20 лет назад распад СССР стал практически неизбежным. 12 июня 1991 г. Борис Ельцин был избран президентом РСФСР. Он победил в первом же туре пять других кандидатов, обогнав по числу голосов занявшего второе место Николая Рыжкова почти в три с половиной раза. До этих выборов были шансы на сохранение Союза на основе проведенного в марте референдума. Теперь это стало невозможным. Ельцин заявил, что он будет основываться на Декларации о суверенитете РСФСР, подразумевавшей верховенство Конституции и законов России над законодательными актами СССР. Что фактически вытеснило Михаила Горбачёва, тогдашнего президента «братского Союза», из процесса нормализации донельзя расшатанной политической ситуации.

Был ли другой, более легитимный путь к переменам у первого президента новой России? Лично я уверен, что нет. К лету 91-го обстановка в союзных республиках была наклеена до предела, после зимних событий у вильнюсского телецентра в воздухе явственно пахло большой кровью, то есть, войной. Гражданской её назвать как-то не получается, я вообще плохо представляю сценарий не случившегося  кошмара.

Вы же помните экстерриториальный принцип призыва в Советскую Армию – «чем дальше от дома, тем твёрже дух солдата и боевая дисциплина»? Получается, что где-нибудь в Кутаиси русские парни пошли бы штыком и прикладом «призывать население к спокойствию и порядку». Чтобы делали их грузинские сверстники где-нибудь в Калуге или Новосибирске, даже не хочется представлять. А резня внутри части на почве межнациональной неприязни, когда одни солдат мстят другим солдатам за гибель своих родственников у себя дома? А разгромленные оружейные арсеналы, откуда боевое оружие попадает в руки и без того горячим кавказским мужчинам, прошедшим военную подготовку? А законы кровной мести, когда можно лечь спокойно спать, лишь перерезав всю родню обидчика, числом с кубанскую станицу? Все эти зёрна гнева пали бы на благодатную почву. Утверждал и продолжаю утверждать, что акынами воспетое в той системе ценностей «братство советских народов» - миф, оправдывавший совместное проживание. Неужели кто-то не понимает, чего мы избежали в те годы?

После нас покатило, к концу лета только три республики – Таджикистан, Туркмения и Казахстан – готовы были присягнуть на верность СССР. Причём у последней имелся вполне шкурный интерес. Её первого секретаря Назарбаева предполагалось выдвинуть на пост следующего союзного президента, и он, как опытный кассир, уже прикидывал, сколько к рукам прилипнет. Двое остальных, по причине особенностей национального мышления, вообще плохо понимали, что происходит…

Удивительно, но и я тогда не понял, событие какого масштаба произошло 12 июня. Так, отметил про себя ещё один законодательный акт, их тогда полно подписывали. А ведь всегда интересовался политикой, даже из Америки вернулся в предвкушение капиталистических перемен. Наверное, всё дело в том, что очень был увлечён процессом первичного накопления капитала. Чего только не снимал в тот славный период жизни – «Производство органических удобрений на промышленной основе» (навоз, то есть), «Созвездие «Пемос» (ода стиральному порошку), «Искусственное оплодотворение в молочном животноводстве» (без комментариев). Казалось, вот денег заработаем, и снимем художественный фильм-откровение, посильнее «Покаяния», и пусть весь мир содрогнётся. Чуть позже оказалось, что «Покаяние» и старое-то никому не нужно, как и весь отечественный кинематограф, денег на него никто давать не собирается, а своих хватает опять только на водку. Тем не менее, мы честно исполнили свой профессиональный долг, наснимав не один десяток заказных «болтов в томате». Другое дело, что после августовского путча они оказались никому не нужны, даже заказчикам, но это отдельная история…

Отсчёт кончины СССР принято считать с даты подписания Беловежских соглашений, когда прямо было сказано – «СССР больше нет, товарищи, эксперимент окончен, забудьте, с добрым утром, господа!». Однако приговор был подписан не в декабре, а в июне, зимой о нём только громогласно объявили. Почему же тогда никто не чухнулся, не заголосил о покойном? Потому что не представляли себе, что это случится при нашей жизни, да ещё так буднично. Вернувшись из армии, я пугал самых диссидентски настроенных товарищей рассуждениями об искусственности совместного социалистического общежития, называя первыми отколовшимися прибалтов. На меня шикали, показывая ушами на стены, иногда соглашались, но даже не пытались назвать примерные сроки. Так, через пару веков, никак не раньше. И когда случилось, никто особо не возрадовался.

А должны были, с осени 91-го народ буквально закидали жрачкой и шмотьём. Перед этим мы с друзьями, не на помойке себе нашедшие, отмечали Новый год без мясного горячего. К тому времени денег в наших карманах было завались, знаете, как обидно?
Но уже в декабре у многих кончились заначки, а у большинства населения их и не было никогда. Народ резко поделился на тех, кто умеет крутиться-вертеться, и тех, кто лишь способен ходить на службу от 9 до 18. Собственно, так же делится и всё мировое народонаселение, просто мы этого ещё не знали.

