«Мнение общества, безусловно, будет услышано и, безусловно, будет учтено. В этих вопросах не может быть места никакой келейности и навязывания при принятии подобных проектов», – пообещал президент Путин, выступая на I съезде общественной организации «Всероссийское родительское сопротивление». 9 февраля 2013 года борьба с ювенальной юстицией, а также фактически с любыми реформами образования (не важно, полезными или вредными), была высочайше освящена и перестала считаться маргинальным занятием кургинянцев и хоругвеносцев.
Вернемся всего на два года назад. 27 декабря 2010 года на повестку заседания Госсовета вынесли тему «Детство – семья – материнство». Медведеву, Путину и другим госдеятелям должны были рассказать в числе прочего о форсайт-проекте «Детство 2030».
Форсайт этот – на самом переднем краю ювенальных технологий. На идеи форсайта опирались при разработке тех самых законопроектов, которые ныне яростно критикуют консерваторы, и «детской» части «Стратегии-2020». «Всероссийское родительское сопротивление» – нынешний путинский авангард – обвинял тогда авторов форсайта в «попытке развала русской семьи», «настоящей оруэлловщине», «стерилизации родителей» и «чипизации детей». Сторонники исконно русской семьи посвятили форсайту целый форум, полностью заполнив трехтысячный зал кинотеатра «Россия».
Как же вышло, что Путин и другие кремлевские защитники детей собирались принять у себя «предателей-ювеналов» и благосклонно выслушать их идеи? А дело в том, что проект вовсе не свалился с потолка. Инициатором создания форсайта была руководитель аппарата Общественной палаты, экс советник управления внутренней политики Кремля Алина Радченко. А представлять на Госсовете его должен был Олег Бетин, губернатор Тамбовской области, которая стала пилотным регионом для форсайта.
Если кратко, то с помощью форсайта его авторы хотели создать предпосылки «для системных, радикальных преобразований в подготовке детей к жизни в современных условиях». Именно с этими радикальными преобразованиями и воюют консерваторы под эгидой Кургиняна. Проект описывает «очевидные на сегодняшний день серьезные дефекты в существующей структуре развития и воспитания детей всех возрастных групп». Авторы проекта предлагают коренным образом менять российскую школу (например, больше внедрять экстернат), принцип организации семьи, демографию (в том числе – омоложение нации за счет миграции) и родительскую психологию.
В декабре 2010 года за несколько дней до того Госсовета я говорил с другим идеологом «России 2030», президентом благотворительного фонда «Мое поколение» Вадимом Лебедевым. Он рассказывал о том, как российская семья должна выйти из кризиса. «Семья стала тюрьмой почти для всех ее обитателей. Она закрыта для всех общественных институтов, кроме разве что участкового... Одинокие матери (реже – одинокие отцы) социально непопулярны. Их постоянно прессуют как социальные чиновники, так и родственники, постоянно намекая женщине на необходимость выйти замуж. Полные и неполные семьи надо уравнять в правах. Неполные семьи должны поддерживаться больше. Не важно, какая будет форма семьи, – главное, чтобы в стране рожали больше детей», – убеждал меня Лебедев.
Еще он сказал тогда, что форсайт станет логическим продолжением послания Дмитрия Медведева Федеральному собранию, которое в тот год политологи назвали «детским». Более того, результаты форсайт-проекта, уже в виде респектабельной «Общественной программы "Детство"», составили основу гуманитарной программы российской экспозиции на Всемирной выставке ЭКСПО-2010 в Шанхае.
В последний момент тему Госсовета поменяли: случилась «Манежная площадь». Но само «Детство» пришлось ко двору в «Стратегии-2020». На экспертной группе № 8 «Новая школа» обсудили «вызовы российскому обществу и школе со стороны детства». Потом начался бурный 2012 год, а «стратеги» были отвергнуты новым президентом. Сергей Глазьев и Евгений Примаков подготовили для Путина другую стратегию, адекватную эпохе тотального отката назад. Защиту семейных ценностей возложили на Сергея Кургиняна. И вот в субботу Путин дал понять «Родительскому сопротивлению», что оно может заменить ему «Народный фронт». «Ваша забота о семье, повышении ее роли в воспитании у наших детей чувства патриотизма, гражданственности вызывает чувство благодарности и безусловной поддержки, даже в этом не сомневайтесь», – сказал он своим новым сподвижникам.
Хочется понять, кто станет новым пугалом для «родительского сопротивления». Вполне возможно, что министр образования Дмитрий Ливанов, на которого направят народный гнев за «ряд положений законопроектов о социальном патронате и о контроле за обеспечением прав детей-сирот <...> которые содержат явные социальные риски». Ведь не зря же Путин с негодованием обнаружил, что «из обязательной школьной программы исчезают Куприн, Лесков, Алексей Толстой, "Медный всадник" Пушкина, "Дама с собачкой" и "Человек в футляре" Чехова», исключаются стихи Ахмадулиной, Высоцкого, Окуджавы». (Наверное, одному Вячеславу Володину известно, откуда Путин взял этот список нерекомендованной литературы. Прочел ли его до середины сам замруководителя администрации президента, неизвестно, но в своих политических разводках он явно повторяется.)
Одно ясно: публику хотят убедить, что под носом у Путина какие-то «тамократы» протаскивают законопроект о ювенальной юстиции в Госдуму. Но с кем собираются бороться подпольщики под водительством Путина? С противоположной частью Кремля? Или, может, с депутатами Натальей Карпович и Екатериной Лаховой, Еленой Мизулиной, Ольгой Баталиной (список врагов «родительского сопротивления» можно найти, допустим, здесь)? Именно эти дамы писали антисиротский «закон Димы Яковлева», представленный Кургиняном как пример заботы о российских детях. Но на этих же женщин указывали как на авторов «ювенальной юстиции» всего два года назад в обращении к Путину участники форума «Спасем семью – спасем Россию!», ныне поголовно ставшие сопротивленцами.
Глава администрации президента Сергей Иванов заявил, что «Родительское сопротивление» формулирует «мнение народа, а точнее – его большинства». Путин сказал много лестных слов сопротивленцам. Но не сказал главного: что отзовет все спорные законопроекты. А ведь это можно сделать одним движением руки: за них отвечает все та же Лахова. Но ничего подобного не сделано и не будет сделано. Ювенальная юстиция будет «тщательно обсуждаться», сказал Путин. Обсудят, пойдут на формальные уступки при посредстве Кургиняна – и ликующее большинство даже не заметит, как «ювенальные» законопроекты будут приняты именно в том виде, в каком они задумывались уже годы назад.