Однако большое видится на расстоянии, особенно на фоне того, что пришло после него. При всех своих недостатках он многое сделал для Коми, был сильным и мужественным человеком, был личностью. После общения с ним в 2004 году у меня возникло ощущение, что, перестав быть главой региона, он многие вещи пытался переоценить и переосмыслить, и помог многим из тех, в ком видела врагов новая региональная власть. 
На этой встрече я его спросил, чувствует ли он свою вину за некоторые события, которые происходили в регионе, за возвышение таких людей, как Владимир Торлопов? И меня поразило: он сказал, что чувствует. 
Он был представителем своей эпохи и, будучи властным по характеру, он не был авторитарен идейно, и власть не была для него способом реализации внутренних комплексов и фрустраций. Наше время, к сожалению, возносит на властный олимп, как правило, совсем другой тип людей.