Пенсионеры – отдельная история. Моя матушка, первой давшая мне в руки «Архипелаг ГУЛАГ», а в портрет Ленина-Сталина только что булавки не втыкавшая, стала гудет на новую власть. Оказывается, капитализм в её представлении был таким – читай и смотри, что хочешь, но продолжай работать в никому не нужных редакциях за 150 руб. при советских ценах. Хорошо ещё, что она не испытывает неприязни к богатым, совсем оказались бы по разные стороны баррикады.

Уже через два года Ельцина и его политику проклинали более половины россиян, в том числе и его бывшие горячие сторонники. Время не оправдало их надежд. А чего ожидали? Прекрасно помню московские разговоры о том, что, де – сейчас заграница нам поможет. Однако сухпайки в виде гуманитарной помощи и тюки с сэконд хэндом никак не тянули на «подъёмные» в пути к капитализму. Впрочем, по-другому и не могло быть. Если бы от Союза отделились только прибалтийские республики, их бы закидали-закормили. Но разбежались все скопом, на такую прожорливую армию в 300 миллионов никаких «окорочков Буша» не хватило.

Да ещё сами виноваты. Когда мы окончательно перестали быть для окружающего мира «империей зла», технические работники «Мосфильма» стали потирать руки. Думали – сейчас Голливуд к нам как ломанётся за дешёвым оборудованием и обслуживанием. Но сгоряча выкатили такой прайс-лист на «сторонние услуги», как будто сам Гоша Рерберг (лучший оператор в истории отечественного кино) у нас объективы меняет и камеру заряжает. У первых же заокеанских заказчиков глаза на лоб вылезли – на «Dream works» Спилберга дешевле. Но о скидках лучше не заикаться – «вы нам и так по гроб жизни должны!». За что должны? Так и сосали лапу, пока собственное кино не поднялось. Что поделать, «у советских собственная гордость»…

Кстати, о советском. Вот к какому выводу пришёл известный социолог Лев Гудков, нынешний руководитель «Левада-центр», анализирую взгляды на жизнь у бывших граждан СССР:

- Многие качества, которые в людях формирует тоталитарная система, закрепляются потом в самом обществе. (...) «Гомо советикус» возник в обществе с четкой иерархией. В его  сознании границы возможного зависят не от личных талантов и квалификации, а от места в иерархической структуре. Поэтому говорить об универсальных ценностях или этических нормах не приходится.

- «Советский человек» отличается недоверчивостью, что приводит к появлению в характере лицемерия и цинизма. Одновременно с этим он являет собой неисчерпаемый кладезь терпения и способности приспосабливаться. Стратегия его жизни состоит в том, чтобы приспособиться к давлению извне и выжить. При этом «гомо советикус» демонстрирует лояльность к власти, не доверяя ей.

Обидно читать? Ещё бы. Однако именно граждане России взяли с собой из советской жизни её наиболее отрицательные приметы и повадки. У других народов этого «добра» тоже в избытке, но оно самобытно. А мы со старым не знаем, как расстаться. Почему?

Наверное, потому, что когда-то Россия поспешила объявить себя правопреемницей СССР в надежде остаться старшей в рамках нового Союза независимых государств (СНГ), так на деле и не состоявшегося. Вместе с ядерными боеголовками и космосом мы получили в нагрузку советские комплексы.

Только на этой неделе слышал от ведущего программы «Честный понедельник» Сергея Минаева, чьи романы «ДухLess» и «Медиа-сапиенс» даже для меня слишком радикальны, вопль о том, что он не желает жить в маленькой, пусть и гордой стране. А хочет жить в большой, читай - империи, которую бы все боялись.

А я вот не хочу, чтобы меня боялись вместе со страной. Хочу, чтобы любили, уважали и рвались в гости. Как в Новую Зеландию, где круглый год купальный сезон, искренние улыбки на лицах, и нет врагов, потому что никуда ни во что не лезет. И я искренне удивляюсь тем, кому нравится жить с чувством превосходства, но в постоянной боевой готовности.

И это тоже одна из примет совковости – «зато мы делаем ракеты». В 90-х этот комплекс неполноценности (только внутренне слабый хочет казаться сильным внешне) был нивелирован антикоммунизмом Ельцина. Но, как только на посту появился выходец из спецслужб, всё вернулось на круги своя.

Однако премьер наш помудрее некоторых горлопанов. Принимая советские достижения как свои, он не хочет нести ответственность за советские преступления. И уж совсем не хочет нового объединения по типу СССР. Иначе России придётся тащить на себе все отстающие в экономическом плане республики. Фигушки, уж лучше газ отключим у Белоруссии за неуплату.

Наверное, любому несумасшедшему ясно – тот Союз нерушимый никогда не воскреснет. Разговоры о нём из разряда «если бы да кабы», растравить себя на сон грядущий. Работать надо, голосовать по уму, а не по приказу, быть свободным внутренне, не комплексовать.

И тогда всё у вас получится!