Ответ на пост Владимира Ильина "Распространяется ли свобода совести на атеистов?"
Речь у Владимира Ильина идет о том, что у атеистов тоже есть чувства и они как бы попраны. Впрочем, вы и сами можете познакомится с его текстом.
При этом Владимир с самого начала, к моему сожалению, исходит из неверных предпосылок:
"В дискуссия о свободе совести в разных странах мира как-то ловко пропускается группа атеистов, неверующих и агностиков".
В чем же неточность?
В дискуссиях о "свободе совести", которые шли в советское время, группы атеистов действительно "пропускали". Возможно потому, что они были организаторами, а не жертвами гонений, и ни в какие дискуссии не вступали.
Но если говорить о современных дискуссиях, не только в России, но и во Франции, США и т.д., то их инициаторами, как правило, являются атеисты, неверующие и агностики, которых мучит что-то связанное с совестью (все время ее поминают). Пост Владимира Ильина не исключение. Каким образом атеисты, неверующие и агностики ухитряются при этом ловко себя пропустить я не очень понял. Разве что вперед, без очереди.
"в категорию несерьезных вопросов относятся попытки спросить о праве неверующих на защиту своих чувств", - жалуется Владимир Ильин.
Попробую объяснить, почему эти вопросы трудно признать серьезными, на таком примере.
Каждый полк имеет знамя, которое является святыней. Что означает защита чувств тех, кто разделяет это убеждение, здесь все ясно. Но как воспринять всерьез, защитить чувства тех, кто уверен, что знамя - это просто тряпка, совершенно непонятно.
Есть масса людей, которые верят в нравственность. Как защитить их чувства - понятно. Как защитить чувства тех, кто не верит в нравственность?
Чувство святости - это основа культуры. "Подсолнухи" Ван Гога это тоже своего рода святыня, а не просто краски наложенные на холст. Но как защитить чувства тех, кто думает, будто "Подсолнухи" - это какая-то мазня, наглая попытка внушить ему, что это красиво?
Многие не верят в любовь. А их чувства бессовестно игнорируют, снимая фильмы про любовь, заставляя детей изучать в школе произведения написанные о любви.
Вот в этом стихотворении мне все понятно:
Два чувства дивно близки нам,
В них обретает сердце пищу:
Любовь к родному пепелищу,
Любовь к отеческим гробам.
Как же защитить нам тех, кто презирает отеческие гробы, а по поводу родного пепелища, только и может сказать, что: "За дело вас православненьких пожгли".
Вопросы, вопросы...
Суть дела в том, что вера - это позитивное чувство. Любовь - позитивное, как и чувство красоты. А атеизм - либо отсутствие чувств, либо раздражение по поводу того, что другие верят. Как защищить такие чувства, как раздражение, ненависть,
зависть? Нуждаются ли они в защите?
***
Далее в ходе возникшей дискуссии о свободе совести, инициативу Ильина подхватил Игорь Бобраков. Он пишет:
"А вот хоругви вполне могут оскорбить чувства атеистов, но они вынуждены их лицезреть"
Какие именно чувства, Игорь, могут оскорбить хоругви с ликом Христа? Тебя может оскорбить Его заповедь "Возлюби ближнего"? Или какая-то другая?
Если бы эти хоругви носили так же часто, как Дудин пытается устраивать концерты, я бы тебя понял. В этом случае ты мог бы сказать, что оскорблено твое чувство меры. Но два-три раза в год для этого явно недостаточно. В этом случае может быть оскорблено лишь нежелание уважать чужие святыни, отсутствие терпимости. Разве не так?
Относительно выставки "Осторожно религия", ты высказываешь недовольство, что она возмутила верующих (не только православных, католики, мусульмане тоже были не в восторге).
Но у этой выставки были две очевидные цели. Оскорбление верующих, и пропаганда нетерпимости, глумливого отношения к их святыням. Никаких, собственно, атеистических святынь там представлено не было, в виду отсутствия оных.
"то на неё можно и не ходить", - замечаешь ты.
А как ты отнесешься к выставке "Осторожно цыганщина", организованной в некоем Антисахаровском центре? С физиономиями пластилиновых цыган, которые крадут детей, картинами, где цыганский барон надувает через задницу лошадь, а гадалка милуется с чертом?
Скажешь ли ты цыганам: "на неё можно и не ходить".
Так почему же ты прячешься за эту фразу, оправдывая нетерпимость по отношению к верующим?
Тебя огорчает запрет "Балды", оперы созданной в разгар уничтожения христиан в России. Кого-то огорчает запрет антисемитских спектаклей и напоминания о Холокосте.
Не требую со мной соглашаться. Я не стал бы просить власти о запрете этой самой "Балды", и предпочел бы решить проблему выставки другими методами. Это крайности. Но меня поражает полное отсутствие полутонов в твоем возмущении. Даже намека на желание понять тех, кто был оскорблен. Сам факт, что они смеют протестовать против хамской выставки кажется тебе несносным.
***
Добавлю только, что я уважаю право человека на наверие. Это тоже путь, мне пусть и в далеком прошлом, атеисту - это понятно. Но именно потому, что я был атеистом я прекрасно понимаю, какие чувства нуждаются в защите, а каких нужно стесняться. Скажем я верил, что люди, не из гордыни, а из любви к себе подобным, способны, без помощи Божией, создать Светлое будущее.
Потом на моих глазах начал разрушаться СССР. Я пытался понять почему, и обнаружил, что "Кодекс строителя коммунизма" лишь бледное отражение Евангелия. Что это отражение, становилось все более смутным, эфемерным, по мере того, как совесткий человек забывал Христа, утрачивал связь со своими верущими предками. Во главе разрушения моей страны не случайно оказались дети и внуки большевиков, разного рода функционеры и всяческие дети асфальта. Им, в отличие от меня, бабушка на ночь Отче наш не читала. Слова "любовь" они просто не знали.
Это одна из многих причин, почему я стал христианином. Но это совершенно не мешает мне уважать чувства тех, кто продолжает верить в Светлое будущее. Мне отвратительны попытки высмеять все, чему мы поклонялись в советское время. Хотя и мерзости там, конечно, хватало и с избытком, как показывает пост Револьта Пименова "Вторая линия обороны", но уважаю я не партийных функционеров и палачей, а тех кто верил братство, любовь и жил согласно своей вере.
Вот чувства неверующих, которые достойны уважения. Но как прикажете уважать тех, кто мешает верующему солдату встретиться со священником на передовой? Кто негодует, узнав, что дети в школе могут (если захотят) изучить православные основы русской культуры (а также иудейские, мусульманские, буддистские)?
Мне кажется, такие люди не просто сами ни во что не верят, это их право, но и надеются помешать другим. А это уже свобода от совести.