Бабушка с красным флагом, мальчик Алеша и Чебурашка. Как пропаганда создавала провоенные символы и почему о них вскоре забыли

Символы для «простого народа»

 

Один из первых образов, который российская власть стала культивировать во время военных действий, — бабушка с красным флагом из села в Харьковской области. В начале апреля 2022 года в телеграм-канале замминистра информации ДНР Даниила Безсонова появился двухминутный ролик. К нему была сделана подпись:

«Украинские ублюдки докалупались до старика со старухой, которые приняли их за русских солдат и встречали с Красным Знаменем Победы. Один из украинских вояк дал бабушке консервы, она обрадовалась. Но потом, когда он отнял у нее Знамя Победы и стал топтать со словами "Слава Украине", старушка вернула им кулек с консервами и стала объяснять важность красного флага, и что ее родители воевали под этим знаменем», — написал Безсонов (орфография сохранена).

Большая часть российских провоенных символов отсылают либо к советскому прошлому, либо к образам, связанным с Великой Отечественной войной. Как объясняет аналитик Илья Будрайтскис, у старшей части населения страны есть культурный код, который сформирован советской массовой культурой. Поэтому власти выстраивают новую идеологию, опираясь на уже знакомые им образы.

— Чтобы «простой народ» — старушки, пенсионеры, бюджетники — чувствовали себя в своей тарелке, власти нужно что-то попсовое, приближенное к «народу». Поэтому для пропагандистов логичнее обращаться именно к этому прошлому, а не к имперскому, — рассказал о логике пропаганды антрополог Роман Шамолин.

Видео с бабушкой моментально разлетелось по провоенным сообществам, и на следующий день с ней стали появляться рисунки и стихи. Через день, 9 апреля, в Екатеринбурге со старушкой сделали граффити. Позже бабушка появлялась по всем городам России в виде памятников и плакатов.

Образ «Родины-бабушки» уже через месяц разбился о реальность, и его сразу же перестала использовать пропаганда. Оказалось, что реальная бабушка, Анна Иванова, не поддерживает русский мир, и хотела вынести флаг в том числе для того, «чтобы спросить у Путина, зачем он начал войну против безоружных украинцев».

Ролик снимали солдаты ВСУ, на флаг наступал старший лейтенант Вооруженных сил Украины Виктор Костенко. В реальности после концовки видео бабушка подобрала свой флаг, а ее муж забрал продукты. Костенко рассказывал, что впоследствии они с Анной Ивановой подружились и постоянно приносили ей продукты, а на Пасху — кулич.

На замену символу «бабушки с красным флагом» сразу пришел 8-летний мальчик Алеша Павличенко. Видео, как он бежит к колоннам военной техники и отдает честь, в мае 2022 года появилось в Z-каналах, затем посты с ним сделали Владимир Соловьев, «РИА Новости», RT и даже официальный канал Минобороны. Алешу тоже стали рисовать, делать с ним мультики, шоколад, сгущенку, купюры (которыми нельзя расплатиться) и памятники. Впоследствии мальчика приняли в военно-патриотическое движение Юнармия.

— Образы детей и стариков должны показывать справедливый характер военных действий, которые Россия ведет в Украине. Пропаганде важно акцентировать внимание тех, кого Россия якобы спасает или защищает в Украине. И власти нужно поддерживать идею о том, что идет не совсем война. Людям не надо все время напоминать, что они живут в военное время. Поэтому, например, пропаганда не может центральным сделать образ солдата, — сказал политический аналитик Илья Будрайтскис.

Провоенная пропаганда вскоре обратилась к образу ребенка снова — таким же символом становился 10-летний Федор. В марте 2023 года, во время одного из рейдов РДК* на территории Брянской области, мальчик, будучи раненым, вывел из-под обстрела двух девочек.

— Образы детей пропаганда культивирует, потому что это — архетипический символ полной покорности и бессознательности, удачный для тех, кто претендует на абсолютный контроль, — объяснил Роман Шамолин.

Война — и хорошо, и плохо

 

Власти создают националистическую символику — русская бабушка Анна Ивановна, русские мальчики Алеша и Федя. Но они соседствуют с советскими флагами и культом советского персонажа Чебурашки, которого помещают на шевроны, пряники и посылки с гуманитарной помощью.

— Советская военная пропаганда несла в себе гуманистический посыл, который заключался в том, что война — это плохо. Была заложена идея, что нельзя допустить войну. Российская пропаганда сейчас пытается донести идею о том, что война является чем-то хорошим, что она способна сплотить общество, очистить Россию от разных предателей. Это послание не было свойственно советской пропаганде, но было свойственно разным странам, воевавшим в Первой мировой войне. Сейчас сливаются два мотива: «война — это хорошо, потому что можно осознать духовные ценности» и «война — это плохо, потому что она разрушает», — рассказал Илья Будрайтскис.

По его словам, возможно, это противоречие — одна из причин, по которым российская пропаганда практически не действует на людей.

Ненужные и забытые

 

Несмотря на то, уже существующие символы пытаются удержаться на плаву, они забыты, а новые не спешат появляться. Символы быстро себя исчерпали, когда власти перестали ими заниматься.

— Я думаю, так произошло, потому что текущие военные действия не вызывают в обществе широкого патриотического энтузиазма. Люди не воспринимают происходящее как что-то героическое, как часть великой истории, в которой им удалось жить. Большинство людей воспринимают это как очень неприятную тяжелую ситуацию, которая случилась с нами не по нашей воле. Страну как бы заставили во всем этом участвовать. Если мы вспомним войны, которые Россия вела в недавнем прошлом — Афганскую и две Чеченских, — то они были вытеснены из массового сознания, — объяснил Илья Будрайтскис.

Эти войны, считает эксперт, не связаны ни с какими героическими образами, и люди предпочли как можно быстрее забыть о них, чтобы погрузиться в мирную жизнь. Чего-то подобного россияне ждут и сейчас.

 — Сейчас нет ни революционного драйва, ни трагичности, которая была связана с Великой Отечественной. Всплывают картинки, за которыми стоит просто какое-то социальное сплочение без сверхидей. Можно назвать их постмодернистскими, но, конечно, постмодернистской по сути является ситуация, в которой мы находимся. Суть постмодерна — легкая игра со знаками, образами, игра ради игры, — сказал Шамолин.

Можно предположить, что, раз нет массовой поддержки военных действий, и поэтому нет сильного провоенного символа, то у антивоенной общественности точно должна быть своя символика. Однако это не так — вспомнить можно только зеленые ленты. Причина в том, что, считает политический аналитик Илья Будрайтскис, в условиях крайней военной цензуры и ужесточающих репрессии любой символ может сразу превратиться в метку для репрессивных органов.

Роман Шамолин предполагает, что в скором времени должен появиться общий антивоенный символ, который связан с возрождением пацифистского движения. Он, как и Будрайтскис, предполагают, что объединить людей может недавняя смерть Алексея Навального.

— У людей появляется возможность осмыслить историю последних 10 лет, которая ретроспективно оказалась к нынешней войне. Как символ Навальный, безусловно, будет существовать в качестве фигуры, с которой ассоциируются понимание достоинства, ценности свободы, в том числе и гражданских свобод, — рассказал Илья Будрайтскис.