Полюбуйтесь на новоиспеченного депутата Госсовета Республики Коми Николая Михайловича Бейзака! Правда хорош? На фоне Герба Республики Коми с толстой книгой, раскрытой на странице с портретом Государыни Екатерины Великой – можно сказать, классический парадный портрет государственного мужа. Выполнен он на керамике. Николай Михайлович много и охотно позирует. А почему бы нет? Он фотогеничен и фоткаться ему нравится… порой до неприличия.
В 2006 году, в период подготовки мною с соавторами к изданию книги «Высокие широты», значительная часть которой была посвящена поэзии узников Воркутлага, Е.А. Лисовая познакомила меня со стихами В. Косовского, Е. Чередниченко, И.Паламарчука и В.Петрива (Р.Писарчука), написанными на украинском языке. Я, с детства знакомый с украинским языком на бытовом уровне, решился перевести их на русский. Познакомив с этими переводами людей, для которых украинский язык родной, получил одобрение. Небольшая часть этих переводов вошла в «Высокие широты».
Встал вопрос о двуязычном издании стихов с переводами этих украинских поэтов отдельной книжкой. А.А Попов из Сыктывкара прислал мне другие их стихи, биографические справки о них, написал статью о деле Ивана Паламарчука. Всё это вместе составило книжечку «Стихи украинских поэтов – политических узников Воркутинских лагерей в переводах М. Каганцова». Я обратился с этим вопросом к 3-м воркутинским депутатам. Откликнулся один – Н. Бейзак. Условие было одно – помещение на обложках его портретов. Смотрите сами: вот Николай Михайлович с Высоким гостем на фоне памятного знака, вот он – казак, в украинской вышиванке на фоне макета колодца с рисованным задником, а вот – в Киеве с воркутинским украинским хором, а вот и повторенное дважды «обращение к народу» с факсимильной личной подписью. Фото цветные. Вот такое весёленькое художественное оформление для книги, посвящённой трагическим судьбам украинских поэтов–политзаключённых.
Я согласился на всё, чтоб стихи хоть как-то дошли до читателя. Книга, со слов Бейзака, была в 2007 г. выпущена тиражом 200 экземпляров. Бейзак был щедр – отдал мне почти «половину» тиража и 3 тысячи рублей в придачу, которые были разделены с соавторами и ушли на вёрстку макета.
Книга получила много хороших отзывов. Он возил ее в Сыктывкар, Москву и еще куда-то. Позднее он случайно проговорился, что многократно переиздавал её. А печатал он книгу в собственном офисе, используя для этого своих подчинённых и казённые оргтехнику и материалы. И вот с этих переизданий ни я, ни мои соавторы не получили ни копейки, ни экземпляра. Иными словами: КНИГУ ОН СЕБЕ ПРИСВОИЛ И УЗУРПИРОВАЛ ПРАВА НА НЕЁ. Рассказывают, когда Бейзак подарил экземпляр этой книжки со своими портретами И.Л Шпектору, тот удивленно воскликнул: "Микола, ты що вирши пысати начав?"
А наш сложившийся авторский коллектив продолжал начатую работу. Е.А. Лисовая и А.А. Попов искали материалы о репрессированных авторах, их стихи, биографии, фото. Я переводил стихи. Количество поэтов у нас увеличилось до 20, количество переведенных стихов приблизилось к 200.
К нам с энтузиазмом присоединился бывший воркутинец, а ныне петербуржец Ю.И. Тагиров, свободно владеющий украинским языком. Ныне он литературный секретарь поэта Глеба Горбовского и сотрудник издательства. Он занялся подготовкой текстов, редактированием, вёрсткой, поиском материалов по художественному оформлению. Стало ясно, что мы выходим на качественно иной уровень – получается большая серьёзная книга, которую не стыдно будет показать и на Украине, и в Канаде.
Однажды, при случайной встрече, Бейзак сказал, что неплохо бы сделать второе – расширенное издание (то, что он «втихаря» продолжает переиздавать первую книгу, я тогда ещё не знал). Дальше он долго оставался неуловимым. Наконец, спустя несколько месяцев, мне удалось договориться о встрече. Больше часа я прождал в приёмной. Наконец, он меня принял и начал разглагольствовать о том, какой замечательный памятник украинским политзаключённым он поставил на мемориальном кладбище Юр-Шора. О художественных достоинствах вы можете судить по фото.
