- Не страшен был бы труд, да смысла нет.
- А ты начни!
- Да мочи нет.
- А ты тяни!
- Да руки не берут.
(Твардовский «Страна Муравия»)
Вот задала вопросы: почему Обломова любят больше, чем Штольца? Почему пользе предпочитают безвредность? Теперь придётся искать смыслы, чиркать цитатами и ждать пока не прогорят до конца и эти вопросы.
Рассмотрим пользу. Гончаров – честный писатель, поэтому в рядах критиков полный разнобой мнений о Штольце. Некоторые считают Штольца полезной прививкой сонной России, некоторые буржуазным злом, погубившем Отечество. Но не любит его никто, даже Добролюбов и Писарев. А ведь Штольц и умён, и бодр, и образован, и надёжен… всё вокруг себя преобразует, причём в лучшую сторону и с пользой. Мечта либералов. Рядом со Штольцем сонный Обломов просыпается, здоровеет и даже влюбляется в девушку и пишет о любви, неопрятный лакей Захар начинает вспоминать что-то из человеческой жизни, девушка Ольга Ильинская образовывается умственно под влиянием Штольца и выходит замуж. За Штольца, конечно.
И зря! Потому как после такого выгодного замужества Ольга начинает чахнуть и сохнуть от «смутного желания чего-то жаждущей души», да и отходит в мир иной. Ну, нет у русской женщины счастья без коней и горящих изб. Недаром сейчас так востребованы психоаналитики у горемычных жён олигархов всех мастей и отраслей. Тоскливо нашим дамам в комфорте. Декабристские жёны и некрасовские Матрёны в крови каждой русской замужней тётки стучат по их генам молотками своих подвигов и настойчиво требуют: вперёд спасать-спасать-спасать коней, детей, мужей. Вот это настоящее «бабское счастье» Ольга Ильинская с Обломовым и испытала бы, как всякая нормальная Ксантиппа, которой некогда чахнуть. Да и нашим Обломовым-Сократам противопоказано жить с покладистыми ванильно-сладкими вдовами. Сон ума и воли Обломова переходит в глубокий обморок, а обморок в паралич.
А, как вкусно спали в Обломовке! Сколько спали в русской литературе, столько не спали ни в одной литературе мира. Вот, и у Павла Ивановича Чичикова день после всех его неправедных трудов тоже всегда заканчивался крепким счастливым сном и начинался сладким просыпанием с долгим потягиванием. Много спали у Лескова, Чехова, Чернышевского… У Пушкина крепко спала голова богатыря в «Руслане и Людмиле», именно во сне и отделил её от тела злой бодрствующий колдун. Руслан ускакал за Людмилой – голова великана досыпает до сих пор в степях, скорее всего, Казахстана, где-то рядом с Байконуром, который мы тоже чуть не проспали.
Резкий и страстный Добролюбов долго ругался на спящих обломовых, но и себя не исключил из их числа: «Обломовка есть наша прямая родина… В каждом из нас сидит значительная часть Обломова… Обломовщина никогда не оставляла нас и не оставила даже теперь». Вот это теперь растянулось до наших дней. В Тульской области построили иностранцы большой завод, платили более 30 тысяч рублей местным колхозникам, однако через полгода все колхозники уволились оттуда и прибежали опять в свой колхоз на свои 5 тысяч – не понравилось им много и тяжело работать, скучно стало. Теперь иностранцы завозят в Тульскую область китайцев. Все довольны. Особенно китайцы. А тульские обломовцы живут на свои 5 тысяч и не желают просыпаться ради того, чтобы работать за деньги.
Андрей Болконский выговаривал ленивому Безухову за то, что тот перестал работать умственно. «Если мы не будем трудиться умственно, чем же тогда будем отличаться от крестьян?» - спрашивал Болконский Пьера, который в это время ещё мучился ответом на исконно русский вопрос «А зачем?» В переводе на современный язык не самого хорошего поэта А. Вознесенского такой вопрос звучит сейчас, как: «А на фига?»
А на фига просыпаться от умственной дрёмы всем нашим российским Обломовым? Представьте, разбудят либералы Обломова, и что? Встанет он с дивана и побежит на работу, а там будет много-много работать на «эффективного менеджера Штольца», заработает много-много денег, а потом пойдёт в магазин «Штольц и К(китайцы?)», купит много-много еды, дома сядет за стол и долго-долго это всё будет есть и ессть, и есссть, и сссеть... Фуууу! Жуть! Нам ведь без Неба никак нельзя. Даже в глуповатой картине «Шырли-мырли» весь российский народ в финале со своим халявным алмазом летит в самолёте неизвестно куда, однако поближе к Небу Родимому и подальше от сытости, из чувства самосохранения, ведь «все удовольствiя и богатства мiра суть не что иное, какъ суета и смерть души» (Никодим Святогорец).
А бодрствующее сознание капиталиста Штольца подозрительно и однажды уже потревожило русские младые умы революцией. Помните Пушкина: «Уныние везде… Умы встревожены. Таится пламя в них. Младые граждане кипят и негодуют.» (Предупреждал Александр Сергеевич, но когда у нас слушались поэтов?)