В 1990-е гг. университеты получили свободу, которая не могла им и сниться в советское время. Но свобода оказалась о двух концах: с одной стороны, министерство перестало лезть в каждую щель со своими указаниями и контролем, а с другой – государственное финансирование университетов начало приобретать все более символический характер. В этих условиях на плаву смогли держаться только ректоры-предприниматели, умеющие делать деньги из всего, что движется в округе. В условиях отсутствия университетской демократии автономия вузов породила университетский феодализм – систему, в которой каждый ректор стал удельным князьком. Естественно, что князьки рассматривали свои университеты как свою собственность. И столь же естественно, что многое к их рукам прилипало. Однако в этих условиях отделить личные интересы князька от интересов его княжества не всегда представлялось возможным.
В нулевые годы одним из проявлений процесса построения Кремлем властной вертикали стала борьба с университетским феодализмом, встраивание раздробленных самостийных вузов в жесткую министерскую вертикаль. И главной технологией борьбы против ректорской коррупции стала бюрократизация системы высшего образования в национальных масштабах.
В чем суть этого процесса? Знакомый ректор областного университета, занимающий этот пост много лет, нарисовал такую историческую картинку:
- Я с ностальгией вспоминаю 90-е гг. Денег не было, но была свобода от чиновников. А сейчас я прихожу на работу, и на меня обрушивается пачка указаний из разных отделов министерства, в которых содержится масса требований: это сделать, об этом отчитаться! Самому работать уже некогда. Время есть лишь выполнять указания людей, крайне далеких от университетской жизни.