С 9 по 11 января в Мурманске прошел практический обучающий семинар «Организация общественного контроля по соблюдению прав человека в местах принудительного содержания, расположенных в удаленных местностях. Соблюдение сотрудниками пенитенциарной системы принципа приоритета прав человека. Профилактика применения пыток и жестокого или унижающего человеческое достоинство обращения или наказания».

В семинаре участвовали члены ОНК Мурманской области, член Совета по правам человека при президенте России, председатель общественной правозащитной благотворительной организации Комитет "За гражданские права", член ОНК г. Москвы Андрей Бабушкин и член ОНК республики Мордовия Сергей Марьин.

За два дня мы посетили ИК – 20 в п. Зеленоборский, спецприемник в Полярных Зорях, СИЗО-2  и ИВС в Апатитах, СИЗО -1 в Мурманске. Очень много мыслей по каждому из объектов, но остановлюсь подробнее на ИК – 20 в п. Зеленоборском, расположенном в 289 км от Мурманска.

Колония общего режима, для «первоходов» (возможно именно поэтому такой высокий процент УДО – 53 %). На данный момент в колонии содержится 420 человек при лимите 1270. Средний возраст заключенных 20-25 лет, 18 человек, переведенных из колонии для несовершеннолетних в Колпино. Среди заключенных – 56 ВИЧ инфицированных, 1 больной туберкулезом, 11 иностранных граждан, людей без гражданства нет.

В колонии работало 224 сотрудника, после сокращения осталось 168 (среди них 15 женщин – младший состав, 7 - офицерский), что сильно удручает, тк сотрудников не хватает. Особенно не хватает медицинского персонала.

Вообще стоит стразу отметить, что перед посещением я пыталась себя морально подготовить. И свое сознание я готовила к более страшным и убогим картинкам. Увиденное, конечно, сложно соизмерить, например, с норвежскими тюрьмами (и сравнивать пока рано), но все же положительные моменты есть. Так, например, во время посещения вежливые сотрудники колонии (отдельно хочется отметить именно их вежливость, тк при посещении других мест принудительного содержания мы часто сталкиваемся с хамоватым отношением со стороны сотрудников УФСИН) показали нам довольно аккуратные комнаты для свиданий (6 штук), в комнате для супружеских пар висело огромное красное сердце, которое сильно контрастировало с угрожающими решетками на окнах.

Мы посетили камеры ШИЗО (сейчас в них содержится 10 человек, лимит - 15), ПКТ (содержится – 3, лимит - 6) и карантинную зону, где какое-то время сидят люди, прибывающие  в колонию. Камеры ШИЗО меня выбили сильно: это и чудовищно маленькие размеры камер, где содержатся по два человека, и чаши Генуя, с которыми очевидно нужно что-то делать, но на это нет финансирования (по заявлениям сотрудников), и нарушения приватности в камере. Освещенность очень плохая (измерительные приборы УФСИН нам не разрешил пронести, поэтому сложно сказать, сколько там было люксов), но радует то, что работы по улучшению освещенности уже ведутся. Через два месяца сотрудники колонии обещали, что все монтажные работы будут закончены и освещенность будет соответствовать нормативам. Так что в апреле мы снова вернемся, чтобы зафиксировать это.

В карантинной зоне мы беседовали с заключенными на предмет условий перевозки в автозаках. Многие из них перевозились в «стаканах» -металлических боксах, где очень холодно зимой и нестерпимо жарко летом, но всегда тесно. Особенно удручает то, что в этих «стаканах» людей держат в застегнутых наручниках. Хорошо еще если эти наручники застегивают спереди и можно руками держаться, когда автозак трясет на ухабах и поворотах. Но попадаются конвоиры, которые застегивают наручники сзади… И случается, что озят в таой позе «зю» по 3-5 часов.Все эти жалобы мы зафиксировали.

В колонии есть свое производство, где заключенные имеют возможность работать, получая при этом минимальный размер оплаты труда:

 - швейный цех по производству рубашек для самих осужденных (работает 8 человек), постельного белья

 - деревообрабатывающий цех

 - столярный цех

 - птичник, свинарник (навоз кстати отдают бесплатно жителям Зеленоборского)

 - баннопрачечное подразделение.

Заключенные получают профессии: автослесарь, машинист котельной установки, электромонтажник.

При колонии существует школа и ПТУ, где есть возможность получить дополнительное образование. Художественный, компьютерный  класс, заключенные занимаются иконописью .

 Один из осужденных получил высшее образование, обучаясь дистанционно, сейчас он в колонии – поселении. Досуг заключенные проводят в спортивном зале, библиотеке,  церкви, в локальных участках есть турники, где заключенные также могут поддерживать себя в хорошей физической форме.

Теперь хочется отдельно остановиться на моем впечатлении от заключенных.

Пообщавшись с заключенными в ШИЗО и ПКТ, мы переместились в карантинную зону. Поначалу я не могла понять, как у меня в сознании ребята, которых час назад мы видели в ШИЗО, оказались в карантине. Очень странное ощущение. Головой я понимала, что это совсем другие заключенные, что от переизбытка увиденного и услышанного у меня перед глазами не человек, а просто серый образ заключенного, без малейшего признака на самоидентификацию: одинаковая форма, одинаковые жалобы, одинаковое отсутствие блеска в глазах. Мы обсудили это с коллегами по ОНК и сотрудниками колонии. В своих ощущениях я оказалась не одинока. Вот что нам на наше замечание сказал начальник колонии Сапелкин Юрий Михайлович: «Я тоже считаю ненормальным, когда все заключенные ходят в черном». Сотрудники колонии пытались нас переубедить, что дескать до «горящих глаз» мы просто не дошли (это действительно так, тк за 5 часов нашей работы мы успели посетить только самые конфликтные зоны), я очень надеюсь, что в следующий наш визит мы посетим рабочие пространства, где заключенные занимаются саморазвитием, не зацикливая свое нахождение в колонии только на нарушениях правил внутреннего распорядка.

И напоследок, о сотрудниках колонии. В ходе посещения мы очень много беседовали с сотрудниками о самой колонии, о современной пенитенциарной системе в России, о тюрьмах в европейских странах, о смертной казни, о причинах высокого процента рецидива в России. Не могу сказать, что во всем наше мнение совпадает (может это и хорошо, есть почва для дискуссии и переосмысления некоторых моментов), но в одном мы сошлись точно, что одна из главных задач ОНК: контролировать ИК не для того, чтобы «отругать», а для того, чтобы выявить конфликтные зоны и помочь сотрудникам колонии их исправить, в то время как одна из основных задач УФСИН – ресоциализация заключенных. Я думаю, одной из площадок для совместного осмысления современной пенитенциарной системы в России может стать конференция «Стратегия изоляции и исключения», которая пройдет в марте этого года. Было бы очень интересно услышать позицию УФСИН по этому вопросу.