По мнению нашего уважаемого архитектора и мемориальца Виталия Трошина, они не выдерживают никакой критики. Я же хочу обратить ваше внимание на текст, написанный лично Николаем Михайловичем, который он мне с гордостью продемонстрировал: «Мы помним каждого украинца, россиянина и белорусса…»
- А жертв других национальностей? – спросил я.
- Многоточие! - ответил Бейзак. Далее:
- «Мы молимся за каждую христианскую душу. Такое не должно повториться».
- А за не христианские души не молитесь? – спросил я.
- А пусть они ставят себе памятники сами! Я ведь никому не препятствую! – ответил Бейзак.
Не понравились ему мои слова. Думаете, я первый сказал ему об этом? Та же самая Е.А. Лисовая предлагала ему текст, не оскорбляющий ничьей памяти. На разговор о будущей книге времени уже не осталось. Он подтвердил свою готовность финансировать издание. Я скинул с флешки в его компьютер и отдал бумажную распечатку основной массы материалов, объяснив, что книга ещё не закончена. На долгое время он снова стал для меня недосягаем. Несколько слов хочу сказать о стиле общения Н.М. Бейзака: разговаривал он со мною на «ты», а я с ним на «вы», хотя я с ним свиней не пас и на брудршафт не пил, на много лет старше его и не являюсь его холопом.
Между тем, Ю.И. Тагиров съездил в Киев, разыскивая материалы и встречаясь с нужными людьми, А.А Попов приезжал к нему в Питер для поисков в архиве. И наконец, Тагиров сам приехал в Воркуту, чтобы окончательно решить, где издавать книгу и обговорить все технические детали с нами и Бейзаком, а также для поиска в архивах Воркутинского музея недостающих материалов. Общая встреча состоялась. Бейзак начал говорить о том, что он хочет включить в книгу материалы о лагерном театре, маршале Рокоссовском, об украинском хоре. Пришлось объяснять, что тогда это будет другая книга, а это КНИГА ПЕРЕВОДОВ СТИХОВ РЕПРЕССИРОВАННЫХ УКРАИНЦЕВ. В виде компромисса, договорились о большом вступлении, которое напишут ОТ ЕГО ИМЕНИ, которое включит себя «и театр, и хор, и маршала Рокоссовского». Ещё ему хотелось, чтоб подготовку книги закончили за 2 недели до начала выборов, чтобы к выборам её успели напечатать. После встречи Ю. Тагиров имел неосторожность оставить в компьютере Бейзака черновые материалы книги «для ознакомления», думая, что имеет дело с порядочным человеком. У Юрия состоялись ещё две встречи с Бейзаком, в результате которых они ни о чём не договорились, да и выяснилось, что средств на издание нет. Уезжая, Тагиров предупредил Бейзака, что запрещает без договора использовать сделанные им тексты, придуманные им название и макет обложки. После его отъезда тут же началась подготовка макета…
Бейзак всячески избегал встреч со мной. Наконец, он пригласил меня к себе и показал на компьютере куски макета книги. Сделать её копию он мне не дал. Вычитать текст тоже. Как выглядит обложка, не показал, но из оглавления я понял, что название то, что предложил Тагиров. А. Попов и Ю. Тагиров как авторы вообще НЕ УПОМЯНУТЫ. Текст подвергся значительным сокращениям, со мною не согласованным. Стихи первого издания вообще выброшены («зачем же их повторять?»). Бейзак, а не авторы, самолично решал, что включить в книгу, а что нет. Я понял, что он ПЫТАЕТСЯ УЗУРПИРОВАТЬ, ПРИСВОИТЬ СЕБЕ УЖЕ ВТОРУЮ МОЮ КНИГУ!
Я заявил ему, что категорически возражаю против выхода в свет книги в таком искалеченном виде. Он ответил мне, что всё равно напечатает 100 экземпляров «для себя», «ведь мои люди трудились». Я сказал ему, что если узнаю о появлении хотя бы одного экземпляра, подам на него в суд. Разговор был без свидетелей. Позднее Е. Лисовой он сказал, что не будет печатать книгу.
По приезде в Воркуту И.Л. Шпектора я рассказал ему эту историю. Он сказал, что поговорит с Бейзаком и просил меня не мешать его избирательной кампании, не поднимать шум до окончания выборов. Уезжая из Воркуты, Игорь Леонидович позвонил мне и сказал, что Бейзак обещал ему связаться со мной и, «может быть, вы найдете общий язык».
Пока Бейзак мне не звонил, и слава Богу!