В конце разговора по поводу мнения Олега Чуба "С чего начинается Холокост" появился текст Владимира Удалова и комментарии к нему Бориса Мая и Геральда Комольцева – людей, которых я очень уважаю. Суть его: все очень плохо, мы вконец изолгались, умыли руки. Трудно не согласиться.
Вот только...
Человек приходит на исповедь, и льется грязь, иногда несколько минут, иногда долго. Он рассказывает о себе все самое поганое, что знает, чего не скажет ни другу, ни жене, да что там, самому себе. На исповеди не хвалятся. Но если священник не поймет, что за этим, не увидит душу, ее красоту, ее силу – он не сможет помочь. И если сам человек будет каяться не для того, чтобы эту красоту и силу высвободить из-под грязи, то не на причастие ему после этого идти, а в петлю лезть.
В том что, что сказал Владимир много правды. Да, Геральд, прав, больно. Больно и Владимиру, и к этому я отношусь с уважением. Это не манипуляции человека, который зарабатывает грин-карту. То, что он говорит – это важно. Нужно уметь смотреть на себя и так тоже. Но если только так... Многое из того, что здесь сказано, я почти четверть века слышу от духовенства. От отца Игнантия (Бакаева), например, от недавно погибшего вятского священника отца Алексия Сухих и многих многих других. Когда вы ликовали, они плакали. Все знали заранее, куда идем и что за душой.
Но одна неправда, та неправда, которая изначально содержится в неверии, делает эту боль бессмысленной. Это боль скота увлекаемого на гибель, а не христианского мученика, или солдата, который идет на смерть, зная, ради чего он это делает.
Любить – это не значит видеть одни пороки, и прощать их или не прощать. Любить, это видеть еще и достоинства. Вот если даже в Русской Церкви с ее мучительной тысячелетней работой, которая дала нам и Достоевского, Пирогова, Иоанна Кронштадтского, Владимир увидел лишь азиатскую национал-идеологию, тогда только вешаться, господа. Правда без Христа ни к чему другому не располагает. Без нее Владимир, предпринимая мужественные попытки выбраться из одной лжи, увязает в новой. А для меня правда – это Лидия Алексеевна Чернодарова, жительница деревушки под Кикнуром. 60 лет пролежала с ревматизмом сердца – этот одареннейший человек, мечтавший стать врачом, и отучившийся один или два курса в Первом медицинском. Никто из вас не знал таких страданий, но если бы вы знали, как мало в ней было уныния.
Потому что она была христианкой http://www.rusvera.mrezha.ru/620/6.htm
Да, власть пыталась подчинить Церковь, и не только в России. Так было и в Византии. Но подчинила только то, что принимала за Церковь, что понимала под Церковью. То есть аппарат, тех, кому что-то от нее надо, как Патриарху Никону, да и это подчинение было не полным. Нынешнее духовенство, то, которое я знаю лично, а не вообще, в теории, подчинить невозможно никому. Назвать их отцов проповедниками азиатской национал-идеологии, обслуживающей власть, может лишь человек, который не знает их совершенно. Не интересовался никогда. Так, разве что для какой-то галочки внутри, заранее подгоняя под готовый ответ. Тысячи святых, бесчисленные праведники, поразительные прорывы в богопонимании и любви к человеку у святого Серафима, святого Амвросия, святого Силуана Афонского поставили русское православие очень высоко. И сегодня Церковь это не полдюжины чиновников в Патриархии, а десятки, сотни тысяч прекрасных людей, которые делают все, что в их силах.
Но дело не только в Церкви. Все эти споры за власть, против, попытки победить ложь, нагромождая новую ложь – все это оттого, что мы сбились с пути, перестали понимать, каким нас видит Бог. Митрополит Иосиф Чернов, этот бесстрашный страдалец за веру, который много лет провел в лагерях и ссылках, видел такую грязь, какая нам и не снилась, часто повторял: "Если б люди знали, как они прекрасны в своей индивидуальности и в своем таланте".
Вот этого-то мы и не знаем. Это нужно искать. А то, что Владимир сказал, разве мы не знали этого вчера, год назад, десять? Кто-то здесь самообольщается насчет того, что все плохо? Может вы, Борис, или вы, Геральд? Только этого мало. Это еще даже не исповедь, без которой невозможна радость причастия, а всего лишь развилка. Одна дорога ведет к исповеди, другая в петлю. И не только каждого из нас, но и наш народ.
И чтобы образ Владимира Удалова был полон, напомню кто такой Понтий Пилат. Он умыл руки, когда осудили Христа. За что же судили Спасителя? Одних возмущало, что Он не протестует против власти, да еще предлагает платить денарий кесарю. Власти не было проку Его защищать, так как использовать Его в своих целях было можно конечно (денарий все-таки кесарю), но как-то так, несерьезно. В глазах саддукеев, фарисеев, борцов за независимость, римлян, ученика по имени Иуда и многих других, все, что делал Христос, было отчасти бессмысленно, отчасти очень опасно, потому что Он отвлекал людей от их мелких истин, малых правд и полуправд. Им казалось, что Он умыл в отношении них руки, между тем, как Он готовился ради них умереть.
– Что есть Истина? – спросил Пилат у Христа.
Спаситель не ответил, подписав себе смертный приговор.
За него это сделал старец Силуан девятнадцать столетий спустя:
– Истина не что, а Кто.