Почти не видимы гулаги
в быту, людьми вполне терпимы -
но вряд ли, если станут зримы,
сцепиться хватит нам отваги.
Зато на всё в избытке страха
во всех щелях простого смерда -
увы, страна жестокосерда:
для выи есть топор и плаха
на случай, если Разум выше,
нет света кинутым в тоннеле,
нет и в конце на самом деле,
да и рванувшему по крыше.
Спроси любого бедолагу,
куда, вещая так острожно,
у нас приплыть любому должно -
ответит, что к Архипелагу.
Других не зная, он не тщится
совсем к открытиям. Ему
Гулаг - вскормившая волчица,
считает домом он тюрьму.
...И от трагедии - к интриге,
а от неё пришёл к интрижке,
об это вот набитой шишке,
застыв пред зеркалом: вериги
свои в мой слух вплетали звуки,
где смесь давления и звонниц...
Привет, я ваш отныне, буки!
Отколь? Из города бессонниц.