Почти полгода в КПК «Мемориал» ходил один парень. Он сам бывший сиделец и пытался помочь одному своему знакомому, которого обвинили в преступлении и закрыли под следствие. Парня зовут Ашот. Он не юрист, но в силу обстоятельств очень хорошо стал разбираться в законодательстве и в процессе. Ашот активно стал защищать своего знакомого и много ходил консультировался с нашими юристами.

Уже к началу 2012 года ситуация стала меняться. Он стал выигрывать у следствия одно дело за другим. Его юридические ходы были очень активны и необычны, а впереди замаячила возможность реально защитить от следствия своего подопечного.

В январе 2012 года несколько его знакомых адвокатов вдруг стали передавать Ашоту сообщения о том, что его активностью недовольны следователи и готовят материал на закрытие самого Ашота, т.е. следователи собираются сделать Ашота соучастником преступления. И это не так уж и сложно, тем более в отношении бывшего сидельца.

В середине февраля Ашот пришел в последний раз, и я порекомендовал ему как-то защитить себя от незаконных действий следствия и попытаться найти управу на следователей хотя бы в Москве. Разговор был долгий и очень сложный. С одной стороны, Ашот хотел защитить своего знакомого, а с другой стороны, опасался, что за ним закроются ворота изолятора, а его бывшего сидельца уже запрут по новой. У нас в России, к сожалению, очень распространена система создания рецидива на пустом месте.

Сегодня мне позвонили друзья Ашота и сообщили, что Ашот задержан, а в ближайшие 2 дня в отношении него будут предприняты меры по помещению в СИЗО. Видимо, чтобы он не мешал следствию.

Я глубоко не вникал в перипетии дела, которым занимался Ашот, но сам факт, что СИЗО используется у нас для наказания особо рьяных защитников, вызывает у меня большое негодование. И это при том, что власть все время повторяет, что с переполненностью изоляторов надо бороться, а наш СИЗО №1 реально переполнен.