Александр Брод прекратил голодовку, и это первая хорошая новость. Другая хорошая новость связана с тем, что Александра Семеновича все-таки не включат в список кандидатов, достойных войти в президентский Совет по правам человека, ради чего он голодал. Глава СПЧ Михаил Федотов, в иных случаях мягкий и уступчивый, на сей раз проявил жесткость. По его словам, список пересматриваться не будет, и Броду в нем места нет.
Почему хороши обе новости? Во-первых, человек должен питаться, чтобы не умереть. Во-вторых, СПЧ при Путине сейчас переживает тяжелейший кризис, и для полного счастья там не хватает только Александра Брода. С его стойкой репутацией прикремленного правозащитника. А ведь это редкость: два хороших сообщения сразу.
Впрочем, на том перечень позитивно окрашенных новостей и кончается. Все прочие сведения и предположения, относящиеся к данному сюжету, скорее печальны, если не трагичны. Драма основана на тотальном взаимном непонимании.
Бывший член Общественной палаты Александр Брод искренне не понимал, почему он не может заседать в СПЧ. И речь тут шла не о голосовании в Сети, где его забаллотировали, не о Федотове и даже не о Людмиле Алексеевой, на которую он пожаловался Бараку Обаме в своем прогремевшем письме. Вопрос стоял куда более принципиально: зря, что ли, Александр Семенович лучшие годы жизни потратил на борьбу с фашизмом, Эдуардом Лимоновым и Сергеем Ковалевым - и все для того, чтобы какие-то интриганы лишили его права заниматься любимым делом?
Поэтому он взывал не только к Обаме, но и к Путину, надеясь, что президенту небезразлично, кто будет заседать в его совете. Увы, отмалчивались оба, как сговорились: и российский национальный лидер, и американский. Отвечали же ему, если не считать глумливых блогеров, только оппоненты. Добрый Михаил Александрович, высказывая недоумение, одновременно желал Броду скорейшего выздоровления. Суровая Людмила Михайловна обзывала его истериком и изобличала в недостойной игре.
Печальнее же всего было то, что Владимир Путин в эти дни, по-видимому, нечасто размышлял о судьбе Александра Брода. И не постигал, зачем ему думать на эту тему. Складывалось даже впечатление, что директор таинственного Московского бюро по правам человека сегодня вообще никому из начальства не нужен: ни Путину, ни Суркову, ни Володину. Что его, грубо говоря, миссия выполнена, и наступают новые времена, в которые он уже не впишется. То есть новые времена наступают лично для него. А так все остается по-прежнему.
Как можно догадаться, скандалы, сотрясавшие президентский совет в последние месяцы, были неприятны не только Федотову. В Кремле тоже морщились, наблюдая массовый исход из СПЧ известных людей, ибо имитационная демократия тем и отличается от обычной, чреватой хаосом, что в ней поддерживается имитационный порядок. Когда Федотов с коллегами годами взывают к законности, сами пишут законы и подают Путину-Медведеву списки с десятками имен политзеков, а получают на выходе законы о клевете, штрафах и т.д. и одного освобожденного Мохнаткина на весь список - это с точки зрения власти нормально. Когда же возникает опасность, что в совете останутся почти исключительно господа, подобные Броду, то в администрации президента соображают, что такой совет даже им не нужен.
И тут появляется основа для неких шатких новых договоренностей. Михаил Александрович, вероятно, настаивает на том, чтобы хотя бы внешне список выглядел по возможности прилично. В Кремле, усмехнувшись насчет слова "приличия", вяло соглашаются избавиться от кого-нибудь совсем уж одиозного и безгранично лояльного. Потом происходит голосование. В итоге Брод голодает и пишет письма, но на шестой день прекращает свою акцию, давая пищу аналитикам и обогащая новостную ленту хорошей новостью.
Невесело только тем, кто уже потерял надежду на то, что СПЧ при ВВП после ротации станет реальным собранием граждан, к мнению которых будут прислушиваться в Кремле. Ибо что-то подсказывает им, тысячам наших соотечественников, что ширма - она ширма и есть, и ветхие старые дела, и свежие приговоры Pussy Riot и Таисии Осиповой убеждают в этом гораздо сильней, чем сплошной позитив в истории с Александром Бродом. А еще грядут процессы по делу о Болотной, и эти новости могут полностью перечеркнуть нашу общую радость по поводу того, что Александр Семенович жив и готов судиться, протестуя против несправедливости. То есть продолжает борьбу за права человека.