриминальным структурам, усиливая тем самым их влияние на разные сферы экономической и политической жизни, коррумпированность госаппарата.
О залоговой афере написано много, но доклад Степашина, экс-председателя Счетной палаты, вносит принципиально новый момент. Раньше считалось, что правительство брало у банков кредиты, чтобы покрыть бюджетный дефицит. А теперь выясняется, что нужды в кредитах не было, т.к. у правительства в тех же банках лежали валютные излишки, превышавшие полученные кредиты. Не было нужды ни брать, ни отдавать кредиты и тем более передавать банкам, фактически –бесплатно, контрольные пакеты акций крупнейших государственных компаний. Об этом Палата предупреждала уже тогда, но ее письма власть проигнорировала и предупреждения оставались секретными. Теперь Палата говорит об этом публично, но ей пока успешно затыкают рот. Вывод же напрашивается сам собой: итоги залоговых аукционов должны быть пересмотрены, а их инициаторы со стороны бизнеса и государства понести ответственность.
Интересно, что профессорам Гарвардского университета Андрею Шлейферу и Джонатану Хэю, помогавшим Чубайсу в приватизации, министерство юстиции США предъявило иск, и в 2005 году суд присудил им штраф в 28,5 млн. долл. Однако наши доморощенные «гарвардские мальчики» до сих пор купаются не только в лучах славы строителей капитализма, но и в граде проклятий. Нобелевский лауреат Джозеф Стиглиц считает, что роль как отдельных личностей, так и США в процессе обогащения российских олигархов при приватизации осталась неисследованной. (Джозеф Стиглиц о российских протестах и глобальном «кризисе госуправления»).