Византийский период прошел, счастье нашей
Церкви было в том, что мы вернулись к
первохристианским временам и не зависели ни от каких властей. И смогли свободно жить и дышать…
Никита Струве
К приснославимому празднику 7 ноября Российская Федерация в лице Московской Патриархии получила неплохой презент: ни много ни мало – Свято-Никольский собор в Ницце. Получила, как и привыкла получать все, подло, гнусно, по-шакальи. С кровью и вырванным вживую мясом Константинопольского патриархата.
Не стану углубляться в историю противостояния вокруг собора, принадлежащего эмигрантской общине – благо события у всех на виду. Замечу лишь, что российская сторона, отбившая через французский суд храм, на уровне всех инстанций проявила себя, мягко говоря, не на моральной высоте – начиная с посла РФ Авдеева и заканчивая адвокатом посольства Конфино.
Но к государству, сохранившему в качестве ментального основания самодержавно-большевистскую парадигму отношений власти и подвластных, и претензий немного. В конце концов, как шутит мой сосед Рубинштейн, слесарю – слесарево.
Куда более вопросов к религиозной организации, притязающей на монопольную трансляцию истины, и при этом непрестанно облачающейся, говоря словами Мережковского, в государственный вицмундир.
Хотя и вицмундир – слишком большая лесть для этой структуры. Московская церковная номенклатура ведет себя подобно скупщику краденого на столичной толкучке. Правда, у последнего, в отличие от патриархийных боссов, есть оправдание: он не видел самого процесса «экспроприации» лежалого шабалья. Московская патриархия не просто была свидетелем, но и активно участвовала в «эксе» на Лазурном побережье – таком ловком и стремительном, что сам Коба обзавидовался бы. Лишь теперь партбоссы из Чистого переулка делают вид, что все было решено без них.
Православная культурная ассоциация Ниццы во главе с Никитой Алексеевичем Струве, занимающая храм, сомневалась до последнего, надеясь на остатки совести всепожирающей московской церковной бюрократии. Втуне – оказалось, остатки сии съедены впополам с излюбленной русскими патриархами черной икрой и омарами. «Всея Русь» в мановение ока оказалась вдруг простерта за три девять земель от родного православного клозета – чего наивные французы ранее будто бы не замечали (более ранней ласточкой стал прикарманенный ими Успенский собор в Лондоне).
Теперь мертвящее дыхание недозагнувшейся империи зла не заметить невозможно. В четверг настоятель Свято-Никольского Собора отец Иоанн Гейт должен передать ключи от храма прибывшей рейдерской бригаде во главе о. Николаем Озолиным. Это значит, что длительная тяжба близка к завершению. «И Господь нас не слышит – зови не зови», как пелось в белоэмигрантском романсе. Прихожане собора, заслушивая решение суда о его передаче Московской Патриархии, не могли сдержать слез.
Из Парижа (словно каясь за знатного предка) в Москву прилетела бить тревогу журналистка Натали Уварофф – праправнучка графа С.С. Уварова, того самого создателя постылой русской триады. Оказалось, бить тревогу здесь некому. Никого не волнует отобранное у французских прихожан право не зависеть от московской тоталитарной целины. Единственным откликнувшимся на просьбу русской эмиграции об информационной помощи оказался священник Яков Кротов. Вчера на «Свободе» мы сделали-таки передачу об этом позорнейшем рейдерском захвате. Я лично обещал Натали предпринять все от меня зависящее, чтобы максимальное число людей на ее исторической родине узнало о деяниях русского церковного политбюро, все более напоминающего брутального динозавра с крошечным, усохшим мозгом и гигантской, готовой вот-вот лопнуть утробой.
Натали Уварофф и Олег Чуб на "Свободе".
«Наши предки в гробах перевернутся, если Собор окажется в руках РПЦ», - категорично заявила Натали Уварофф. На мой вопрос о причинах неприятия Московской Патриархии она сходу назвала несколько: симбиотическая сращенность современной российской деспотичной власти и РПЦ, угроза русского национализма и утраты французской идентичности, и, главное, ни на день не прекращавшаяся связь русской православной церкви с российскими спецслужбами. А ведь действительно – если задуматься, все они – духовные преемники друг друга – от купели предводителя опричного войска «святого мученика» Малюты Скуратова до путинской ФСБ с ее лубочно-лубянским «домостроительством божественного спасения» a la Шевкунов.
После эфира меня спросили сразу несколько соотечественников: а что, собственно говоря, произошло? Из-за чего поднимать шумиху? А случилось вот что: благодаря алчным коррумпированным штукарям в рясах и без них наша страна в глазах европейцев окончательно превратилась в тоталитарною зловонную клоаку, способную лишь налететь-распилить-расклевать чужое, ей никогда не принадлежавшее имущество, – ибо заявлять права на построенный на частные пожертвования императорской фамилии храм можно лишь будучи законченным Швондером. Не стыдно, россияне?
Им – не стыдно. Правда, за некий эрзац стыда некотрые по недальновидности приняли запоздалую попытку обелить вопиющую моральную нечистоплотность поступка разглагольствованиями о том, что-де Московская Патриархия с лету отменит входную (экскурсионную) плату в собор во внебогослужебное время (она составляла 3 евро). На самом деле иначе как популизмом и демагогией подобные заявления о. Николая Озолина назвать трудно, поскольку, во-первых, и в ведении Патриарха Кирилла видимо-невидимо соборов исторического значения, в которые без входной платы не сунешься, а, во-вторых, это то, что называется добротой за чужой счет: финансироваться работа собора отныне будет за счет нового собственника (Российской Федерации, а не Патриархии!) – то есть из кармана и без того нищих россиян. Иначе, как логикой державного маниакала это не объяснить.
Не объяснить свободолюбивым русским европейцам, почему на их исторической родине с загадочной фатальностью воспроизводится тот тип православия, который, как им казалось, должен был навсегда отмереть с приходом демократии в начале 90-х гг. А именно татарско-мессианская, византийско-ордынская транскрипция христианства, основанная на теснейшем сращивании функционалов Ксеркса и Христа. Обо всем этом эмигрантские интеллектуалы не раз напоминали РПЦ, но та не желала внимать предостережениям и упрямо наступала на те же грабли.
Сегодня российское государство, отобравшее через суд Ниццкий собор и передавшее его Московской патриархии, которая уже приступила к наведению там своих порядков, совершенно закономерно воспринимается наследниками старой эмиграции как реинкарнация большевистской России. России советской и атеистической – а не императорской, чего бы так хотелось властям предержащим, поднаторевшим в проведении потешающих весь мир параллелей типа «там полковник – здесь полковник».
Патриархийные рейдеры обвиняют прихожан в культивировании свободы как некоего абстрактного фетиша. Что и говорить, оправдание достойное для разбойника, уже покусившегося не только на физическую, но и на духовную свободу независимых от их кнута людей.
Здесь есть еще один очень важный момент, методологически важный для нашей страны. Оберегая церковную свободу от посягательств извне, Никита Струве и близкие ему по духу люди надеются таким образом и дальше сохранять тот идеал независимого и просвещенного христианства, который со временем, дай Бог, будет востребован и в самой России, поборовшей в себе остатки имперскости и ставшей нормальной страной. Как сказал поэт,
А Третий Рим необратимо
Пускай развалится в грязи.
Где на Руси паденье Рима,
Там возрождение Руси.